Первая после бога (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 8

Но ведь есть чем гордиться! И гематому удалила, как по учебнику. И пациенту помереть не дала, хоть он и собирался. Теперь только ждать, да Солнце молить, чтобы на поправку пошёл. Но ничего, парень молодой, крепкий, спортсмен опять же – выкарабкается.

Дира разгладила край простыни, прикрывающей больного до пояса. И не удержалась, полюбовалась впечатляющими рельефами. А чего стесняться? Действительно же хорош, хоть анатомию изучай. Такому пособию в анатомичке цены бы не было – мускулы, которые даже у очень крепких мужчин обычно не выражены, здесь словно скульптором вылеплены.

Да тут же спохватилась, сплюнула через плечо, а за неимением дерева костяшками по собственному лбу постучала. Рано ему ещё в анатомичку. И нечего портить ювелирную работу доктора Кассел.

– Ты давай, выздоравливай, – Дира легонько похлопала парня по руке. – Я свою часть выполнила, теперь дело за тобой.

– Да он же чай не слышит, доченька, – прошамкала старушка, почивающая на соседней койке.

В смысле, это хирург думала, что бабушка спокойно спит. Оказывается, притворялась только, ведьма старая. А сама подслушивала, подглядывала. Благо сестра забыла ширмочку между кроватями задёрнуть. Вот так и рождаются байки про ненормальных докторов.

– Да кто же знает, слышит он или нет? – ласково улыбнулась Кассел, делая вид, что её бабушкины показатели заинтересовали. Хотя любознательность старушки лучше всяких проекций свидетельствовала – пошла пациентка на поправку. – Некоторые больные говорят, будто не только всё слышали, но даже и видели. Как вы себя чувствуете? Жалобы есть?

– А вот я ничегошеньки не слышала и не видела, – пожаловалась бабушка, послушно вытягиваясь на койке по стойке смирно – это чтобы доктору было удобнее осматривать. – Надеялась, со стариком своим встречусь. И кукишь тебе, бабка. Ни света, ни трубы чёрной, ни мужа. Живи и скрипи потихоньку. А жалобы-то есть, как без них? Старая да больная. Всё болит – и тут колет, и здесь ломит.

– А поконкретнее? Где колет, где ломит? – уточнила Дира, щелчком поворачивая проекцию сердца – баловалась.

Старушке явно не врачебная помощь требовалась, а просто поговорить. Тоже, кстати, терапия. Почему бы и не помочь? Торопится всё равно некуда. Первые сутки после операции «своих» Кассел старалась рядом с пациентом провести – дежурство там или не дежурство, а бдительность в таком деле лишней не бывает.

– Да разве ж я всё упомню, доченька? – изумилась бабуля. Действительно, и вот что ты глупости спрашиваешь? Как тут запомнишь, где болит? – Да ладно, поноет и перестанет. Ты лучше ширмочку не задёргивай, дай парнем полюбоваться. Давненько я таких красавцев не видывала. Бледненький только.

Старушка тихонько хихикнула, стыдливо прикрыв рот ладошкой. Дира в ответ лишь головой помотала. Правда, что ли, старшее поколение из железа выковывали? Один, не успев глаза продрать, женщин бежит искать. Вторая, судя по её же словам, помирать морально приготовившаяся, парнями любуется. Даже зависть берёт.

– Ну, бледненьким ему недолго быть. Вот оклемается и сразу румяным станет, – пообещала Кассел. – А вас мы завтра в отделение переведём. Я попрошу, чтобы положили поближе к мужскому крылу. Там таких красавцев хоть охапками греби. И все уже на ногах.

– Ой, да что ты, доченька! – опять хихикнула бабка, как сухой горох просыпала. – Я уж старая, до греха ли мне?

Сказано это было таким тоном, что сомнений в интересах старушки не оставалось и мужики в эту сферу точно входили. Ну и дай дева Ночь ей благословения.

– Сейчас я позову сестру, сделаем вам укольчик, поспите, – Дира потрепала старушку по плечу, – надо сил набираться и…

– Я могу с вами побеседовать?

Кассел, понятно, никаких посторонних голосов услышать не ожидала. Да и откуда бы? Единственный пациент, говорить способный, и так с ней болтал. Сестру же Дира отправила перекусить и Хэлс следом увеялась. А уж так требовательно и громко в реанимации вообще никто не выражался. Поэтому ничего удивительного, что доктор Кассел за сердце схватилась. Жест, конечно, бабий, достоинство хирурга роняющий. Но спасибо, что хоть от визга удержалась.

