Умиротворение (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 64

Он усмехнулся, коснулся своим лбом моего, буквально на секунду, потом коснулся губами моих буквально секунду, а потом сказал:

— Пошли готовить ужин.

* * *

И поскольку Майк был хорошим отцом, конечно, он умел готовить. В духовке уже стояла запеченная картошка, он поджарил зеленую фасоль, а также были свежие булочки.

Мы ели за кухонным столом, Лейла лежала в ногах Майка, затем мы вместе мыли посуду. После ужина Майк разложил ванильное мороженое с карамелью и шоколадным сиропом, со взбитыми сливками сверху, посыпав пралине. Я приняла это к сведению, несмотря на то, что было простое блюдо, но на вкус и вид абсолютно восхитительное. Моим девочкам оно бы понравилось.

Мы ели мороженое на диване с Лейлой, развалившейся рядом со мной, ее голова лежала на диване, буквально в паре дюймов от моей миски с мороженным, и она смотрела на меня такими глазами, пока я его ела, будто если я не дам ей кусочек, она умрет тут же.

Майк заметил ее взгляд и прогнал ее с дивана. Она сдалась, недовольно вздохнув, и улеглась у моих ног.

Разговор за ужином и десертом шел легко, мы не делились своими жизненными воспоминаниями, и я больше не плакала. Мы говорили (в основном о наших детях), смеялись (в основном по поводу наших детей), и Майк очередной раз доказал, что с ним было очень легко и приятно общаться.

Затем он забрал у меня миску из-под мороженного, попросив наполнить наши бокалы, и вышел из гостиной. Я все сделала, как он просил, и до того, как он вернулся, даже успела сделать глоток вина. Он сел рядом со мной на диван, забрал у меня из рук бокал, поставил его на кофейный столик, положил руки мне на колени, передвинул мою задницу к себе на колени, а потом я оказалась на спине на диване, а он оказался сверху на мне.

А потом мы стали целоваться на его диване.

Я не могла понять, как оказалась в такой ситуации, с одной стороны, трахаясь с Джо на его диване сегодня утром и целуясь с Майком сегодня же вечером. Но я пришла к выводу, что не пыталась избегать подобных ситуаций. Поэтому решила, что отчасти, это было потому, что оба эти момента, как и мужчины, по-своему были чертовски великолепны. С другой стороны, мне нравилось находиться рядом с этими мужчинами. Мне нравилось, что они такие разные, и может именно это мне и нравилось.

Его губы оторвались от моих, он приподнял голову с моей шеи. Я почувствовала, как его язык скользнул от моего уха к шеи, он замер, а я задрожала под ним, он спросил:

— Где проводят сегодняшний вечер твои дочки?

— Надеюсь, дома, и не устраивают в этот момент дикую вечеринку с мальчиками и бочонками пива.

Он приподнял голову и улыбнулся, смотря на меня.

— А они могли бы такое сделать?

— Кейт ни за что, но Кира запросто, как только поймет, что подобные бочонки с пивом существуют. Кейт бегала бы по дому, пытаясь вытащить молодежь из всех укромных мест и привести весь дом в порядок, постоянно волнуясь, что кто-то может разбить окно или опрокинуть телевизор. Кира пребывала бы на кухне, ни о чем не заботясь, устроив бы настоящий фейерверк из пива.

Он все еще улыбался, а потом спросил:

— Правда?

Я усмехнулась в ответ и отрицательно покачала головой.

— Нет, они обе очень хорошие. Они, наверное, смотрят фильм, и Кейт в этот момент обнимается смс-ками с Дэйном, который сегодня проводит вечер со своими друзьями, а Кира пишет смс-ки всем знакомым в трех округах. Но я знаю Киру, придет день, когда мой дом станет похож на дом из фильма 80-х годов «Молодожены», у которых вдруг появляется ребенок.

— Это «Чудеса науки», — сказал он с улыбкой.

— Или «Шестнадцать свечей», — добавила я.

— Тебе не нужно сейчас идти домой? — спросил он, и я взглянула на часы на его полке.

Было восемь тридцать вечера. Мне не нужно было домой, и, хотя я чувствовала себя ужасно, находясь на диване с Майком, который мне так нравился, я не могла представить рядом с собой такого мужчину и за миллион лет, я хотела оказаться дома как можно позднее на тот случай, если Джо следил за мной.

