Звезда для тейринца (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 5

— Тебе не нравится это обращение?

И в глазах цвета малахита ни капли смеха. И что я должна думать?

— Нравится. Ласково даже… Но не понимая значения…

— Слишком рано, Ари. Успеешь еще.

Фыркнула и поплыла к берегу. Пока одевалась, Кай плавал, иногда ныряя, а после делая крыльями разные повороты и движения. Разминается, пытаясь восстановить форму? Не понять! Да я с этим мужчиной умру от любопытства!

Костер нам разжигать было нечем, поэтому пришлось сохнуть так. К этому моменту, совсем стемнело. Озеро светилось сапфировым светом, завораживало. Кай, уже не спрашивая, перетянул меня к себе на колени, закутал в крылья, а потом создал вокруг нас защитный купол. Он слегка потрескивал, хотя заряды меня не касались.

— Вчера на него сил не хватило, — тихо пояснил он, а потом, явно желая сменить тему, спросил: — А над твоей планетой какие звезды?

Кто бы мне сказал, что я буду сидеть вот так в обнимку с тейринцем под деревом, смотреть на сверкающее озеро и рассказывать о звездах, ни за чтобы не поверила! Это было безумно романтично именно своей простотой. Кай же даже не пытался нарушить никаких границ приличий, у тейринцев это и не принято, а мне оказалось хорошо в его руках.

Мы проснулись вместе, и я невольно покраснела. За ночь я успела выбраться из его объятий, соскользнуть на землю. Кай, впрочем, лежал на боку рядом, укрывая меня одним крылом. И все бы ничего, если бы моя нога не лежала на его животе, а рука не обвивала плечи. Впрочем, и руки Кая оказалась в моих волосах и на талии.

Выпутались, смущаясь, разбежались по сторонам. Кай снова добывал завтрак на ближайшем дереве, я умывалась и пыталась разобраться в своих чувствах. Лаурт по-прежнему не работал, и я надеялась, что родные не сошли с ума от волнения.

Между мной и Каем возникла некоторая неловкость после того, как мы проснулись. До обеда, пока снова пробирались сквозь высокую траву, мы ограничивались вежливыми фразами вроде «осторожно, скользко», «спасибо». Кай стал хмуриться, когда после полудня я так и шла молча, но разговор не затевал. А к вечеру мы оказались у очередного озера. Кристаллы там предсказуемо были зеленого цвета, тоже светились, но вода оказалась ледяной. Да и открытая местность, когда то тут, то там мелькали хищные птицы и порыкивали неизвестные звери, вызывала опасения.

Я плавать не отправилась, лишь умылась, да расположилась на берегу, наблюдая, как Кай неспешно раздевается, а потом идет к воде. Он был красив, несмотря шрамы, которые покрывало лицо. И за этой внешностью прятались и внутренняя сила, и благородство. Я ощущала это на себе, чувствовала его заботу, желание защитить, но сегодняшний день отдалил нас настолько, что и представить невозможно. Словно пропасть… непреодолимая и нерушимая. И главное даже не понять, как это произошло. Ведь не дети же. Почему так смутились и растерялись, когда проснулись в обнимку?

Нет, он будет вылезать из этого озера или решил там покрыться инеем? А если простынет и заболеет?

Но Кай не чувствовал моего волнения, не торопился и из воды вышел только тогда, когда совсем стемнело. Запустил свои молнии, отошел ненадолго, возвращаясь с неизвестными мне плодами огненного цвета с алой внутренностью. Один из них разломил, но мне не протянул, лишь придвинулся ближе.

— Я хочу тебя сам покормить, позволишь?

Я открыла рот и уставилась на него, потом поднялась и решительно стала наступать на мужчину, который к этому моменту тоже встал.

— Да как ты можешь! — я ткнула пальцем в его плечо. — Сначала отталкивать, словно я надоевшая вещь, а потом предлагать вот это!

Я чувствовала, как злость, копившаяся весь день, требует выхода.

— Поиграл и бросил, да?

— Арилиса…

— Непрошибаемая ледышка! — прорычала я.

Он выдохнул, потянулся ко мне, но я заколотила руками по его плечам.

Каменные они, что ли?

— Прости за сомнения, больше не повторится. И позволь…

Я рыкнула в ответ, попыталась вырваться из его рук, но Кай неожиданно не позволил. Какое-то время я боролась с ним, но не получив ответа, затихла и жалобно всхлипнула.

