Выбери любимый жанр

Недостреленный (АИ) - Читатель Константин - Страница 14


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

14

Интересные ссылки.[5]

Глава 5

Каланчевская была залита солнцем. Был морозец, пар вырывался изо рта. На просторной площади множество народу, часть в солдатских шинелях, многие с оружием. Идут груженые ломовые подводы. Вот стоят и "такси".

Ближайший к нам широкий в поясе "таксист" одет в длинный кафтан коричневого цвета и мохнатую шапку, а его "двигатель" мощностью в одну лошадиную силу запряженный в сани понуро стоит рядом.

Мы с Лизой думали, что нам делать в Москве, и решили, что она попытается устроиться на государственную службу, тем более мандат от Петроградского Комитета охраны наличествовал, чтобы иметь какой-то гарантированный доход, паёк и доступ в столовую.

Дотащив наши узлы с вещами до ближнего извозчика, я начал разговор:

— А что, Москву то хорошо знаешь?

— Знаю, как не знать, — пробасил он. — Кажинный день уж который годок возим. Не сумлевайтеся, куды надо доставим.

— Где здесь в Москве комитет охраны, — спросил я, — или городской милиции, как тут это называется.

— Дык в Совет милиции вам и надоть. К бывшему градоначальству на Тверской бульвар. Мы с моей кобылкой вас довезем, поскучать не успеете.

— Сколько возьмёшь?

— Дык червонец дотудова бы в самый раз.

— Пятёрку дам, керенками, а потом еще столько добавлю, как на квартиру отвезешь.

"Таксист" покивал головой, кобыла его тоже кивнула в такт, и мы с Лизой переложили узлы ему в сани и уместились рядом. Извозчик уселся впереди, качнул вожжами, кобылка с усилием сдвинула сани с места, и они медленно поскрипели полозьями в сторону выезда с площади под мост с железнодорожными путями.

Проехав по короткой улочке, мы выехали на Садовое кольцо. Оно действительно было садовым. Несмотря на широкую полосу движения, до домов по обеим сторонам оставалось еще очень много места, которое было занято скверами и палисадниками, сейчас блестевшими лежавшим на них снегом под лучами солнца. Лошадка не плелась, но шла чуть быстрее пешехода. Лиза вертела головой, стараясь рассмотреть всё вокруг, и почти безостановочно что-то говорила, впрочем, почти не требуя ответа. Я же всё таки не выспавшийся и голодный только кивал или отвечал коротко, не желая сказать что-нибудь, что окажется резким. Лиза обратила внимание на мои ответы и спросила:

— Я много разговариваю, да? Прости, я немного взволнована… Я так редко выбиралась из своего города, а в Москве никогда не была, а тут всё другое… А я всегда, когда волнуюсь, начинаю говорит без умолку… Я тебя не утомила? — сказала она, вопросительно улыбнувшись.

— Неа… — я мотнул головой. — Я в такие моменты, наоборот, молчу. Мы дополняем друг друга, — подмигнув ей, добавил я.

Лиза, слегка успокоившись, вернулась рассматриванию зданий. Я тоже стал обращать на них внимание и заметил на некоторых отбитую штукатурку, следы пуль, кое-где, похоже, и взрывов или артиллерийского огня.

— Изрядно тут постреляли, — сказал я в спину извозчику, — артиллерией били?

— Дык, вестимо, ей, и пулемётами, и бонбами, — ответил тот. — Вашего брата-солдата в Кремле много побили. Потом рабочих из ихней красной гвардии. И энтих також, буржуйских сынков. Под тыщу народу, бают, вкупе полегло. И прочим, бывало, прилетало — девицам всяким и ребятишкам шебутным. Пуля, она не разбирает.

Я вспомнил про восстание юнкеров в Москве, случившееся вскоре после октябрьской революции в Петрограде и попытки повторить это большевиками в Москве. Но, в отличие от Петрограда, в Москве оказали сопротивление эсеры и меньшевики, подняв на вооруженное восстание юнкеров, и получилось намного более кроваво. После кровопролитных для мирной Москвы боёв и артиллерийских обстрелов обе стороны заключили перемирие. Получился трагический паритет по одинаково большому числу погибших с каждой стороны, причем молодёжи, что солдат, что рабочих-красногвардейцев, что юнкеров. Власть осталась за большевиками, пленных юнкеров отпустили на свободу, взяв слово не поднимать оружие против новой власти, что было в порядке вещей первое время после революции, до нарастания ожесточения и ненависти обеих сторон. Многие из юнкеров и офицеров вскоре покинули Москву и подались на Дон, в формировавшуюся белую армию.