— Нет, — ответила я, снова посмотрев на него.

— Хорошо, — пробормотал он и снова наклонил голову ко мне.

Мы столько целовались, и наши поцелуи стали такими уверенными, главным образом потому, что нам обоим нравилось целоваться, но медленно, естественно, и странно двигались вперед, будто дурачились раньше сотни раз на его диване, и делали это так, словно обладали всем временим в мире, продолжая дурачиться на его диване. И это было совсем не похоже на Джо, было приятно, чем-то его поцелуи напоминали мне Тима, он тоже не торопился, и мне это нравилось.

В конце концов, рука Майка обвилась вокруг моей груди, и его большой палец скользнул по ткани блузки по соску.

Я втянула воздух у его губ и выгнула спину, прижимаясь к его пальцам.

— Милая, — окликнул меня Майк, и я поняла, что закрыла глаза, поэтому открыла их на его зов.

— Что? — Прошептала я, его взгляд стал нежным, веки набухли, губы коснулись моих, а его большой палец опять скользнул по моему соску, и я снова выдохнула через нос.

— Я хочу заняться с тобой сексом, дорогая, — тихо произнес он, и я затаила дыхание, желая и, с другой стороны, не желая этого, и в то же время возбуждаясь.

Он продолжал:

— Или здесь или я готов отвести тебя в свою спальню. Но прежде чем я это сделаю, нам надо поговорить.

— Хорошо, — прошептала я, совершенно неуверенная по поводу того, что он собирался мне сказать, хотя догадывалась, о чем будет наш разговор.

Его рука покинула мою грудь, он перекатил меня на себя, обняв за плечи, приподнялся на локте и смотрел на меня сверху вниз, переплетя свои длинные ноги с моими. Я тоже решила приподняться на локте, положив руку ему на грудь.

— Ты готова к этому? — тихо спросил он, и я закрыла глаза, втянула воздух через нос и вспомнила, что он действительно хороший парень.

Я открыла глаза и ответила:

— Не знаю.

— Мы можем ускорить наши отношения, а можем замедлить, для меня оба варианта хороши. Мне не понравится, если мы ускоримся, а ты предпочитаешь двигаться медленно, но молчишь по поводу этого, а?

Я молча кивнула.

Затем он заговорил снова, и я напряглась всем телом, потому что он произнес то, что хотел сказать.

— Я также не очень люблю делиться.

— Что? — Спросила я, хотя прекрасно понимала, что он имеет в виду.

— Кэл сегодня был у тебя в доме.

Вот дерьмо!

Я старалась выглядеть непринужденной. И хотя мы не находились в 1890 году, и мне не стоило заботиться о том, что кто-то мог увидеть мои щиколотки. Но все же… В наши дни женщины выступали также на поле игр любви, как и мужчины.

Правда же?

— Да, был, — подтвердила я, хотя Джо был у меня в доме, когда Майк пригласил меня на ужин, и я тоже была там.

— Что он делал?

— Ремонтировал подъемник дверей в гараже.

— Он многое дерьмо делает в твоем доме?

— Эм... только сигнализацию и гаражные ворота.

— И ваши отношения все еще сложные?

Ответ на этот вопрос был еще более сложным.

Правда, после того, как Майк пригласил меня к себе домой на ужин прямо перед Джо, а Джо и глазом не моргнул, поскольку ему было все равно, он ни капельки не возмутился, хотя я думала иначе по поводу наших с ним отношений.

Я не хотела признаваться в том, что в глубине души, в самой глубине души понимала, что Джо не все равно.

Я также знала, несмотря на все сложности в наших отношениях, что будет больно, намного больнее, чем следовало бы, и я не готова была сейчас все это принять, чтобы изменить его отношение ко мне.

— Он тебя подловил, — вздохнул Майк.

— Что?

— Кэл, подловил тебя. Он воздействует так на женщин.

— Что?

— Да, история заключается в том... женщины любят это дерьмо.

— Что за история?

Майк уставился на меня, потом спросил:

— Ты не знаешь?

— Не знаю что?

— О Кэле, его жене, его отце и его ребенке.