Кай обнимал бережно, но крепко, вдыхал запах моих волос и молчал.

Тишину нарушили трели незнакомых птиц, а потом урчание в моем животе.

— Ты голодна, позволь покормить.

— Сама справлюсь.

— Что же ты такая упрямая!

— Я тебе больше скажу! Я еще любопытная, вредная и…

— Дай хоть извиниться по-нормальному.

То есть кормить меня с рук — это у тейринцев считается нормальным извинением? Он издевается, что ли?

Я уставилась на него, выпуталась из рук и решительно попыталась обидеться. Но когда на тебя смотрит это зеленоглазое чудо с такой надеждой и нежностью, весь пыл ругаться исчезает. Как я оказалась сидящей у него на коленях, так и не вспомнила. И когда мне поднесли кусочек незнакомого фрукта прямо к губам, сопротивляться уже не имело смысла. Плод по вкусу напоминал шоколад, а во рту буквально таял, что настраивало на совсем миролюбивый лад.

Было в этом кормлении с рук что-то запредельно интимное, донельзя правильное. Вскоре погасла последняя созданная Каем молния, и кусочки пришлось находить почти на ощупь. Пару раз я не удержалась, укусила тейринца за пальцы, а тот даже не стал мстить, лишь неожиданно нашел мои пальцы, коснулся их губами, перецеловывая нежно и медленно.

Нет, два дня прошло, а я уже по уши влюблена в этого мужчину! Пожалуй, скоро я и в духов, живущих на Тейрине, начну верить.

Кай прижал меня к себе, укрыл крыльями.

— Спи, арилиса.

— Ты невыносим, — зевнула я, закрывая глаза и слыша, как Кай снова посмеивается.

Утро началось с очередного спора. Нет, тот факт, что мы проснулись уже в более страстных объятьях, нас уже не смутил, а вот глаза у Кая слезились, и он покашливал.

— Нет, вот зачем стоило лезть в это озеро! Оно же холодное! — возмутилась я.

— Ледникового происхождения, — поправил Кай, невозмутимо слезая с дерева с апельсинами за пазухой. Я так и не поняла, как здесь оказалось это дерево, вроде вечером его не было.

— Ты простыл! — возмутилась я, начиная чистить фрукты и отказываясь от помощи Кая.

— Пустяки. Пройдет.

Я чуть не зарычала и принялась кормить этого несносного мужчину с рук. Кажется, ему понравилось. Но когда предложила денек отдохнуть, чтобы простуда не усилилась, наотрез отказался.

Спорить с ним не получалось, только вздыхать и временами фыркать. День выдался жаркий, тянулся нескончаемо. Мы делали короткие привалы, Кай постоянно расспрашивал меня о Земле, родных, моих вкусах. О себе говорил мало, хотя на мои вопросы отвечал охотно. Вскоре выяснилось, что родных у него не осталось, все погибли на корабле в открытом космосе. Я уже догадалась, что там же в этот момент находились и родители Дисар-ри. Кай много воевал, считал своим долгом защищать планету. Но когда я снова заговорила о риар-тааре, перевел разговор на другую тему.

К вечеру я обнаружила, что у него начался жар, а вскоре он настолько усилился, что даже Алмазное озеро, до которого мы добрались, уже не радовало.

Оно сверкало, как драгоценный камень, маня прозрачной водой. А растущие по берегам белоснежные цветы, в которых пели птицы, только добавляли красоты и необычности этому месту. Белый островок среди зелено-желтой долины.

Я бы полюбовалась вдоволь, если бы не тревожилась из-за состояния Кая. Тот отказывался от моей помощи, отмахивался, но вскоре провалился в беспамятство. Моя паника возросла. Нет лекарств, нет возможности попросить помощи.

Я вдохнула поглубже, прикидывая, что могу сделать. Обтерла Кая холодной водой, наложила компресс, но этого явно мало.

Где же взять хотя бы травы, чтобы ему помочь? Да и помогут ли они, если их нужно заваривать, а такой возможности нет?

Кай застонал, я бросилась к нему, и тут же его крыло сшибло меня с ног, заставив упасть рядом. В забытье он притянул меня к себе, прижался и что-то прошептал.