Мы свернули с Садового на большую улицу.

— Где едем? — поинтересовался я, — Далеко еще?

— Туточки рядом, — отозвался извозчик, — Чичас Тверская, а потом и Тверской бульвар недалече.

Через небольшое время мы действительно свернули на какой-то бульвар и почти сразу остановились у трехэтажного широкого здания с лепным двуглавым орлом на фронтоне. За это здание, похоже, тоже шли ожесточенные бои, оставившие на стенах заметные следы.[6]

Мы с Лизой принялись обговаривать, как нам поступить, кто остается с вещами, кто идёт в здание. Поговорив и не придя к какому-то одному мнению, я решил для начала спросить у местных сотрудников насчет Совета милиции, что подскажут. Вот из здания вышел мужик в очках и с широкой бородой, и я перехватил его на проходе мимо нас:

— Эй, товарищ, не скажешь, к кому обратиться? Тут, говорят, Совет милиции какой-то. Мы из Петрограда, с мандатом из Комитета охраны. На работу бы устроиться…

— Из Петрограда? А мандат ваш позвольте взглянуть… Это хорошо, люди нам нужны. Езжайте в третий Знаменский, к Маршалку или товарищу Розенталю. Скажите, от Рогова и мандат покажите, — выдал чёткие указания мужик и поспешил к стоящему у тротуара автомобилю. Из дверей здания выбежал человек и бросился за ним с возгласами: "Товарищ Рогов!.."

Я проводил его взглядом, а потом обратился к нашему извозчику:

— Третий Знаменский знаешь где?

Извозчик перевёл на меня округлившиеся глаза и пробасил:

— Вестимо знаю, там бывшая сыскная полиция.

— И кто это был то? — поинтересовался я.

— Дык это они и есть… Новый градоначальник, по ихнему гражданский комиссар, Рогов это…

Мы поехали в третий Знаменский переулок[7], ехали по бульварному кольцу, мимо деревьев в снегу, мимо двух-трёхэтажных зданий, обгоняя спешащих или бредущих пешеходов. Пешеходы, это было единственное, кого мы смогли обогнать. Пару раз нас обходили слева санки с более резвыми лошадьми, а однажды, бодро звеня, нас обогнал по трамвайным путям маленький похожий на игрушечный трамвай.

Переулок оказался коротким, и, свернув в него, извозчик быстро привёз к невысокому зданию бывшей сыскной полиции и подъехал ко входу во двор. Во дворе тем временем происходило печальное действие — на стульях и табуретках стояли два гроба, вокруг толпились с мрачными, злыми или решительными лицами совершенно по-разному одетые люди: в чиновничьих шинелях со споротыми знаками и в аккуратных ботинках, в накинутых на косоворотки пальто и в сапогах, были и в матросских бушлатах. Рабочий с нахмуренными бровями и выдвинутым вперёд подбородком говорил с небольшим немецким или прибалтийским акцентом речь: "… не дадим контрреволюционным и бандитствующим элементам безнаказанно творить свои злодейства! Их настигнет наша суровая революционная кара. Наши товарищи погибли не напрасно, а за мирную жизнь всего трудящегося народа…"

Я дождался пока он закончит говорить и подошел к стоящему в задних рядах рабочему:

— Товарищ, как мне Маршалка или Розенталя найти?

Тот обернулся, окинул меня взглядом и указал головой:

— Маршалк вон он стоит. А товарищ Розенталь речь говорил.

Я поблагодарил и подошел к старорежимного вида аккуратному мужчине с торчавшими в стороны усами.

— Здравствуйте! Товарищ Маршалк?

— Да, это я. Чем могу быть полезен, молодой человек?

— Нас товарищ Рогов к вам отправил, мы с женой переехали из Петрограда, у неё мандат из Петроградского Комитета охраны.

14
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело