Полковник Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 35

— Или просчитал, — добавил Бек. — Появление Муссолини было вполне ожидаемо.

— Почему именно его? — Возразил Гальдер. — Приехать мог кто угодно. Даже итальянские офицеры на переговоры. А Меншиков стоял на крыше башни, наблюдал за автомобилями и рассказывал своим подчиненным о демонах.

— Демоны, значит, — покачала головой Кайзерин, погруженная в массу своих мыслей. — А что удалось выяснить об эльфах?

— Исследованием этого вопроса занимается Герман Вирт, — произнес Гальдер и распорядился пригласить упомянутое лицо. Да, да, того самого Вирта, который в оригинальном варианте истории оказался первым руководителем службы Аненербе.

— И Пауля Смекера, — добавила Кайзерин. — Где, кстати, он?

— Он сейчас в больнице.

— ЧТО?!

— Он слишком увлекся своим желанием поговорить с вороном. Вот, внушив себе, что ворон его куда-то ведет, вошел в подворотню, где его и ограбили. Попутно нанеся тяжелые побои. Хорошо, что жив остался и не изувечили. А могли. Эта публика сейчас совсем с ума сошла — нападает на офицеров средь бела дня. С него стащили форму, сапоги, забрали оружие, часы, деньги и кое-какие личные вещи. Так в подштанниках он из подворотни и выполз. Весь в крови.

— Странно, — покачала она головой. — Но ведь ворон божественная птица. Если она вела себя осмысленно и вела его туда, то… какой в этом смысл? Зачем Одину вести его на избиение?

— Ваше Императорское Величество, — тяжело вздохнув, ответил Гальдер. — Все это, конечно, выглядит очень странно. Но я склонен считать, что Пауль переутомился и сам себе внушил глупости. Я и сам почти во все это поверил. Но Бог миловал — немного поразмыслив, перестал объяснять мистикой обыденные вещи.

— Ворон, — произнес незнакомый для Кайзерин голос, — Ваше Императорское Величество, это не только птица Одина. Кельтская богиня Морриган могла обращаться этой птицей. Они были спутниками Ареса, Афины, Гелиоса, Аполлона и многих других. Ворон — это особая птица. Это посланник богов.

— Кто вы?

— Герман Вирт к вашим услугам.

— Вы считаете, что Пауль мог столкнуться с вороном, который представлял интересы другого бога?

— Я считаю, что мы достоверно этого не знаем. Более того, я даже склонен согласиться с начальником Генерального штаба. Пауль к моменту нападения уже трое суток не спал, пил много кофе и был явно не в себе. Я не исключаю божественного вмешательства, но, скорее всего, он просто переутомился и потерял связь с реальностью. Не уверен, был ли этот ворон вообще настоящим или пригрезившимся ему.

— Вы уже ознакомились с результатами взятого в плен русского офицера.

— Да, Ваше Императорское Величество. И мне они кажутся очень интересными. — На этой фразе Гальдер досадливо фыркнул, готовясь открыть рот, но был вынужден промолчать под раздраженным и осуждающим взглядом Кайзерин.

— Продолжайте, — кивнула она Герману.

— В текстах прошлого постоянно фигурирую волшебные существа, которых ныне нет. Почему? Объяснение, данное Меншиковым заслуживает внимание. Это перекликается и с христианскими взглядами. Человек — как сосуд, вместилище, в которое может вселиться не только человеческая душа, но и иная сущность. Тот же бес, характерный для одержимости.

— Герман, это долгий разговор, — перебил его Гальдер, которого тот уже успел достать своими выкладками. — Давайте уже начнем говорить по-существу. Что полезного вы можете вычленить из пьяного бреда этого офицера?

— Цели Меншикова, — спокойно, чуть смешливо глядя на Гальдера, произнес Вирт.

— Цели? — Удивился начальник Генерального штаба. — Это интересно. И к чему же он стремится?

— Он же сам сказал. Эльфам в этом мире не место. Но он пришел. Почему? Потому что на нем проклятье — идти туда, где властвует мрак.

— Очень смешно… очень…

— Перестаньте юродствовать! — Взвилась Кайзерин, крикнув на Гальдера. — Можно подумать, что вы можете придумать разумное и рациональное объяснение появлению человека сразу взрослым на поле боя? Я прочла материалы Смекера. Внимательно. И я уверена — вы тоже прочли. Почему вы игнорируете этот факт?

— Потому что считаю, что Максим целенаправленно занимается мистификацией, — осторожно произнес Гальдер. — Ему это по какой-то причине выгодно. Он, без всякого сомнения, человек талантливый и эксцентричный. Он может себя представить кем угодно, хоть эльфом, хоть ангелом небесным, и убедить в этом окружающих. И на поле также пробраться, тайком.

— Смешено и наивно. Вы игнорируете факты.

