По темной стороне (СИ) - Огинская Купава - Страница 47

— ‎Что? — опешил он. — Разве ты не должна меня сейчас спросить, как я попал в твои покои?

— ‎Это второй вопрос в списке, — грозно призналась я, обеспокоенно рассматривая постель. В ногах никто не лежал, — что ты сделал с мочалками?

Охотник молчал, непонимающе глядя на меня. Пришлось пояснять:

— С нарзами что?

— ‎На полу, — с заминкой ответил он, странно глядя на меня. Я без препятствий выбралась из кровати, чтобы увидеть, как мои дорогие зубастики, обмотанные тонкими нитями, лежат на полу в изножье кровати и не могут даже курлыкнуть.

— ‎Ну ты…

В рассеянном свете светильников его улыбка показалась мне просто возмутительно насмешливой:

— Тебя действительно заботит их судьба? Можешь быть спокойна, они целы, просто лишены возможности двигаться. С рассветом заклинание спадет само.

— Тогда второй вопрос: как ты сюда попал?

— Ты не зашториваешь окна на ночь, — с самой отвратительной улыбкой произнес Охотник, кивнув на окно, сквозь которое на пол косыми полосами падал лунный свет, — сегодня полнолуние, в такие ночи тот, кто умеет путешествовать по лунному лучу, способен пройти незамеченным сквозь любую защиту. Я умею.

— ‎А если бы я зашторила окно?

— Меня бы тут не было, — подтвердил он мои самые страшные опасения.

— ‎Не везет мне просто зверски…

— ‎Напрасно расстраиваешься, — Охотник плавно поднялся с постели, и мне пришлось бороться с жгучим желанием броситься вот прямо сейчас к Раяру. Про его амулет я благополучно забыла, хотя тот висел у меня на шее, согревая грудь своей призрачной защитой.

Просто, зачем вызывать его сюда и подвергать мою комнату риску разрушения во время сражения, когда можно нагрянуть к нему?

Но Охотник обещал уйти, как только я его выслушаю, и я пока не спешила знакомить его с моим кошмаром.

А этот наступал, плавно, медленно, словно крадучись:

— Мне нужно кое-то уточнить, и, просто поверь, это так же в твоих интересах.

— Уже поверила, — соврала я, разумеется, не спеша ему верить, — чего тебе надо от меня?

— ‎Проверить, как далеко адепты успели завести обряд.

Вот тут я невольно отступила, растеряв всю свою нервозную смелость.

— Что?

Он не ответил, просто в одно мгновение оказался рядом со мной и крепко схватив за запястье, бросил два непонятных слова, ненадолго повисших в тишине.

А потом у меня перед глазами снова потемнело. Да еще зловеще так, медленно, словно издеваясь, и я не выдержала:

— Раяр!

Охотник выругался, но руку мою отпустил не сразу. Замешкался, и в первое мгновение мне даже показалось, что тьма, бросившаяся от двери в покои хищника, попросту сожрала его. Но нет, не успела тьма схлынуть, как охотник оказался у окна, купаясь в лунном свете, с укором глядя на меня.

— Несмотря на твою неблагодарность девочка, я готов поделиться с тобой важной информацией.

Мне на плечи опустились широкие ладони, а вокруг ног заклубилась тьма, и на провокационный вопрос Охотника:

— У меня есть две новости хорошая и плохая с какой начать?

Я бесстрашно ответила:

— С хорошей, конечно.

— ‎Адепты больше не потревожат тебя. Я увидел, что сосуд испорчен и расскажу им об этом, — говоря это, он с намеком глянул на Раяра, безмолвно стоявшего за моей спиной. Тот никак на эту новость не отреагировал, но заметно расслабился. Руки на моих плечах дрогнули и сжались чуть крепче, но этот жест был каким-то… облегченным, что ли. Словно хищник выдохнул.

— ‎А плохая?

— ‎С силой, что они успели в тебя влить, разбираться придется самой.

— ‎Что?

Но ответить мне уже никто не мог. Охотник просто растаял в лунном свете, оставив меня наедине с Раяром и скованными мочалками. Две тени, скользя по полу, метнулись за охотником и так же растаяли, спеша по следу своей жертвы.

А я стояла, смотрела на окно и поворачиваться к хищнику категорически не хотела. Не то, чтобы он вел себя странно или пугающе, он просто стоял за спиной и молчал.

