Самая главная злодейка (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 76

новых апартаментов, как на меня кто-то бросился и сжал в крепких и

таких родных объятиях.

— Тея! — выдохнула я, осознав, кто меня пытается то ли

задушить, то ли затопить в слезах.

— Клем! Милая, я так скучала, так скучала! — всхлипнула над

ухом подруга.

— Я тоже очень-очень скучала! — судорожно ответила я,

крепко-крепко обняла любимую подругу, и тоже, к своему стыду,

разразилась слезами.

253

А потом, когда страсти поутихли, я ей все-все рассказала и о

дяде, и об Изе, и о том, что мне поведала няня Олена, и даже о кайре

и его играх с моим бесчувственным телом. Я не скрыла ничего и

только когда выдохлась и осознала, что секретов больше не осталось,

то поняла, насколько мне это было нужно, насколько нужна была

именно Тея и именно этот разговор. Ведь когда делишь свою печаль,

обиду или горесть на двоих, все переживается намного легче, для

того и нужны друзья — чтобы понять нас, принять и простить, если

мы в чем-то не правы.

***

— Поверить не могу, что ты не Агеэра, — в который раз

потрясенно шептала Тея, и я понимаю, почему из всего, что со мной

случилось за последнее время, ее потрясло больше всего именно это.

Сама пребываю в шоке который день. Правда, и предательство Изы,

и смерть дяди Карла потрясают ничуть не меньше, но они слегка

меркнут на фоне именно этого невероятного открытия.

— Хотя знаешь, — после недолгого раздумья сказала подруга,

— что-то подобное я и подозревала.

— Что? Как? Когда? — теперь пришла моя очередь потрясенно

взирать на нее.

— Да слышала когда-то разговоры мамы и няни Олены, но не

придала им значения. Мало ли о чем взрослые говорят?

— И ты мне ничего не сказала?! — возмутилась я.

— И как ты это себе представляешь? Я прихожу к тебе и

заявляю: знаешь, Клем, а тетя Омарис тебе не родная. В лучшем

случае ты бы мне лицо разбила, а в худшем…

— Я бы тебя никогда за такое не простила, — вынуждена была

признать я.

— То-то и оно, подруга, то-то и оно. И знаешь, что еще странно?

То, что в одном доме у одной семьи почти одновременно появляются

две девочки-сиротки, одну из которых называют родной, а вторая

оказывается никем иным, как потерянной арвитанской Солнечной

принцессой.

— Б-р-р! На что это ты намекаешь? — ужаснулась ее мыслям я.

— Да это не я, — задумчиво ответила Тей. — Я бы сама о таком

никогда не додумалась, Самирка сегодня бредятину всякую несла. С

ней бывает, больная на всю голову, но что если ее бредни не совсем

бредни?

254

— Тей, остановись. А то так ты и меня в Солнечные принцессы

запишешь. А это уж совсем бред.

— Да, ты права, — кивнула подруга, а у самой был такой

взгляд… словно она просто из вежливости со мной согласилась.

— Ненавижу! — неожиданно донеслось с соседней кровати. Мы

слаженно посмотрели в ту сторону, и я, наконец, додумалась

спросить:

— Что это за полукровка отдыхает в нашей комнате?

— Это Касс. Она вроде как лучшая подруга Самирки.

— Да? И почему она спит у нас?

— Ну, во-первых, она тут живет, и это мы тут типа гости, вовторых, они поссорились. Ты же знаешь «прилипалу» Самирку, она

никогда дружить особо не умела, в том числе и с головой. А как

корону надела, так и вовсе невыносимой стала. Нашла себе добрую,

невинную душу и стала пользоваться, когда надо и не надо. А тут

навыдумывала себе обиду смертельную, взъелась на бедную девочку

и сделала ей что-то такое, что заставило эту добрую душу впервые в

жизни возненавидеть. Я подозреваю, что простыми словами здесь не

обошлось.

— Поясни?

— Да, странная история. Касс вроде как даром обладает.

Говорит, что может видеть истинную любовь.

— Так, а причем здесь Самира?

— А притом, что Касс свою любовь тоже видит и утверждает,

что ее любовь это хранитель Тары — Халиэль. Только вот в чем

загвоздка — она говорит, что у ее любимого обожжено лицо. А у

Халиэля никаких ожогов нет.

— Ты на вопрос не ответила — Самира-то здесь причем?

— А Самирка крутит шашни с этим Халиэлем.

— Вот как? Ничего себе.

— Она вообще та еще дрянь! — с жаром прошипела Тей. —

Никого и ничего не боится: ни пересудов людских, ни осуждения, ни

разбить сердце лучшей подруге и другим…

— Так, — зацепилась я за странный намек. — А ну давай,

выкладывай, что это там за другие такие?

— Поздно уже…

— Ну, уж нет! Я тебе все свои секреты и тайны открыла, теперь

твоя очередь душу обнажать. И даже не думай увиливать, а то

обижусь.

255

— Умеешь же ты убеждать, — скривилась подруга, но таиться

не стала. Рассказывала долго, нехотя, с остановками, но

рассказывала, а у меня от ее повествования медленно и верно волосы

дыбом вставали и руки холодели. В голове множество мыслей

проносились, закручивались в спирали и выстраивались в такой

жуткий рисунок, что я даже онемела ненадолго.

Это что же получается? Тей думает, что ее принц — любовь

всей жизни, занимается непотребством с собственной сестрой, а

какой-то негодяй собирается убить принца прямо во время их, так

сказать, свидания. И смущает меня во всей этой истории только одно

— я никогда и ни за что не поверю, что принц на такое способен.

— Все это так мерзко. Он с ней…

— Это поэтому ты такая убитая ходила? Из-за видения? — все

еще в шоке спросила я.

— Я не все видела, а когда досмотрела до конца, испугалась

очень. Я ведь… я…

— Любишь его, — не спрашивала, констатировала я. Да и ежу

понятно, что любит. Вот только видение это…

— Какая разница, если он с ней? Я никогда не смогу это забыть

и простить тоже.

— А если я скажу тебе, что все может быть совсем не так, как

тебе кажется?

— Что? О чем ты говоришь?

— Это только предположение, — осторожно начала я, облизав

губы. — Ты говорила, что Касс любит Халиэля, но видит его не так,

как другие.

— Да, она видит, что у него обожженное лицо.

— И ты сказала, что Халиэль и Самира…

— Любовники! Они любовники! — раздалось с кровати.

Кажется, мы все же разбудили юную полукровку своими

разговорами.

— Ты сама видела? — спросила я, позабыв и поздороваться, и

представиться. Полукровка моих грубостей не заметила и вместо

ответа залилась слезами, но меня захватил новый вопрос, который я и

поспешила озвучить:

— А что если и ты, Тей, видела в своем видении совсем не то,

что вообразила?

— Ты о чем? Клем, ты же знаешь, что мои видения реальны. Это

не сны.

256

— А я и не говорю, что это сон, я говорю, что вместо принца ты

могла видеть кое-кого другого.

— Кого?

— Халиэля, — ответила за меня Касс. А я пояснила:

— У него дар — он умеет перевоплощаться в других людей.

Поверь мне, я сама видела, как он часа два провел в образе Тары.

— Это что-то вроде оборотня?

— Что-то вроде. Только он умеет оборачиваться кем угодно.

Например, Дэйтоном.

— Тогда получается, что Дэйтон из моего видения фальшивый?

— дошло, наконец, до моей сомневающейся подружки. — И он

никогда не был с ней в постели?

— Я почти уверена, что подобное даже в голову ему не