Ад (СИ) - Коуст Дора - Страница 2

Невероятная, восхитительная в своем молчании тишина окутывала так быстро пролетевшее лето. Зеленые сверкающие листочки еще не желтели и не срывались с деревьев. Трава все еще пахла невероятной свежестью и чистотой. Ветер все еще омывал теплыми потоками нежащуюся на румяном солнышке девушку. Эта поляна стала для нее самым лучшим местом во всей Академии Равенства.

Сюда она сбегала вместе со своим любимцем от вездесущего Лорда Директора с его неясными, сбивающими с толку мотивами, от его неугомонного брата, которого обуревали более чем понятные желания. Она сбегала сюда от всего мира только потому, что больше не могла находиться в своем излюбленном месте – Мертвом лесу. То место, как ни одно другое, напоминало ей о том, что она осталась в этом мире совершенно одна. Милая, нежная нянюшка умерла, навсегда покинув свою маленькую Леди.

Петриция жевала сочную травинку, подложив под голову руки, и щурилась, рассматривая необъятное небо. Сегодня они с Дроном уже летали, а так хотелось бы еще – хотя бы чуть-чуть, совсем немного – ощутить пьянящее чувство полета, которое забиралось в душу каждый раз, щекоча изнутри грудную клетку.

Дрон спал. Тихонько посапывал, устроившись на знатно выпирающем пузе. Все же вырос, очень вырос с их первой встречи. Прожорливый Дракончик, почувствовав на себе внимание хозяйки, приоткрыл один глаз, рассматривая ее с толикой хитрости во взгляде.

– Что, бессовестный, объелся и лежишь? Как в Академию добираться-то будем? Ползком? – рассмеялась девушка, перекатываясь набок.

Дрон тяжело вздохнул, чтобы показать, как сильно устал, но незаметно для себя втянул носом небольшой желтенький цветок. От мощного порыва растение засосало в неизведанные глубины, и, моментально встрепенувшись, Дракончик вскочил на лапы, пытаясь избавиться от инородного тела в дыхательных путях. Первый чих, второй, третий, и вот ему удалось освободиться от назойливого цветочка, да только Петра уже смеялась во весь голос, вытирая стекающие по щекам слезы.

– Притворялся, да? Как тебе не стыдно? – пожурила она питомца.

Перевертыш, поднявшись на задние лапы, мигом состроил печальную моську. Одна из его лап вырисовывала полукруги, имитируя шарканье, да только вот хвост выдавал новоиспеченного актера, вытянувшись подобно трубе.

– Тебе бы с театром по городам разъезжать. Глядишь, озолотились бы благодаря твоему таланту!

Дрон обиделся и отвернулся от хозяйки, будто увидел что-то интересное среди вереницы нескончаемых деревьев. Серебряные чешуйки переливались на солнце подобно начищенной стали. Петра знала, это существо намного опаснее, чем самые закаленные шпаги и клинки, которые можно было найти на территории Кирольской Империи. Знала, но доверяла безоговорочно.

Девушка лежала на поляне в состоянии некого предвкушения. Одно из важных событий в ее жизни неминуемо приближалось – еще один шаг вперед. Долгожданный день рождения подкрался вплотную, знаменуя об окончании лета и начале учебного года. Уже завтра утром Академия вновь заполнится неугомонными адептами и отдохнувшими преподавателями, которые вскоре снова будут страстно желать окончания неминуемых пыток.

По обыкновению, в день рождения в резиденции «Холодная Роза» Петрицию всегда одаривали многочисленными подарками. Прислуга, нянюшка и даже отец – конечно, если не забывал, – складывали рано утром яркие подарочные коробки и свертки прямо у кровати, чтобы проснувшаяся маленькая Леди эль Колдроус могла начать праздничный день, нежась в счастье и заботе. Вспомнит ли хоть кто-то завтра о поздравлении? Надежда теплилась в ее душе, сворачиваясь теплым комочком.

