Призраки проshлого (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 41

И вдруг, как луч света в кромешной тьме, перед ней, трясущейся от гнева и унижения, появился он – Солнечный принц Дэйтон. Красивый, высокий, волнующий девичье сердце, галантно протянул руку, приглашая на заключительный танец. Как она могла не согласиться? Тем более, когда заметила скривившееся от ярости лицо ненавистной «прилипалы» Самиры.

А как он ее вел, уверенно, без сомнений, словно они танцевали вот так всю жизнь. В ее ушах до сих пор звучали его слова:

«Я думал, она вас сломает. Рад, что ошибался».

А от его улыбки, ее сердце забилось чаще. Еще чуть-чуть, какое-то мгновение, и она могла бы влюбиться, но танец закончился, Солнечный принц ушел, забрав с собой всю ее уверенность, но оставив глубокое удовлетворение от вида перекошенного лица Самиры.

Однако, Солнечная гадина не намерена была так просто оставить ее в покое. Проводила брата взглядом, и подползла к Тей со своим ядом.

- Что, принцесса, глаз от него отвести не можешь?

Она и правда не могла. Ей казалось, что из всех присутствующих, он самый… необыкновенный, не такой, как все.

- И не мечтай. Не по тебе птица.

- По тебе что ли? – огрызнулась задетая Тей.

- Как знать, - с намеком ответила Самира.

- Извращенка, он братом тебе приходится.

Тей знала, что на самом деле они не родственники, но не могла не поддеть ненавистную девчонку.

- Уж лучше приходиться ему сестрой, чем быть дочерью шлюхи илларского повелителя.

Тей не сдержалась, ее стихия вырвалась из под контроля, и подпалила платье Самиры. Та закричала, как обезумевшая курица, все метнулись к ней, и первым принц Дэйтон.

Он так на нее посмотрел, как на ничтожество, как на угрозу его семье, его любимой сестре, и даже если и была между ними хоть какая-то симпатия, в тот момент она испарилась, как предрассветная дымка. В его глазах она прочитала глубокое осуждение, если не презрение. Отшатнулась, сбежала и долго плакала в своей одинокой комнате, пока не пришел Инар и не отчитал за глупость, не стесняясь в выражениях.

Тей хотела объяснить ему и другим, что она не хотела, что это вышло случайно, но никто не стал ее слушать. И тогда она замолчала, перестала из кожи вон лезть, чтобы понравиться всем этим снобам и лизоблюдам Солнечной принцессы. За это ее осудили, и весь остаток путешествия она чувствовала себя самой несчастной и одинокой на свете. А ведь казалось, что она привыкла за столько лет к подобному отношению в илларском дворце. Оказалось, не привыкла. И рядом не было Клем, которой можно было пожаловаться, все рассказать, поплакать вместе и придумать план мести невыносимой Самирке.

Клем обязательно бы что-нибудь придумала, защитила бы, выгородила перед Инаром, по крайней мере, он не был бы таким суровым. Ведь с ней он всегда становился чуточку другим. Странно, она никогда не думала об этом так, но ведь и правда он менялся рядом с Клем, смягчался что ли?

Ее мысли снова вернулись к Солнечному принцу, какой он теперь? Все такой же непримиримый и суровый? Все так же безоговорочно предан своей жестокой сестре? А какой он увидит ее? Или лучше и вовсе не встречаться? Избегать? Впрочем, с чего она решила, что он помнил о ней все эти годы? Скорее всего, их встреча прошла незначительным эпизодом его жизни, но в ее судьбе он все еще оставался ярким пятном.

Да, лучше всего будет избегать, сделать все, чтобы они не пересекались. И первое, что она намеревалась сделать в этом своем решении – это игнорировать все официальные мероприятия, организованные Паэль, которые повелительница наверняка уже распланировала для Его Высочества. Конечно, мачехе хотелось показать всем знаменитого Солнечного принца, которому, как и его отцу люди поклоняются как богу. Полукровка, равный по статусу самому повелителю Илларии, единственный, кого дэйвы не смели оскорбить пренебрежением. Разве Паэль могла пренебречь таким уникальным экспонатом? И Тей даже не удивится, если он станет настоящей жемчужиной предстоящего бала.

Она отвернулась от окна, когда ночные гости поднялись по лестнице, и долго сидела в темноте, глядя куда-то в пустоту, блуждая по краю сознания, не думая, в сущности, ни о чем. В какой-то момент она даже не поняла, как перешла на новый уровень восприятия, где грань сна и яви настолько размыта, что ты не понимаешь, жив ли ты вообще.

Закрыв глаза, принцесса окунулась в эту умиротворяющую темноту ненадолго, но когда открыла, неожиданно увидела центральную площадь и уборщиков, которые спешно ее восстанавливали, видела мужчин в черном, патрулирующих улицы, и ужасно волновалась.

Он не пришел. Она прождала весь день, но он так и не пришел. Что-то случилось. А ведь он обещал защиту, обещал всегда оберегать ее. Солгал?

Стемнело. Тея, или та, другая в тело которой она перенеслась, стала еще больше волноваться. Полукровка, молодая, судя по отражению в зеркале, ей ровесница, бледное лицо, белоснежные волосы, затравленный взгляд. Комнатка маленькая, напоминающая номер на постоялом дворе. Кровать, тумба, шкаф и больше ничего.

Темнота, она ненавидела ее и боялась до ужаса, поэтому на тумбе ярко горела лампа, но этого казалось недостаточно, и она специально активировала еще три магических шара. Спать было страшно, как и выходить. Она заперлась на все замки, подтянула к двери шкаф, и стояла у окна, прячась за занавесками, в надежде увидеть своего хранителя, который все не шел и не шел.

Он привел ее утром, обещал вернуться к вечеру, доделать все дела и увезти подальше от столицы. Он обещал найти ей новый дом, лучше того, что пришлось бросить из-за какого-то сумасшедшего, что убивает полукровок, выживших в Кровавых песках. Она тоже там была, тоже выжила, Хорст спас тогда, стал ее героем, прекрасным рыцарем, которого она неожиданно для себя полюбила, а он ничего не замечал, даже не догадывался, что только ради него она решилась оставить дом, в котором жила много лет, семью, принявшую ее, как родную, забыла о любимой работе, о себе. И неужели все это было напрасным? Ее жертва, ради чего? А вдруг он пострадал? Ведь там, на площади, днем было страшно. И ведь знала, что он тоже будет там, не останется в стороне…

- Какая же ты дура, Нира!

Думаешь только о себе, в то время как он, быть может, истекает кровью от ран.

От этой ужасной, невыносимой мысли девушка вздрогнула, встрепенулась, и почти решилась идти туда, на площадь, спросить кого-нибудь о нем. Почти решилась, почти… Кто знает, может через час или два причин скрываться в этой маленькой комнатке и не осталось бы, и она отодвинула бы шкаф, спустилась по лестнице и вышла в темную ночь, но у нее не было этого часа. Даже минуты не было, потому что именно в этот момент на улице один за другим стали гаснуть магические фонари, погружая все вокруг во мрак. Девушка, как зачарованная смотрела на это зрелище, пока не ощутила смертельный холод, пробежавший по позвоночнику. А после, один за другим, начали гаснуть фонари в ее собственной комнате. Последней потухла лампа, словно кто-то задул ее, как свечу. Вокруг стало темно и страшно, и кто-то или что-то с силой ударило по двери.