Крылья колдуна (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 4

— Какая щедрость, — пробормотала Тиль. — Я могу ему доверять?

— Доверять никому нельзя, Тильда. Но я видел его крылья, с белыми искрами. Он точно не темный маг, несмотря на то, что с ним произошло. Съездишь, развеешься, там вроде ничего сложного. А он так хотел познакомиться с тобой поближе, — произнеся это, Рем шумно глотнул.

— Что вы пьете? — с подозрением спросила Тиль. — Рем, вам не стоит увлекаться спиртным. Третья замена печени за сто лет может…

— Все, пока, Тильда, — перебил он ее. — Получила задание — выполняй. У тебя долг перед Орденом, не забыла?

В телефоне пошли короткие гудки, и Тиль бросила мобильник на кровать, взъерошила волосы. Она не хотела уезжать из своей квартирки. Здесь она знала и любила каждую мелочь: мягкое поскрипывание дубовых половиц, россыпь солнечных зайчиков на стене, отражающихся от хрустального шарика на подоконнике, тихий свист закипающего чайника.

Она любила пить кофе на балконе, опираясь на шершавые перила, которые сама выкрасила в белый. Последний этаж, выше только небо. Любила почитать перед сном в уютном кресле, или понежиться в теплой ванне с ароматной пеной. А уезжать из дома — терпеть не могла.

— Ульрих! — позвала она.

Тролль явился, застыл у порога, закрыв весь дверной проем, и она протянула ему новую куртку.

— Примерь.

Ульрих с готовностью просунул ручищи в рукава, а Тиль, встав на цыпочки, натянула куртку на плечи.

— Вроде как раз, — оценила она, заботливо расправляя воротник. — Не жмет?

— У, — ответил тролль.

— Нравится? Зеленый цвет, твой любимый.

Тролль улыбнулся, продемонстрировав широкие щербины между зубами, толстый нос сморщился складками на переносице.

— Смотрится отлично, — одобрила Тиль, отступив на шаг. — Повернись.

Ульрих грузно повернулся спиной, и Тиль оборвала этикетку.

— Завтра отправляемся на задание. Собери вещи, — приказала она. — И не забудь зубную щетку, как в прошлый раз, — Тиль добавила голосу строгости. — Я проверю.

Ульрих промычал что-то в ответ и пошел в свою комнату, а Тиль вытащила из-под кровати небольшой чемодан, открыла его и раздраженно посмотрела в пустое нутро.

Хоть бы намекнул, что за дело. Бесит! Глаза эти разные… Еще и рыжий!

Вздохнув, Тиль вынула из шкафа несколько тонких свитеров и бросила их в чемодан.

5.

Резкий звонок, раздавшийся утром, прозвучал так неожиданно, что Тиль, дернувшись, пролила кофе на балконные перила. Пошарив в кармане махрового халата, надетого поверх сорочки, она нашла одинокий носок, забившийся туда, по-видимому, при стирке, досадливо промокнула им капли и, спрятав назад, пошла в прихожую с полупустой чашкой в руках. Кто знал, что дверной звонок такой резкий? Кто знал, что он вообще у нее есть?

Ульрих уже открыл дверь, и Ланс просочился внутрь, вручив троллю длинную черную рыбину, которая мгновенно завоняла всю квартиру.

— У! — восхищенно выдохнул Ульрих, принюхиваясь.

— Точно — угорь. Копченый, как ты любишь, — заявил Ланс, по-свойски похлопав тролля по плечу. — Значит, здесь вы живете. Как интересно. — Забрав чашку из рук Матильды, отхлебнул. — Крепкий, без сахара, но с молоком. Мне нравится.

Сунув чашку ей в руки и скинув ботинки, заляпанные весенней грязью, он стремительно пошел в глубь квартиры, оставив Ульриха и недоумевающую Матильду в прихожей.

— Эй, ты куда! — запоздало возмутилась она и, отдав чашку троллю, поспешила следом. — Стой! Сейчас же!

Она обнаружила его в своей спальне, где он крутил в руках хрустальный шарик.

— Иди прочь из моей квартиры, — выпалила она, выхватывая шар, — я тебя не приглашала.

— А я и не вампир, — ответил Ланс, наблюдая за тем, как она ставит шарик на подоконник, — мне, чтобы войти, приглашение не требуется. Матильда, я должен узнать тебя, чтобы понять, что тебе нужно.

— Мне нужно, чтобы меня оставили в покое, — пробурчала она, найдя наконец то самое место для шара, где солнечные зайчики от хрустальных граней рассыпались по стене веером.

