Обмануть судьбу (СИ) - Чернявская Юлия - Страница 27

— А где все? — поинтересовалась Эйленсиль, озвучив их общее с Герриатом недоумение.

Иртуш задумался, потом что-то подсчитал загибая пальцы, после чего сообщил:

— В самом монастыре. Сегодня один из их праздников. День какого-то святого, чье имя не то, что выговорить, запомнить почти невозможно. Обычно те, кто отвечает за поля, живут в этих домиках, но на время важных служб все собираются в храме, точнее, по большей части, вокруг него, потому что жрецов много, а места в самом монастыре мало.

— Жрецов? — настала очередь удивляться альву.

— Жрецов, послушников, монахов, просто тех, кто пришел сюда искать покоя.

Герриат кивнул.

Остаток пути проделали в молчании. Эйленсиль осматривала окрестности, любуясь небольшими ухоженными полями, где обитатели пытались вырастить хотя бы часть продовольствия, чтобы в случае обвала иметь возможность продержаться какое-то время на своих запасах, и большое количество лекарственных трав, которые пользовались спросом в остальном обитаемом мире. Травы продавались, менялись на продукты и необходимые товары, а иногда запасались, чтобы позже продать по большей цене. Куда тратились излишки средств, были ли они вообще, не знал никто. Хотя, девушка бы очень удивилась, если бы кто-то сказал, что обитатели монастыря живут в нищете. Одни только домики, мимо которых они проезжали, говорили об обратном. Строили их явно наемные рабочие из гномов, а те просили за свои труды приличные суммы.

Герриат же старательно вспоминал все, что слышал или читал об обитателях этой долины. Но тоже не мог припомнить ничего особенного. Жрецы богов, не верховные, обычные. Говорят, на их молитвы чаще всего отвечают. Но что тому способствует: искренность молитв или употребление определенных травок — никто не мог сказать. Больше было известно лишь о торговле, да о том, что в Рагье да эльфийской столице монастыри содержали два приюта для сирот и стариков. Все остальное было слухами, в которые мало кто верил, но которые охотно пересказывали, приукрашивая новыми подробностями.

Орки просто молчали, не собираясь делиться своими знаниями, если таковые были, со спутниками. Все, что надо, они и так узнают в скором времени. А если и не узнают, не велика беда. Не все они собирались рассказывать посторонним. Это сейчас у них мир, кто знает, что ждет завтра. Секреты лучше держать при себе.

Монастырь возник внезапно. Дорога повернула, проведя через ряды фруктовых деревьев и каких-то кустарников, после чего перед путешественниками возникли стены, сложенные из черного гранита с прожилками, складывающимися в причудливые узоры. Сначала всем казалось, что они видят изображение рощи, но вот солнце закрыло облаком, и роща превратилась в табун лошадей, а когда тень стала немного гуще — степная трава колыхалась на ветру.

Ворота монастыря были распахнуты, а изнутри до путников доносились песнопения. Орки показали, что надо спешиться, после чего все пошли, ведя лошадей в поводу. У ворот никого не было — все обитатели оказались на службе, но орки, не стесняясь, прошли к коновязи и привязали там лошадок. Потом наполнили кормушки травой и подсыпали овса из своих запасов. Лишь когда двое проследовали к колодцу за водой, их заметили, но только поприветствовали гостей, более никак не отвлекаясь от церемонии.

— Ничего, подождем, — пожал плечами Иртуш, показывая своим спутником на две скамьи чуть в стороне от коновязи.

Герриат молча кивнул, после чего направился в противоположную сторону. Знака, что им нельзя присоединиться к службе, не было, так почему бы ни послушать, что проповедуют в этом месте. Некоторые ответы можно получить, даже не задавая вопросов. Так почему бы ни воспользоваться таким шансом. Эйленсиль последовала за ним. Орки предпочли отдохнуть. Неизвестно, как долго будет идти эта церемония. А их спутники могут и полюбопытствовать. За просмотр денег не берут. Хотя, вряд ли им будет так уж интересно. Все равно ничего нового жрецы не скажут. Все то же самое можно услышать в любом храме за пределами долины.

По началу речи священнослужителя действительно ничем не отличались от выступлений иных жрецов на праздниках. Пересказ истории святого, чей день отмечался, призывы чтить его и продолжать его дело в борьбе с пороками, насылаемыми демонами преисподней. Все, как и везде, без особого различия, где проповедует этот жрец: у эльфов, альвов, людей, орков. Разве что у гномов такие речи вызвали бы только недоумение. Но к ним проповедники не совались, придя к выводу, что гномье златолюбие невозможно победить. А тот, кто сможет извести этот порок подземных жителей, вознесется живым и присоединиться к богам и святым.