– Вы что тут делаете? – злобным шёпотом поинтересовалась она у громилы, тёмным исполином загораживающим вход в зал.

Хорошо хоть догадался халат накинуть. Лучше бы надел, конечно. Но на таких плечищах разве что шатёр цирка-шапито сойдётся.

– Стою, – немного подумав, ответила «гордость империи».

– Стойте где-нибудь в другом месте, – от всей души пожелала Кассел. – Желательно, за пределами отделения. И уж точно за порогом реанимации. Сюда посторонним вход запрещён!

Прежде чем ответить, блондин опять помолчал. Но говорят же, будто у всех спортсменов с сообразительностью проблемы. Тоже, видимо, профессиональный перекос.

– Мне можно, – выдал он, наконец.

Уж лучше бы и дальше рта не раскрывал!

– Вон, я сказала! – шёпотом рявкнула Дира. – А не то…

– Что? – вежливо поинтересовался громила и даже усмехнулся. – Силой выведете?

Хороший вопрос. Нет, действительно, хороший. Ответ вроде сам собой напрашивается – охрану нужно вызывать. Но вот только драки в ремзале и не хватало. Да и неизвестно ещё, на чьей стороне победа будет.

– Почему на нём даже рубашки нет? – как в бочку прогудел бугай. Хотя, наверное, грудная клетка эдакой ширины действительно создавала эффект бочки. – У вас же положены такие… пижамки.

– Здесь не положены, – очень стараясь дышать ровно и на крик не срываться, ответила Дира. – Любая одежда может помешать реанимационным мероприятиям. И усложняет доступ к катетерам[5].

– Что такое катетер? – изрядно подумав, решил расширить свои познания громила.

– Это трубочки, – вежливо пояснила Дира, – в разные отверстия засовываются. Например, в уретру.

Кассел хотела, очень хотела, чтобы звездун поинтересовался, что такое уретра и где она находится. Тогда бы врач с полным на то правом подробно объяснила. На языке родных осин. И душу б отвела, и с родственником пациента в открытый конфликт не вступила.

К сожалению, блондин то ли знал ответ, то ли догадался, но уточнять не стал.

– Я вас жду в кабинете начальника, – оповестила «гордость», – поговорить надо.

И вышел, спасибо деве Ночи за её милости!

– Что ж ты так сурово-то с ним, деточка? – укорила Кассел старушка, про которую врач благополучно успела забыть. – Такой интересный мужчина. Поласковее с ним, нежнее. Глядишь, и замуж возьмёт.

Дире пришлось напомнить себе, что рычать при пациентах не самая лучшая идея. Хуже только рявкать на них. И, вообще, смирение есть великая врачебная добродетель.

[1] Патанатомия – паталогическая анатомия. Научно-прикладная дисциплина, изучающая патологические процессы и болезни, а также причины смерти. Объектами изучения являются трупы, операционный материал, органы и ткани. Патанатом – врач, проводящий вскрытие (исследования).

[2] Загрузить (здесь) – с помощью медикаментов ввести пациента в состояние лекарственного сна (медикаментозной комы).

[3] Проктология – наука, изучающая болезни толстой (прямой и ободочной) кишки и заднего прохода.

[4] Эпидуральная гематома – скопление крови и/или сгустков, находящееся над (или за пределами) твёрдой мозговой оболочки (наружной из трёх оболочек, покрывающих головной мозг).

[5] Катетер – инструмент в виде трубки, предназначенный для соединения естественных каналов, полостей тела, сосудов с внешней средой с целью их опорожнения, введения в них жидкостей, промывания, либо проведения через них хирургических инструментов.

Глава третья

Глава третья

Репутацию врачу создают знаменитости, умершие под его наблюдением

Естественно, в кабинете завотделением доктора Кассел «гордость империи» ждала не в одиночестве. Такие обычно один на один разборки и не устраивают, им массовая поддержка требуется. Странно, что главврач и начмед больницы отсутствовали. Может, просто не доехали ещё. А так полна коробочка: зав нейрохирургией, зав приёмным отделением, обе старшие сёстры, дежурный по оперблоку и, видимо, успевший вдоволь через костры напрыгаться, доктор Шеллер собственной неотразимой персоной. Наш пострел везде поспел. Ну и ладно. Баба с возу – ящеру легче.