— Я хочу сделать для тебя артефакт, — признался Ланс. — Что-то особенное. То, что надо именно тебе.

— Ты артефактор? — искоса глянула на него Тиль.

— Удивлена?

— Немного. Я всегда считала, что артефакторы спокойные, выдержанные, с высокой способностью к концентрации…

— Когда я чем-то занимаюсь, то отдаюсь этому полностью… — ухмыльнулся он. — Если ты понимаешь, о чем я.

Он шагнул к Тиль и, слегка сдвинув ворот ее халата, подцепил пальцем тонкую бретельку сорочки.

— Знаешь что, Ланс, — сказала Тиль, отталкивая его руку, — в гробу я видала и тебя, и твою благодарность! То, что я тебя откопала — было чистой случайностью. Землю с могилы использовали для порчи, в результате произошло заражение бубонной чумой, что привлекло внимание Ковена. Я собиралась сжечь кости, чтобы очистить место захоронения.

— Но ты меня не сожгла, — заметил Ланс.

Он подошел к стене, на которой плясали брызги солнечного света, отраженные от хрусталя, зачем-то потрогал их. Ланс выглядел таким неуместным в ее белой спальне — в кожанке и драных джинсах. А носки! Тиль едва сдержалась, чтоб не закатить глаза. Где он только откопал такую расцветку — ядрено-малиновые, в зеленую полоску.

— Ты подавал признаки жизни, — Тиль невольно передернула плечами.

— И что с того? Выглядел я, должно быть, отвратительно. Добила бы беднягу.

— Насилие — не в моей сути, — сказала она.

— Вот как? — оживился Ланс, разные глаза с интересом посмотрели на Матильду. — А что у тебя за суть? Признаюсь, я исследовал твое досье от и до…

— Рем дал тебе мое досье?! — ахнула Тиль.

— Я сам взял, пока он лежал в отключке в процессе, скажем так, тюнинга, — как ни в чем ни бывало пояснил Ланс. Он подошел к книжному шкафу, провел пальцами по корешкам и вытащил наугад книгу. — Но я так и не понял, как вышло, что целитель третьей категории — значит, довольно посредственный, уж прости, — является личным врачом главы Ордена.

— У меня нежные руки, ты сам сказал, — ответила Тиль, забирая у него книгу и возвращая ее на полку. — А теперь выметайся. Подожди меня внизу, у подъезда.

— Правда, в конце той строки стояла звездочка. Крохотное примечание, — невозмутимо продолжил Ланс. — Первый уровень секретности. Конечно, я попытался попасть в архивы, но…

— Церера, — расплылась в довольной улыбке Тиль.

— Она, — кивнул Ланс. — Непрошибаемая тетка. Как я ни пытался к ней подкатить — каменная стена.

— За глаза ее зовут Цербером, — сказала Тиль.

— Возможно, она и была им в одной из прошлых реинкарнаций. Раз уж мне не удалось попасть в архив, может, сама расскажешь свои секреты, Матильда?

— Пожалуй, воздержусь, — ответила она.

Ланс повертел головой, рассматривая просторную комнату и чистые белые стены.

— Что ж, судя по всему, к материальным благам и роскоши ты практически равнодушна, так что артефакт должен приносить что-то не вещественное…

Вздохнув, Матильда вытолкала его за порог и захлопнула дверь спальни.

Одевшись и закрыв балконную дверь, Тиль положила в чемодан дорожную косметичку и последние мелочи. Когда она выкатила чемодан из комнаты, то услышала голос Ланса, доносящийся из кухни.

— …а ты останешься на хозяйстве. Будешь наводить порядки, хотя у вас тут и так стерильно, как в больнице, поливать цветы. Кстати, какие цветы любит Матильда? Я буду называть, если угадаю, скажи «у». Понял?

— У.

— Ульрих едет с нами, — заявила Матильда, заходя на кухню. — И я не люблю цветы. Хотя если это заставит тебя исчезнуть — дари. Любые.

Ланс сидел на стуле у окна, которое было распахнуто, и Тиль догадывалась — кем. Его волосы на солнце отсвечивали рыжим, а ухмылка казалась еще наглее, чем обычно. Ульрих наморщил брови, уловив раздражение в ее голосе, пытаясь понять — что не так. Он задумчиво посмотрел на рыбий хвост, зажатый в лапе, а потом лицо его прояснилось, и он протянул хвост Матильде.