Практическая романтика (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 41

Но он тоже в это время о чем-то думал. Не зря же задержался возле моей двери. Я уж на всякий случай испугалась, не обдумывает ли Юра всерьез шутку о переезде ко мне, — я к такому вообще готова не была! Но нет, он с улыбкой демонстративно поднял руки и убрал их за спину, наклонился и поцеловал. И я с той же улыбкой ответила на его поцелуй: мы будто вот так мягко, без напора и ломающихся границ, запросто стирали между нами недомолвки. Целовались, пока со стороны лифта не послышался смех девчонок. Демонстративно подождали, пока все разойдутся по комнатам, пропустили мимо Германа, а потом снова вернулись к своему замечательному занятию.

— Знаешь, Юр, — я оторвалась от него и не могла унять улыбку. — Помнишь про желание? Так вот — я тебе его возвращаю, ты тогда его использовал для помощи мне, это нечестно.

— О-о, — он деланно округлил глаза. — Рискованно. Особенно когда ты в таком потрясающем платье.

— Я полагаюсь на твое благородство, мой рыцарь, — я чуть присела и даже ресницами хлопнула — вот к чему приводит общение с Кристиной!

Юра рассмеялся и кивнул:

— Ладно, договорились. Видимо, я все делаю правильно, раз ты не опасаешься мне такой инструмент выдавать.

— Вообще не опасаюсь.

Я долго не включала в комнате свет. Хотелось подольше побыть в «потрясающем платье», которое завтра нужно незаметно передать Мишелю, и продержаться в этом дне. Стояла и думала. О Юре, конечно. О том, что вообще ничем не заслужила настолько замечательного парня. О том, что действительно не жду от него подвоха. И о том, как сильно он мне нравится. И в то же время я не Верочка — у меня не сносит крышу, я не превращаюсь в полную идиотку, не растекаюсь лужей от одного взгляда и не начну унижаться ради этой симпатии. Интересно, каково это — хоть на минуту стать обезумевшей Верочкой? Да нет же, какое счастье, что это не про меня!

Со следующего дня зарядили дожди. Вся толпа убеждала, что здесь это ненадолго, но каждый новый день начинался и заканчивался черными тучами. Это ничего, даже уютно, но теперь нам пришлось изобретать развлечения в замкнутом пространстве. И это ничего, если бы с нами не было баламута, который после замкнутого пространства во время смены, переместившись в другое замкнутое пространство, начинал сходить с ума от скуки. Разумеется, не в одиночку — если уж Герман сходит с ума, то прихватывает с собой всех, кто не успел сбежать.

— Народ, я пока не предлагаю играть в бутылочку, но вы меня не провоцируйте! Мы просто обязаны что-нибудь сотворить, о чем потом Карина Петровна с содроганием вспоминать будет! Предлагаю начать с простого: подсыпать гостю наркоту в завтрак. Кеша, выдавай координаты дилеров!

— Иди в Жору, Герман, — ответил ему Кеша уныло. — Не осталось у меня никаких координат. Ага, сидел бы я тут с вами в одной комнате, если бы осталось…

— Герман, ты же шутишь? — с опаской уточнила я. — Если мы гостей доставать начнем, то нам мало не покажется.

— Кто-то, я смотрю, горит желанием поиграть в бутылочку! — припечатал он меня обратно к стулу. — Или у вас есть другие версии? Давайте, давайте, друзья мои, не томите!

Его специально никто не томил — он сам томился и всех утомлял. Кристина отдувалась за молчунов:

— Разве что пододеяльники с простынями в приемнике местами поменять. Горничные смешно покричат…

Герман долго и серьезно ее рассматривал, как будто мысленно переводил с японского на русский и все никак не мог уловить смысл, потом выдал:

— Итак, сделаем вид, что последних двух минут не было, чтобы мне в вас не разочаровываться, и вернемся к нормальным идеям.

— Кстати говоря, — подала голос Ангелина. — Кикимора вчера на пару дней люкс сняла, нас она точно узнала — мерзко хихикала в свой кулачок. Я ни на что не намекаю, но, — закончила именно так, словно никакого продолжения фразе и не требовалось.

Кристина тут же заинтересовалась:

— Точно?! А чего раньше молчали?

