Белая роза пустыни (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 7

– А-а-ах! – томно выдыхает он.

Дрочу ему несколько секунд, возбуждающе поглядывая на него снизу вверх, а Толя лишь слегка прикрывает меня своей тенниской, ну, чтобы хоть со стороны не были видны его член и мои возбужденные губы. Тянусь к нему ртом и закрываю глаза.

И тут звонит его телефон. Это отвлекает, сбивает весь настрой.

Толя раздражённо хватает трубку и сбрасывает вызов. Я немного замедляюсь, но по-прежнему вожу рукой по его уже полностью эрегированному члену, он такой большой и мощный. Мне нравится чувствовать, как он напряжён.

Ещё звонок. Это так сбивает! Но Толя упорно сбрасывает.

– Да возьми уже трубку, – говорю я и улыбаюсь.

– Сама возьми, – томно вздыхает он, чем смешит меня так, что я не могу удержаться, но всё равно продолжаю ему дрочить.

Сглатываю слюну, дрочу ему, но в рот не беру, дразню его.

Третий звонок; он, наконец, поднимает трубку.

– Да! – раздражённо отвечает он.

– Ты где пропал, машина уж ждёт!

– Я сейчас… – Он не успевает договорить.

– Бегом! Сюда! – слышу разрывающийся голос в трубке.

Не останавливаюсь, продолжаю дрочить, внимательно смотрю на головку его члена, меня так и тянет её поцеловать, но я сдерживаюсь. Нужно же хоть иногда держать себя в руках.

– Юль, прости, но у меня работа… я бы очень хотел. – Он так меня умоляет, что мне кажется, сейчас заплачет.

– Я понимаю, – поднимаюсь я и тянусь к его губам, продолжая дрочить.

Он нежно целует меня в губы, застёгивая на себе рубашку, а я застёгиваю ему ширинку и ремень на шортах.

– М-м-м, – смущённо жмурится он. – У меня теперь весь день будет болеть внизу живота. Спасибо тебе, Юлечка! – Сколько же в нём иронии.

– Пожалуйста, – ухмыляюсь я. – Ты знал, на что подписывался, я же предупреждала.

И мы целуемся вновь.

– До встречи, Носатенькая. – Он готовится убегать.

– Эй! – говорю. – Ты же обещал доставить меня домой.

– Никак нет, – отвечает. – Максимум, что я могу тебе предложить – это прогуляться со мной на стройку.

– На стройку, говоришь? Как романтично!

Толя хватает меня за руку и увлекает за собой по узким улочкам просыпающегося курортного посёлка. На ходу подношу к лицу руку, которой только что ему дрочила, зажмуриваюсь и вдыхаю его аромат.

«Оближи», – подсказывает внутренний голос. И я его слушаюсь, я прикасаюсь язычком к своей руке.

Мы вылетаем на брусчатую тропинку, ведущую куда-то вверх.

– А ты шустрая как для девчонки на каблучках, – говорит мне Толик.

– Спасибо, – ухмыляюсь я, едва за ним поспевая.

Мы пролазим сквозь кустарник, через дырку в покосившемся заборе, идём по чужому участку, пока не выбираемся на тропинку, со всех сторон поросшую виноградом, вокруг которого жужжат то ли мухи, то ли пчёлы. Как он дорогу-то здесь находит, ума не приложу.

– Так, я не поняла, ты что, куда-то меня заманиваешь? – улыбаюсь я, пытаясь скрыть отдышку.

– А кстати, неплохая идея, заманить тебя в своё логово и там… – Он смеётся смехом киношного злодея.

– Ну и что там? Что? – сгораю от нетерпения я.

– Ты даже не представляешь, что я там с тобой сделаю.

– И что же? – Я нетерпеливая.

Толян резко заключает меня в объятия, отрывает от земли и целует.

– И это всё? – немного разочарованно складываю бровки домиком.

– Залюблю тебя там до полусмерти.

– А почему не до смерти? – И кто тебя за язык всё время тянет? Просто улыбнись, и не надо на всё отвечать.

– Юлька, что ты со мной вытворяешь?! – Он останавливается и жадно пожирает меня глазами. – Боже, скажи, что это не сон!

«Какой у него взгляд! Я сегодня точно влюблюсь».

– Не сон, это не сон. Это я сама тебе скажу, не надо Бога допрашивать.

– Бога? А ты, кстати верующая. Ты в Христа веришь или в этого… как его… в Яхвэ?

«А я и не знаю… Тоже мне, нашлась верующая, которая не знает, во что она верит!»

