Бракованная (СИ) - Рымарь Диана - Страница 4

— Я схожу… — киваю сестре.

Сколько ее ни ругали, как ни наказывали, а всё равно язык живет отдельно от мозга Риты. Как ляпнет, так всем нам хочется спрятаться под стол, поэтому мы стараемся держать ее подальше.

Поправляю фартук, одергиваю длинную коричневую юбку и несмелым шагом направляюсь в нужную сторону.

«Раз, два, три…» — считаю шаги.

Счет меня успокаивает, дарит иллюзию безопасности. Я знаю, что до двери мне нужно сделать восемь шагов прямо, потом по коридору направо до суперлюкса ровно пятьдесят восемь шагов. Я изучила гостиницу приемных родителей вдоль и поперек, как только здесь появилась. Способна с закрытыми глазами и абсолютно бесшумно пробраться в любой уголок. Никак не могу отделаться от этой привычки, ведь в детстве от нее зависела моя жизнь.

Глава 4. Горничная

Тогда же:

Лев

— Ну, где там эта горничная? — шиплю я, пиная дурацкий виноград.

Он, кажется, повсюду — вместе с мандаринами и яблоками.

Это ж надо было поставить блюдо с проклятыми фруктами на прозрачный стеклянный столик, который сам по себе ни черта не видно! Столик-невидимка, мать его… И блюдо тоже из прозрачного стекла.

Естественно, я споткнулся об этот столик, чаша съехала, все фрукты рассыпались по полу, а потом мой телохранитель, Семён, еще и раздавил виноградную гроздь, испачкав белый ковер. Хорошо хоть остальных охранников отправил отдыхать в другой номер, а то наследили бы мне тут, слоны. Я бы троих вообще с собой не брал, но всё отец… Радеет за мою безопасность в свойственной ему гипертрофированной манере.

«Дурацкий отель… Суперлюкс, тоже мне…»

Оглядываю номер: из достоинств тут разве что размер комнат — приемлемо просторные гостиная и спальня. Но сам он словно из журнальной вырезки — безликий интерьер. Абсолютно всё в этом номере или из бесцветного стекла, или белое. Ну, теперь вот на ковре еще креативные фруктовые отпечатки обуви моего телохранителя.

Сажусь на диван и наблюдаю за дверью. Собираюсь устроить горничной разнос, как только зайдет, заодно потребую заменить дурацкий столик. Я вообще-то ногу ударил, при желании могу их засудить.

Злюсь, конечно, больше не из-за столика, а из-за того, что хозяина этого «замечательного» заведения не оказалось дома. Будет только завтра, хотя я предупреждал о своем визите. То есть мне сутки куковать в ожидании. Мои сутки дорого стоят, между прочим. Слишком дорого…

В этот момент раздается стук в дверь, и тихий женский голос оповещает:

— Уборка номера.

— Войдите… — отвечаю я ледяным тоном и впиваюсь взглядом в дверь.

Ожидаю увидеть какое-нибудь деревенское чучело с гулькой на голове, однако вместо чучела в номер входит девушка совершенно удивительной внешности. Стройная, как тростинка, в то же время грудь размером с хорошие спелые персики — отлично ляжет в ладонь, надо признать. Жаль, что она в длиннющей юбке, ног не разглядеть, но, думаю, там тоже всё удовлетворительно.

Всматриваюсь в ее милое симметричное лицо и не могу поверить, что его обладательница — простая горничная. Эта девушка могла бы быть лицом косметической фирмы или рекламировать парфюмерию… Да что угодно — рекламщики разорвали бы ее на части, попади она в нужные руки.

А волосы… Ну, это вообще уму непостижимо. Коса, твою ж мать! Длинная толстая коса натуральных светлых волос. Я такое впервые в жизни вижу.

Единственный недостаток — рост. Она от силы метр шестьдесят, совсем маленькая, а еще, кажется, молоденькая.

«Вон какое добро прячется в русских селениях…» — усмехаюсь я про себя.

Не знаю, уеду ли из гостиницы «Отличная» с невестой, но эту девчонку определенно заберу с собой, чьей бы она ни была. Сниму ей квартирку неподалеку от офиса, пусть поживет там месяц-другой, а может, и год. Вряд ли я скоро устану от такой красотки.

Сначала, конечно, устрою ей тест-драйв по полной программе, проверю, не бревно ли фригидное, а потом заберу. Пусть как следует меня порадует.