— Ну, понеслась, — Мишель радостно потер руки. — Кикимора должна рассчитаться — да хотя бы за то, что накалякала, как я спал на барной стойке!

— Так ты там и правда спал, — заметил Герман. — Я же тоже на тех фотках — размытое пятно справа. И я был оскорблен! Я ей не какое-то размытое пятно! Меня даже в статье про падение нравов золотой молодежи не упомянула, я рыдал — кое-как психологи откачали.

Юра тихо прокомментировал специально для меня:

— Кикимора — это Каримова, ведущая скандальных хроник. Не слыхала про такую? От нее из присутствующих только тебе и не доставалось, — и тут же добавил громче, обращаясь ко всем: — Так, ладно, звезды таблоидов, какие будут предложения?

Ну, раз даже Юра не посчитал себя вправе остаться в стороне, то я уж точно потеряла надежду воззвать к разуму. Штурм нельзя было назвать «мозговым», потому что по большей части мы ржали, но каким-то невероятным образом выстраивалась и сумасшедшая стратегия. Кикимору решили бить по тому, чего она так сама жаждет заполучить, — дать ей информацию, а информация о романтических историях продается даже лучше, чем о пьянках.

Начали Ангелина с Анжелой. Когда Кикимора сдавала ключ, сокрушались между собой, за что же их выгнали из дома. И что Керн очень добр, принял все-таки на работу. По сравнению с панелью здесь просто рай!

Я была уверена, что на такой очевидный развод журналистка не купится, но уже следующим утром мы читали выложенные в интернете вырезки под названием «Не все так гладко в некоторых королевствах», где она очень подробно излагала свою версию событий. Звучала даже отчетливая жалость к близняшкам, которым пришлось целых две недели спать на улице и не отказывать клиентам за краюшку хлеба.

Обедать Герман и Кеша пошли в ресторан на первом этаже. Мы не наблюдали, чтобы не выдать себя безудержным смехом, но и в рассказах все выглядело прекрасно. Герман встал из-за столика и протянул Кеше руку со словами:

— Давай, давай, не тушуйся. Отправим ее в творческий запой.

И Кеша, который очень долго не соглашался на эту роль, руку принял. Герман перехватил его за талию, изогнул, как в старых мелодрамах, и прижался к губам. Кеша часто притормаживает, но со временем и до него доходит подоплека:

— Эй! — заорал он, забыв о том, что это просто спектакль. — Это получается, что я снизу?!

— Ха. А были другие варианты? — ответил Герман и отпустил его.

Зал со всеми посетителями оглох, а Кикимора еще и ослепла. Она спешно пыталась отыскать в сумочке сотовый для снимка, но не успела. Однако не расстроилась и зачем-то понеслась в номер, забыв о еде. Клянусь, я вытирала слезы, когда читала об этом каминг-ауте в ее статье.

Кикимора настолько обрадовалась происходящему вокруг, что продлила проживание еще на два дня. Черт с ней, с дороговизной люкса и непогодой, когда тут такие дела творятся. Убедившись, что бдительность в ней спит мертвым сном, компания перешла к козырям.

Кристина, идя по коридору перед ней в форменной одежде, говорила по сотовому очень громко:

— Марк, ты такой… Конечно, я ему расскажу. Но мы с Германом друзья, я не знаю, как он воспримет наши отношения! Марк… перестань… Нет, люблю!.. А если я прямо сейчас заявлюсь к тебе в прикиде горничной?

И после этого как-то все успокоились, а мне было интересно, что же будет дальше.

— Все, идеи иссякли? — почти удрученно я спросила у Юры.

— Да нет. Просто после того, как она опубликует последнюю новость, ее Марк Александрович в порошок сотрет. Он ей сам на ближайший месяц устроит развлечения, у него методы не такие добродушные, как у Германа.

Только Кеша все еще переживал:

— Давайте меня снова сделаем гетеросексуалом, а? Заставим ее самой себе противоречить! Пусть и читатели знают цену ее уткам, задумаются! Девочки, кто-нибудь согласен стать моей любовницей? Ну, вы чего?

Юра отмахнулся:

— Ты правда думаешь, что у ее читателей есть чем задумываться?

Герман вообще похлопал Кешу по плечу, приговаривая утешительно: