Из багажника с любовью - Стрэнд Джефф - Страница 34

— Он не может так продолжать, — сказал Барри. — Возможно, если ты в банке и у тебя пулемет и комната, набитая заложниками, тогда, конечно, ты можешь что-то ловить, но ведь не удастся держать топор у шеи беременной так, чтобы тебя не подстрелили.

— Не знаю, — сказал Тревор. — Неважно, как хорошо копы справляются с таким безобразием, если их снайперы промахнутся и беременная умрет, их репутация рухнет ниже плинтуса.

— Их репутация рухнет ниже плинтуса, если они ничего не сделают и он убьет ее.

— Это тоже плохо, но хуже, если она умрет вследствие их прямых действий. Не завидую тому придурку, которому придется объяснять это по телефону.

— Так что, в принципе, он мог бы держать ее там и просто ждать, когда мы замерзнем насмерть. Чтобы увеличить число жертв, щелкнув одним-единственным выключателем.

— Может, он это и намеревается сделать, — произнес Тревор. — Либерасты уж точно не запретят морозильные камеры.

— Знаешь, за чем я пошел в магазин сегодня? — спросил Барри. — За авокадо. Один гребаный авокадо для одного гребаного сэндвича. Я сдохну из-за авокадо.

— Бывают причины и похуже.

Вместо того чтобы стянуть штаны Чада, Барри разрезал их по шву. Когда все закончится, возможно, где-нибудь в интернете появится заголовок типа «Душевнобольной заложник уличен в сексуальных забавах с мертвым захватчиком», но он собирался волноваться по этому поводу позже.

Барри скомкал одну штанину и прижал ее к другой ране Даны. Он подумал, что это похоже на кислородные маски в самолетах, когда ты должен надеть свою прежде, чем помогать другим, и что ему стоило сначала позаботиться о своих ранениях, чтобы не умереть, помогая Дане. А еще он подумал, есть ли на самом деле в самолетах кислородные маски. Кто узнает, если их там нет? Трупы, разбросанные вокруг места крушения, точно не скажут.

Сосредоточиться становилось тяжелее.

— Ты молодец, — сказал он Дане.

— Спасибо.

— Серьезно, я впечатлен.

Он был не против стать ее группой поддержки. Это помогало не думать о собственных ужасных ранах.

Дана закашлялась, и на ее губах появилось несколько капель крови.

— Себя залатай, — сказала она ему.

Барри обернул остатки штанов Чада вокруг пояса, сделав простой узел и затянув его покрепче. Это было жалкое подобие перевязки, но, раз уж их заперли в морозилке, а не в аптеке, это было лучшее, что он мог сделать.

— Нам нужно больше одежды, — сказал Тревор.

Срезать одежду с миссис Андерсон казалось более непочтительным, чем с ее мужа, так что, хоть они и вытащили сначала ее тело, чтобы добраться до трупа мистера Андерсона, они решили, что усилие того стоило.

— Холодно там? — спросила Ванесса.

— Что?

— Он опубликовал твит. «Холодно там?»

— Вот гад!

— Это такой садюжный штришочек, чтобы вывести из равновесия, — произнес Тревор.

— Притормози, — обратилась Ванесса к Барри. — Ты ранен. Тебе не стоит поднимать тяжести. Давай-ка я.

Барри освободил ей место. Он хотел сказать: «Теперь ты вот так решила?» — но причины быть враждебным, когда она наконец предложила помощь, не было.

Ванесса и Тревор сняли тело миссис Андерсон со стеллажа и положили его на пол. Тревор подошел к Барри, и тот дал ему нож. Тревор оставил тело мистера Андерсона на стеллаже и начал срезать с него одежду, переворачивая тело по ходу процесса.

— Полагаю, трусы мы оставим, — сказал Тревор.

— Ага.

Тревор стянул одежду и отдал ее Барри. Затем он и Ванесса вернули тело миссис Андерсон на ее место на стеллаже. Да, всех этих манипуляций с трупом не требовалось, но Барри просто не мог смириться с мыслью о необходимости срезать одежду с мертвого женского тела. Это было совсем неправильно.

Пока Барри наматывал очередной слой одежды вокруг пояса, Ванесса снова сосредоточилась на телефоне.

— В ситуации с заложником никаких изменений, — сказала она. — По крайней мере, никаких новых твитов от него. Эй, а у кого-нибудь есть телефон?

