с любовью, Смерть (СИ) - Шермер Ольга - Страница 27

— Но не парень же с девушкой, — осклабился напарник.

— Ты забываешь об одном наглядном примере, который прямо у тебя под носом.

— Мы с тобой — исключение из всех правил, — спокойно произнес Ран. — Твое пребывание в дуэте сразу откликается сбоем в мироздании и вокруг начинает происходить черте что.

— Тогда в чем отличие нашего "дуэта" с Лиамом?

— Он — не я, — и напарник одарил меня клыкастой и совершенно самодовольной улыбкой. — Да и на "дуэт" это тянет с натяжкой. Скорее выглядит так, словно у тебя вырос хвост, но ты не умеешь им пользоваться и думаешь, что от него никак уже не избавиться. Поэтому пытаешься смириться с его существованием и даже с пользой применять. А на деле его запросто можно ампутировать. Было бы желание.

— …а это вовсе и не хвост, — протянула я, припомнив не самый приличный анекдот из детства.

Ран покачал головой, словно я безнадежна. Я сочувственно кивнула, мол, да, так и есть, подхватила бутылку с водой со стойки и удалилась в комнату, пока не сболтнула лишнего.

О том, что сегодня моя очередь спать в зале, я вспомнила, когда за стенкой уже скрипнул диван, а тихое сопение намекнуло мне, выглянувшей из-за двери, что меняться со мной никто не планирует.

Кажется, у Рана все-таки была сверхспособность.

Он слишком хорошо понимал, когда меня лучше не трогать.

Даже когда я сама этого не понимала.

— …присаживайтесь, Арислана.

Я и присела. Стул в выстуженном помещении холодом обжег кожу чуть ниже шорт, и "счастливая" вымученная улыбка озарила мое лицо:

— Так зачем вы меня вызывали, сержант… Кортес? — на дырявую память рассчитывать не приходилось, а разглядеть мелкие буквы на кромке нагрудного кармана не позволяло расстояние.

— Лик, — почти обиженно поправили меня. Ну, все правильно — аналогию со старым сериалом я для себя провела, чтобы не забыть, а вот из двух напарников выбрала не того. — У нас появились кое-какие подозрения насчет того злоумышленника, что устроил вам "наводнение".

— А сам злоумышленник у вас не появился? — без всякой надежды поинтересовалась я.

— А у вас? — вдруг пристально воззрился на меня сержант. Я почувствовала легкое покалывание в висках.

— А я по-прежнему не представляю, кто это может быть, — вздохнула я.

— Рагнар Нуар вызывает у вас тревогу. С чем это связано?

— Ему не нравится, что я живу с его сыном. И если вы клоните к тому, что это могло быть его рук дело, то увы. К Рану я перебралась как раз после инцидента с моей квартирой, где и вынуждена была познакомиться с его отцом, а до того момента я его в глаза не видела.

— Расскажите про его сына.

— Вы с ним знакомы, это мой напарник.

— В том и дело. Расскажите вы.

Менталисты… Такие странные. Манеру их допросов я откровенно недолюбливала, ибо порой вспыхивало ощущение, что сидишь голая в толпе мужчин, которые испепеляют тебя взглядами — и неважно, что в это время они тебя читают, а не рассматривают в подробностях, дабы использовать этот образ в своих розовых мечтах.

Мне нечего было скрывать про Рана. Достаточно было произнести первую фразу, как мысли потоком полились на передний план, и сержант Лик только и успевал их считывать.

— Если я верно понимаю, то его вы вообще исключаете из круга подозреваемых? — спустя какое-то время произнес Лик. В виске стрельнуло и тут же отпустило.

— Само собой.

— А вы не думали, что это все им было подстроено с целью насолить отцу?

— Слишком продуманная многоходовочка с чересчур хлипкими связками, — усмехнулась я. — Ран меня тоже отлично знает, и попроси он помочь пораздражать родственника, я бы и так согласилась. Не сразу, возможно, но согласилась бы.

— А вы в курсе, чем занимается Нуар-старший?

— Знаю, что он какая-то шишка, что часто разъезжает по работе, что у него большой дом в нашем городе, а возможно и не только. И что он не особо боится за свою жизнь.