«Согласится ли поехать?.. Впрочем, куда она денется!»

Достаточно посмотреть на убогий наряд прелестной девушки, чтобы понять: она весьма остро нуждается в деньгах. Блузка из прошлого тысячелетия, жуткая юбка в пол, на лице ни грамма косметики, что плюс, конечно же. И всё же не думаю, что это ее выбор. Скорее всего, у этой девушки косметики просто нет.

Дам ей инструкции — пусть сразу знает, что я люблю, а что нет. Пусть старается, ублажает, потом щедро отблагодарю. Заранее озвучу ей цифру, чтобы вела себя как шелковая.

— Вы хотите, чтобы я убрала фрукты? — спрашивает она с дежурной улыбкой.

А у меня внутри что-то переворачивается от звука ее голоса. Нежный и такой… музыкальный, что ли... Даже не знаю с чем сравнить. И улыбка у нее приятная, тянет растянуть губы в ответ, что для меня в принципе редкость.

— Да, убери фрукты, — показываю я рукой вокруг себя. — Случайно уронил блюдо.

Даже ругаться из-за столика уже не хочется, вот как она на меня действует — умиротворяюще.

— Это ничего, я быстро…

С этими словами девушка берет треклятое блюдо и начинает ползать по полу, собирая виноград. При этом забавно придерживает чересчур длинную юбку. Пытаюсь заглянуть в вырез блузки, но куда там, всё наглухо застегнуто — по самое горло.

— Как тебя зовут, прелесть? — спрашиваю я, вдоволь насмотревшись на то, как девица нагибается за яблоками.

— Эва, — поворачивается ко мне она.

— Сокращенное от Эвелина? — спрашиваю наугад.

Она кивает.

— Сколько тебе лет? — Я предпочитаю знать такие вещи заранее.

Эва смущается, но всё же отвечает:

— Восемнадцать.

— Отлично, — киваю ей, потом оглядываюсь на телохранителя, чеканю строго: — Семён, выйди.

Он кивает, понимающе скосив взгляд на горничную.

Как только дверь за ним закрывается, я ласково обращаюсь к моей будущей любовнице:

— У меня есть для тебя другое задание, Эва…

— Какое? — Она встает, расправляет плечи.

— Подойди ближе… — прошу, нагло ее разглядывая.

Она делает пару шагов в мою сторону.

— Встань на колени!

Я умею отдавать приказы так, чтобы они исполнялись в ту же секунду. И вот Эва даже хочет подчиниться, подбирает юбку, чтобы в очередной раз опуститься на пол, но всё же не делает этого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вы хотите, чтобы я оттерла от ковра пятно? — Она смотрит на отпечаток обуви моего телохранителя. — Тогда я схожу за средством и…

— Я хочу, чтобы ты сделала мне минет, Эва! Пятно ототрешь после.

Она стоит, не двигается, даже бровью не ведет. Словно кто-то нажал на паузу, и теперь горничная не может и мизинцем пошевелить.

— Ты никогда не слышала слово «минет», Эва? — спрашиваю я с ухмылкой.

Допускаю, что такая молоденькая девушка может просто не уметь его делать. Но что-то мне подсказывает, что с такой мордашкой и фигурой она успела навести на греховные мысли немало постояльцев этой гостиницы, наверняка кто-то да научил.

Не люблю ложную скромность, да и вообще ложь в любых ее проявлениях.

— Ты меня слышишь, Эва? — Я начинаю потихоньку злиться. — Подойди и встань на колени.

В эту же секунду замечаю, как щеки моей красавицы-блондинки чересчур ярко краснеют.

Не так давно в поездке я видел с близкого расстояния несколько снегирей на рябиновых ветках. Зрелище было яркое, аж дух захватило, прямо как сейчас.

И вот Эва почему-то напомнила мне этих птиц, даже пищит как-то по птичьи:

— Э-э-э… мне… надо…

И вдруг начинает пятиться к двери, да так шустро, словно и правда хочет удрать.

— Стой, Снегирёк! Только посмей выйти за дверь! — рычу я и буравлю ее взглядом.

Однако она не слушается, планомерно движется к выходу.

Тогда резко вскакиваю, бросаюсь за ней, чудом снова не стукнувшись о треклятый прозрачный столик. Хватаю Эву за руку:

— Ты куда собралась, я не отпускал!

— Я… мы… Никакого минета делать вам не буду! И вообще, здесь так не принято… — пищит нахалка с широко раскрытыми глазами.