— Не-а, извини, — сказал Тревор.

Барри вытащил свой из кармана.

— Ага. У тебя батарея разрядилась?

— Нет, у меня еще семьдесят три процента. Но я могу попробовать по твоему позвонить в полицию.

— А-а-а, хорошая мысль, — сказал Барри, передавая ей телефон.

Ванесса набрала 911, пока Барри обматывал рубашку мертвеца вокруг руки. Холод становился по-настоящему невыносимым. Барри не знал, было ли это просто из-за того, что здесь мороз, или сыграла свою роль потеря крови.

— Да, я одна из людей, запертых в морозилке в «Сэв-Лотс», — сказала Ванесса. — Нам нужно поговорить с кем-то из командования, кто сможет рассказать, что происходит. Спасибо.

Барри присел рядом с Даной.

— Не вырубайся, — сказал он.

— Я не вырубаюсь.

— Ты звучишь сонливо.

— Нет.

— Я собираюсь сделать все, чтобы ты оставалась в сознании, — сказал Барри. — И если это значит отплясывать тут макарену, я так и сделаю.

— Макарену? Какой сейчас век, по-твоему?

— Не будь столь строга к мальчику, — сказал Тревор. — Возможно, это самый современный танец из тех, что он знает.

— Серьезно, — попросил Барри, — не умирай. Мы до фига сделали для того, чтобы ты не умерла.

— Не умру. Обещаю.

— Я заставлю Пита щипнуть тебя, если ты закроешь глаза.

— Пойдет.

— Да, здрасьте, — сказала Ванесса в трубку. — Мы все еще в морозилке, только теперь нас заперли. Двое из нас ранены. Нет, он мертв. Да, я уверена.

Она жестом подозвала Барри.

— Как тут включить громкую связь?

— Ни малейшего представления.

— Да, мы видели твит, — сказала Ванесса. — Мы понимаем.

— Что они говорят? — спросил Барри.

Ванесса махнула ему, чтобы он замолчал. Некоторое время она сидела, добавляя в свою беседу лишь «угу» и «ага».

Наконец она сказала:

— Спасибо. Буду на связи.

— Мы в заднице? — спросил Барри.

Ванесса пожала плечами.

— Ну не обязательно все так плохо. Но он говорит, что убьет ее, если заметит хоть намек на попытку добраться до него, а в подсобке нет окон. Так что снайперам очень тяжело его подстрелить. Прямо сейчас они пытаются договориться с ним, но он мечется между желанием поговорить и угрозами убить ее, если его не оставят в покое.

— Чудесненько, — пробормотал Барри.

— Пока нам остается только ждать.

— Это я уже понял. По крайней мере, пока мы тут торчим, никто не истечет кровью. Ой, подождите-ка…

— Значит, если он все-таки убьет беременную женщину, они тут же возьмут его, и мы будем спасены? — спросил Тревор.

— Ага, наверное, — сказала Ванесса.

Тревор хмыкнул.

— Заставляет желать смерти женщины с ребенком. Странная затея.

— Не должны мы желать ее смерти, — сказал Барри. — Нам просто нужно, чтобы они разобрались до того, как мы насмерть замерзнем или истечем кровью.

— Не уверен, что он хочет разбираться. Такое ощущение, что он собирается дождаться, когда мы все умрем. Потом он убьет ее. А после погибнет под величественным ливнем пуль.

— То есть ты пытаешься сказать, что она так и так умрет, — произнес Барри. — Если мы выйдем из морозилки, мы позволим убить ее, но, вполне вероятно, спасемся сами.

— Да, по мне, так и есть.

— И ты предлагаешь открыть дверь?

— Не-а. Хотелось бы думать, что мне отмерено еще лет тридцать, но это будут не самые лучшие годы, если на моей совести окажется смерть беременной женщины.

— Ну тогда спасибо тебе за твой анализ, Тревор. Очень помогло.

Барри подул на руки.

— Все еще в норме, Дана?

— Лучше не бывает.

— Дай знать, если станет хуже. Похоже, мы тут надолго.

* * *

Минут пятнадцать они сидели в тоскливой тишине. Ходить Барри было больно, но ходьба согревала, так что он поочередно то ходил, то опирался на стеллаж. Его мокрые штаны были такими холодными, что появилось желание сдернуть их и швырнуть через всю комнату, но он не был уверен, что с голым задом будет лучше.