— А это вам откуда известно?

— Во-первых — он ходит без охраны, а во-вторых — дерзкий такой, ужас просто, — скривилась я, вспоминая свои эпизодические желания расцарапать ему лицо. Или того хуже.

— Он доставляет вам массу негативных эмоций.

— А когда на вас кто-то ни за что, ни про что взъедается — вас это прямо окрыляет? — скрестила руки на груди я.

— Люди учатся ставить блок.

— Скажем так. Меня злит его отношение и ко мне, и к Рану. Ведет себя, словно король мира и все ему дозволено.

— А вы знаете, что Нуар-старший входит в Совет Старейших?

— Да как по мне — так пусть хоть его основателем будет, старый пень, — фыркнула я. — Только нас пусть в покое оставит, не дети же…

— Статуэтки, приобщенные к делу, имеют интересный состав. — Не то перевел тему, не то наоборот, ее продолжил, но с какой-то неожиданной стороны, сержант. — При изучении мы обнаружили осиновую сердцевину, которая, как известно, впитывает в себя отрицательную энергию. Далее тонкая прослойка из липы, которая помогает ее сконцентрировать, и последний — третий слой — это можжевельник.

— Так он же на людей вроде не шибко воздействует? — нахмурилась я. — Только на предметы.

— Верно. Так ведь и вы еще вполне себе живы и здоровы, — усмехнулся сержант. — Эти фигурки лишь кажутся такими простыми — древесина как древесина, даже особых каких-то тонкостей нет в исполнении внешнем, как вы могли заметить. Тут при желании даже не каждый какие-то сходства с человеком заметит… но вот то, чем исполнена символика…

— Редкий состав, который производится только в краю, где живут драконы, и наносится он исключительно при помощи пера радужнохвостой совы в третьей лунной декаде месяца? — не удержалась я.

— Не производится. Рецепт этого состава был утерян сотни лет назад. Эти фигурки древнее, чем можно предположить, а, значит, имеют особую ценность.

— И мне надо радоваться, что я кого-то выбесила настолько, что он готов был с этой ценностью расстаться?

— Эксперт-артефактор утверждает, что конкретно эта фигурка принадлежит коллекции Темной Крови, которая насчитывает двадцать один элемент. Дубликатов этой коллекции всего… угадайте, сколько?

Тоже мне, массовик-затейник. А за правильный ответ мне конфетку дадут?

— Тринадцать. У темных обычно на большее фантазии не хватает.

— Верно.

— Так это оригинал или дубликат? И имеет ли это вообще какое-то значение сейчас?

— Не имеет. Ценность их равносильна. Но к чему я клоню…

Давно бы так.

— …список подозреваемых сокращается. И как вы уже догадались, принадлежать они могут лишь крайне состоятельному человеку, который способен себе позволить как саму коллекцию, так и ее хранение.

Хранение. Ну да, кто же рискнет двадцать одно сильное проклятие держать в стеклянном серванте среди зала?..

— И вы клоните к тому, что семейство Нуаров под это определение вписывается?

— У нас есть некоторые основания это полагать.

— Ладно я со своим "Многовековым несчастьем". Но Аллену-то "Помешательство" за что подбросили?

— Это мы пытаемся выяснить. Дело в том, что в полную силу проклятия вступят лишь когда каждое найдет владельца. И вот тогда…

— И вот тогда нам всем конец?

— Есть вероятность, что да. Запрос был передан в Центральный Архив, где хранятся все сведения о предыдущих владельцах и судьбе самих коллекций.

— И что делать мне?

— Будь вы простой смертной, я бы велел сидеть дома и молиться. Но учитывая вашу должность и способности…

— Мы можем рискнуть и пробраться в особняк Нуаров, поискать там тайники, — предположила я. — Труда это не составит, у меня даже повод туда наведаться есть.

— На вашем месте я бы пока ничего не рассказывал напарнику. Его нельзя списывать со счетов. В вашем случае вообще никого нельзя списывать со счетов.

— Есть ли еще что-то, что я должна знать? — выдохнула я.

— Как только что-нибудь новое всплывет — мы вам сообщим. Вы можете идти.