— Я пытаюсь вычленить сказку. Она делу не поможет. Мы ведь уже на полном серьезе обсуждаем все эти бредни. Ради чего? Вот что это даст? Герман говорит, что знает цели Меншикова. И какие они? Идти туда, где царствует мрак? Это же бред! Что такое мрак? Это аллегория. Не более. Ну как нам это поможет? КАК?!

— Успокойтесь, — холодно процедила Кайзерин. — Вам, видимо, пора хорошенько выспаться. Ступайте.

— Да, — после достаточно долгой паузы произнес Гальдер, встал и, перед тем как выйти из помещения, кивнул присутствующим. — Честь имею.

— А вы что скажите? — Обратилась Кайзерин к Беку.

— Я скажу, что ничего не смыслю в этой мистике. Очевидно мы столкнулись с тем, что не понимаем. Нам остро не хватает информации. Видимо это мой коллега и хотел сказать. Но вы правы, он действительно слишком устал. Тем более, что он занимался не столько изучением древних трактатов, сколько организацией и планированием оборонительной операции в Северной Италии.

— Ему удалось изыскать ресурсы для закрытия дыры во фронте? — Немного оживилась Кайзерин.

— Не так однозначно. Но он нашел способ наконец оставить Меншикова. Рим ведь не конечная точка его вояжа. Он, очевидно, ударил туда, чтобы дестабилизировать общее положение на фронтах. Мы ведь не смогли со сколь-либо значимой вероятностью предположить, куда он пойдет дальше.

— На Вену, — коротко произнес Вирт.

— Почему вы так считаете?

— Господин Гальдер меня не дослушал. А зря. Меншиков сам ответил на все вопросы. Он как мотылек, летящий на огонь, вынужден идти туда, где царствует мрак. И он сам неоднократно упоминал это место. Франц Иосиф, очевидно, не вполне здоров, психически. Поэтому окружил себя людьми, позволяющими себе всякие мерзости. Меншиков еще в 1915 году развесил на столбах германских офицеров, позволивших себя резать мирных жителей. Жертвенник же из отрезанных голов только закрепил его намерения. Боюсь, что Францу Иосифу не следует сдаваться ему в плен. Участь его будет ужасна. Как и у многих его приближенных.

— Ему никто не позволит так поступать с Императором! — Возразила Кайзерин.

— Если правда то, что он возродившийся эльф, сын их верховного правителя, то он посмеет. Мы все для него — не ровня. Мы все для него — дикари. Кроме того, возможность по своему усмотрению покидать мир мертвых, в том числе возрождаясь в полностью зрелом теле, делает его абсолютно бесстрашным в плане смерти. Его храбрость объясняется просто — ему плевать. Убьют и черт с ним. Смерть в его случае все равно состояние не окончательное. Тем более, что где и как возрождаться, судя по всему, решает он сам. Если все это правда, то Франца-Иосифа ждет очень мрачное будущее. А жизнь его становится с каждым днем все короче в ожидании удивительно яркого финала.

— Вы так уверенно об этом говорите… — покачал головой Бек.

— Ответьте, положа руку на сердце, — произнес Вирт, — вам самому по душе то, что творят австрийцы со славянами?

— Это… мерзко, — нехотя ответил Бек.

— Не стесняйтесь, — мрачно произнесла Кайзерин, — Франц Иосиф просто чудовище. Я бы еще поняла, если бы мучал и истязал народ на занятых землях. Загонял их на работы. Вынуждал бы голодать, отнимая продовольствие в пользу своего населения. Но своих… да… это чудовищно.

— Почему же тогда Меншиков не атаковал Вену сразу? Ведь мог после битвы при Зальцбурге она лежала совершенно беззащитной.

— Вы не хуже меня знаете, что эта атака была слишком самоубийственной. Мы получили план операции до того, как Максим вышел в рейд. Он знал о том, что нам все известно. Судя по всему, он знал обо всем еще до того, как подал свой рапорт наверх. Там был блеф. Просто реалистичная картинка. Настоящий же план он держал в своей голове, никому не рассказывая. Атака на Рим была полной неожиданностью. Но, уверен, он к ней готовился. Сколько заготовок он применил? А ситуация с Неаполем? Он ведь прекрасно все рассчитал. Виктор Эммануил III трусливый человек. И, если дать ему время и возможность сбежать — он так и поступит. А ситуация с лагерем военнопленных? Куда не посмотри — выглядит все так, что он придерживается четкого плана. Вы спрашиваете, почему не было атаки на Вену после Зальцбурга? Мой ответ — а зачем? Зачем ему ее было тогда атаковать? Условия крайне неблагоприятные. В 1914 и 1915 годах он тоже на Вену не пошел. Сейчас же, своими маневрами и выходками он поставил Франца Иосифа в крайне сложное положение. Он поставил ему шах и мат. И теперь медленно и со вкусом его растерзает. Попытается во всяком случае.