Но постепенно проповедь начала принимать куда более интересное направление. Жрец вещал, что все расы должны жить в своих землях, торговать, поддерживать контакты, но ни в коем случае не смешивать кровь, потому что иначе они рискуют пропасть, раствориться без следов, остаться стертыми теми, кто придет после, неведомыми существами, кои будут ничем и всем, унаследуют не столько достоинства, сколько пороки. Герриат слушал и хмурился. С одной стороны, жрец не призывал к войнам, насилию, убийствам. Нет, он отмечал, что должно сберегать и приумножать достижения друг друга, и только смешение крови следует оставить под запретом. Но ведь нашелся кто-то, решивший пойти дальше. Значит, он был здесь, слушал эти выступления. А все остальное уже додумал.

Эйленсиль тоже внимательно слушала речи жреца, и, судя по выражению лица девушки, ее преследовали примерно те же мысли. Хотелось только понять, что может руководить теми, кто не просто начал препятствовать бракам между монаршими семьями. Неужели они не думали, что правда все равно вскроется. Да, нападения на усадьбу князя Хольдельвея никто не ждал, но не стоит считать правителей глупцами, которые только и ждут, когда можно будет созвать армию и начать сражение.

Альв и эльфийка переглянулись. Да, скорее всего правитель Занвитар, отец Герриата, сообщит правителю Виальявэлю, что его сын сбежал из дома, словно мальчишка, чем из гордости отправит на смерть сотни подданных. Пусть он держит всю власть в своих руках, и только недавно начал допускать наследника до участия в советах и выполнения каких-то поручений, но он не настолько глуп. Опять же, существует тайная почта, которой ведают самые преданные сторонники, а то и родственники, которые все равно никогда не смогут занять трон. Скорее всего, первое, что сделал отец альва, едва узнал о случившемся, и о мнимом виновнике всего, так это поспешил отправить письмо эльфам, где подробно расписал свое общение с сыном, а после рассказал о его побеге и безуспешных поисках.

— Надеюсь, письмо Амгола скоро достигнет дядюшки, — тихонько шепнула альву Силь. — Ведь они не знают, что я жива, в безопасности.

— Если только отец не предвидел мой побег, и не заслал своих шпионов в Рагью заранее, — так же тихо ответил принц.

Эйленсиль тут же вспомнила наемницу, которая узнала ее. Вполне возможно, родные уже знают, что она жива. Вот только знают ли они, чем занимается их дочь, и куда ее завели поиски злоумышленников. А уж куда заведут, не скажет даже хваленое предвидение альвов. Да и боги, наверное, не смогут ответить на этот вопрос.

Иртуш, не скрываясь, смотрел в сторону альва и эльфийки. Внешне могло казаться, что он просто присматривает за своими спутниками и, если возникнет необходимость, тут же поспешит на помощь. На самом деле интерес его был иным. За время путешествия ему удалось немного сблизиться с девушкой, но все равно за помощью она тянулась к Герриату. То ли потому, что они так удачно встретились в лесу, то ли потому что должны были стать мужем и женой, сложись все иначе. Не сказать, чтобы орк сильно переживал из-за этого, но было неприятно. Все-таки никаких чувств, кроме любопытства, он к ней не испытывал. Но брат намекнул, что будет не против породниться с эльфами. И сам он тоже понимал, что данный брак будет выгоден для обоих народов.

Собственно, против такой жены орк тоже ничего не имел. Да, он не любил кошек, но Атайя была не обычной домашней питомицей. В остальном же никаких недостатков за девушкой замечено не было. Разве что она старалась удерживать его на расстоянии. Но, это Иртуш заметил быстро, альва она тоже не подпускала достаточно близко. Разве что ночью, когда их завалило в пещере, он сидел рядом, пока Силь не уснула. Но тут орк сам был виноват. Надо было вести себя иначе. Не объяснять что-то, а сесть рядом, обнять, успокоить. Все-таки она еще ребенок, пусть уже отметила первое совершеннолетие, и относиться к ней надо не как ко взрослой женщине, а как к ребенку. Возможно, для кого-то этот факт стал препятствием, но не для Иртуша. Пусть придется какое-то время воспитывать ее, но молоденькая эльфийка быстрее адаптируется к жизни среди орков.