– А разве это не одно и то же? Бог один. – Ответ одновременно и умный, и глупый.

– Ну, ты же еврейка. Евреечка моя, ласточка носатенькая, ух, как же я тебя люблю! – Он трогает меня, прикасается ко мне. Так на мне скоро необлапанного места не останется. Ну и пусть, мне приятно.

– Серьёзно между ними нет разницы. Христос – тот же Бог, он триедин. – Это действенная фраза, которую я знаю. Только не спрашивайте, кто третий. Христос, Яхвэ и… Но он и не спрашивает, как будто в мыслях моих читает «не спрашивай» он вообще читает меня, как раскрытую книгу. Я приятно поражена.

– Может, и мне верующим стать? – Толик останавливается и разглядывает крестик на моей, груди нежно-нежно его целует. Я забираю у него крестик и целую сама, а после целую Толика. Была не была, мы стоим и сосёмся, лапаем друг друга, гладим.

Звонок на телефон Толика.

– Сейчас что, опять будут орать? – Я немного расстраиваюсь, что нас друг от друга отрывают.

Толик прижимает меня к себе и в очередной раз вдыхает аромат моего тела:

– Красавица ты моя! Хочешь, я ради тебя с работы уволюсь?

– Ты что, дурак? – говорю я. «Как ты за меня платить будешь?» – Работа – это святое, а мы можем и вечером встретиться.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Отсосёшь? – Блин, как не в тему он с этой своей пошлостью, но эта его улыбочка, этот шарм, этот пресс! За это я готова ему всё простить.

– Посмотрим, – отмахиваюсь я.

– Это значит «да»? – Телефон в который раз звонит, но он явно не спешит трубку брать.

– Это значит «посмотрим».

– Юлька, скажи не молчи, если у меня есть шанс хоть искорка надежды? Я готов за неё на что угодно. Ты сделаешь меня счастливым? – Он явно прибедняется. Он слишком уверен в себе, чтобы я поверила хоть единому его слову.

– Ну, положим, шанс есть у каждого, – уклончиво отвечаю я вместо того чтобы закричать: «Да, да и ещё раз «да», сто процентов «да». Бери меня прямо сейчас!»

– Докажи. – Телефон звонит в третий раз, но Толик спокоен.

– Что, прямо сейчас? – Я сглатываю и оглядываюсь по сторонам.

– Ну-ну, малышка, не надо сейчас.

– Спасибо, что не давишь на меня. – Смотрю вниз, не знаю, что сказать.

– Ну всё, я побежал! – Телефон звонит в который раз, у меня бы уже был разрыв сердца, если бы начальник так наяривал, а он стоит и на меня смотрит.

– Давай. – Толя разворачивается и делает два шага в сторону.

– Постой, а как мне домой попасть?– спрашиваю я его.

– Ой, прости! – Он возвращается ко мне и крепко целует меня в губы.

– Я не это хотела, хотя спасибо. А дом мой где?– Смотрю на него и хлопаю ресницами.

Толя берёт меня за подбородок и разворачивает на девяносто градусов.

– Видишь вышку?

– Ага.

– Сашка говорил, что под ней ваш дом, поняла?

– А-а-а, спасибо.

– Ну всё, пока, я побежал! – Он снова бегло меня целует, я уже этим поцелуям счёт потеряла. Я счастливая-счастливая, понятия не имею, что я чувствую и как себя контролировать. Меня сейчас можно голыми руками брать и лепить из меня всё, что захочешь, я податливая, как пластилин, как глина. Плохое сравнение, но ничего лучше на ум неприходит.

– Стой! – вдруг резко останавливается Толик, пока не успел ещё отбежать.

– Да! – издалека кричу я.

– Телефончик свой оставь, мы же так телефонами и не обменялись. Как мы найдём друг друга?

Кричу ему номер. И как он успевает записать, не понимаю.

– Сейчас тебя наберу, постой.

– Набирай, я жду. – Мы стоим на разных сторонах дороги, а я жду от него звонка.

Мой телефон тихо-тихо играет.

– Дозвонился? – спрашивает Толя.

– Ага, – отвечаю я и перехожу на его сторону. А он идёт мне навстречу. Мы встречаемся посреди дороги, а я сама не понимаю, зачем.

Он обнимает меня и целует, а я целую его.

– Я буду ждать тебя, буду ждать вечера, – шепчу ему.

– Я тоже, любимая, я тоже, моя Юлечка, Мелкая, Носатенькая! Как сильно я хочу тебя!

«И я тебя». Боюсь сказать это вслух. Господи, как же мне хорошо с ним, как же хорошо!