Ждал, видимо, когда во мне сознательность проснется… или совесть. А во мне пока только инстинкт самосохранения проснулся, он же и толкнул на глупость.

— Раяр, я тебя прямо очень-очень люблю, ты меня только не убивай, пожалуйста.

Не поверил, но отмер и медленно меня к себе развернул, собираясь заглянуть мне в глаза. В этом наши с ним желания расходились, просто я на него смотреть совсем не хотела. И не смотрела.

— Яна, посмотри на меня, — у кого-то было очень плохое настроение. И вот по идее, это я должна сейчас тут беситься, это же ко мне в комнату посреди ночи по какому-то дебильному лунному лучу совершенно посторонний мужик нагрянул, так почему злится Раяр, а не я?

— ‎Зззачем?

— ‎Нужно проверить слова Охотника.

— ‎О том, что сектанты в меня какую-то силу влили? — с ходу догадалась я, но глаз все равно не подняла. — А давай не будем ничего проверять? Давай просто ему не поверим?

Раздраженно цыкнув, хищник меня отпустил.

— Хорошо… тебе нужно успокоиться, я понял.

Удивленная, я уже было наивно решила, что он мою просьбу собирается выполнить, но нет. Раяр просто задернул шторы, отрезая лунному свету дорогу в мою спальню, после чего он уж слишком угрожающе посмотрел на моих мочалок, и, покорные его взгляду, к ним потекли тонкие черные щупальца, выползшие, казалось, прямо из-под босых ног моего кошмара.

И это было не к добру. Совсем-совсем не к добру.

— Ты что делаешь? — всполошилась я, бесстрашно бросившись наперерез тьме, стараясь загородить моих мочалок.

— ‎Они не в состоянии справиться со своей работой, — сухо заметил Раяр, который, в общем-то, прекрасно знал, как именно в мою комнату попал Охотник, и винил в этом почему-то моих мочалок, — эти нарзы не могут тебя защитить, значит, я создам новых.

— ‎Не надо новых!

— ‎Ты понимаешь, что он мог тебя убить? Ты не успела бы меня позвать, даже понять ничего не успела бы. Понимаешь? И все из-за того, что эти нарзы забыли, для чего были созданы!

Раяр почти орал, весь такой грозный и злой, а щупальца эти мерзкие продолжали тянуться по полу, по черному меху шкуры какой-то огромной зверюги, которая при жизни скорее всего была чертовски опасной, и уже почти подобрались к моим ногам.

И мне бы отступить. Честно, очень хотелось, но за спиной мочалки, которые и двинуться не могут. И это так бесило…

— ‎Все из-за того, что у тебя не замок, а проходной двор какой-то. Защиты нет вообще, заходи кто хочет, делай что душе угодно! — рявкнула я, от полноты чувств топнув ногой. И тут же с визгом отшатнулась, потому что из-под моей ноги во все стороны брызнули черные искры.

Но сзади-то были мочалки, и одной из них серьезно не повезло. Кажется, это был Бося, и я отдавила ему все, что только смогла, а попытавшись исправить ситуацию, неловко отпрянула и чуть не свалилась сразу на обеих мочалок, так обидно потеряв равновесие.

Раяр оказался рядом в считанные мгновения и, больно схватив за кисть, рывком поставил на ноги, не дав мне никого раздавить.

— Спа…

— ‎Тэс гелар, — перебил он, не приняв мою искреннюю благодарность и слишком крепко сжимая запястье.

Я даже не сильно удивилась, когда зрение вновь отключилось, прекрасно помня, какими именно словами меня совсем недавно Охотник напугал. Так вот, это была совсем та же самая фраза.

Дурацкий мертвый язык, дурацкие хейзары, дурацкий Излом… и бедная, несчастная я.

Хотя, если судить по выражению лица Раяра, которое я увидела сразу после того, как тьма схлынула, бедным и несчастным здесь считал себя как раз таки он.

— И что это значит? — угрюмо поинтересовалась я, впечатленная его обреченным взглядом: — Что ты только что сказал?

Признаться, я думала, он не ответит, но нет, отмер после недолгого молчания, моргнул и глухо пояснил, продолжая сжимать мое запястье. И пальцы у него чуть заметно подрагивали:

— ‎Приветствие тьмы.

— ‎И что бы это значило? — робко спросила я, ожидая услышать, что это полный трындец, и я скоро умру.