А еще завтра наконец-то вернутся ее подруги. Петра скучала по ним, хотя девушки и писали ей письма, рассказывая о том, как скучно проходит их лето. И, конечно, если бы их подружка была с ними, то наверняка все сразу же вмиг поменялось бы. Заманивали ее, неугомонные, да вот только без разрешения своего опекуна Петриция покинуть территорию Академии не могла.

Лорд Директор редко попадался ей на глаза. Он все чаще отсутствовал в Академии, справляясь с взвалившимися на него проблемами. В их суть ее, конечно, никто не посвящал, но любопытство то и дело охватывало ее, заставляя совершать не совсем правильные поступки. В одну из темных ночей, когда луна высоко стояла в звездном небе, освещая пути-дороги, Петриция все же не совладала с собой. Пробираясь через территорию к домам, в которых проживали преподаватели, девушка гадала о том, находится ли Грон в своем жилище или, как и всегда, отсутствует.

Входная дверь, к ее удивлению, оказалась открытой, хотя свет нигде не горел. Сформировав небольшой светлячок, она направила его впереди себя, чтобы в случае чего иметь возможность убежать. Раз ступенька, третья, шестая… и вот он, второй этаж. Пальцы легли на округлую ручку двери, повернув ее по часовой стрелке.

В спальне стояла вязкая густая темнота. Шторы плотно задернуты – не пропускали лик желтой луны. Осторожно пройдя к кровати, девушка огладила мягкое покрывало и, не удержавшись, прилегла на постель, сгребая поближе к себе пуховую подушку. Отовсюду пахло им – невероятным многогранным мужчиной. Веки закрылись непроизвольно, утягивая Петру в сладкое марево сна.

Она проснулась тогда среди ночи. Нежные, невесомые касания заставили ее вынырнуть из грез и посмотреть на того, кто осмелился на откровенные шаги. Грон лежал совсем рядом, она чувствовала, но не видела его лица. Темнота будоражила, охватывая тело, делая его гиперчувствительным. Замирала, принимая ласку. Дыхание обрывалось и становилось будто шумным, явственно отражаясь от стен.

– Зачем вы здесь, Гори? – тихий шепот.

Молчала, не знала, что сказать, что придумать. Мыслей не было. Они испарились сразу же, как только сердце учащенно забилось, оглушая своим грохотом.

– Зачем провоцируете меня? – он поднес ее руку к своим губам и поцеловал каждый пальчик.

Желания боролись со страхами, но Грон не дал ей самостоятельно принять решение. Подвинувшись вплотную, он навис над девушкой, медленно приближаясь к ее губам. Лишь ощущения. Не видела, не слышала, но чувствовала так яро и дико, будто погружалась в пылающую бездну. К Дракону все правила!

Обхватив его шею руками, притянула еще ближе, чтобы точно не исчез, не растворился подобно сну. Лорд придавливал ее тяжестью своего тела, и это ощущалось таким правильным, таким естественным, что она забыла обо всем, не думая о последствиях. Да только он не забыл…

Тяжело оторвавшись от ее губ, прикоснулся ко лбу. Дыхания смешивались, сплетаясь в единое. Девичья грудь, обрамленная тканью платья, вздымалась, усугубляя его желание.

– Мы не можем… Так нельзя…

Зачем он оборвал ее? Зачем стер сплетением сладострастное наваждение? Зачем остановил любовный порыв?

– Тогда мне лучше уйти. Простите за беспокойство… – говорила, задыхаясь, пытаясь отрезвить затуманенный разум.

Дернулась, но не отпустил. Лишь крепче прижал, сдавливая в болезненных объятиях.

– Не уходите, прошу. Я не выйду больше за рамки приличий. – Ему не нужно было обещать или просить, и так знала, что не выпустит.

Разместился рядом, чтобы крепко обнять, притягивая к себе. Держался. Держался из последних сил и, наверное, если бы сейчас сама потянулась за поцелуем, не смог бы больше контролировать свои порывы. Будто насмехаясь, она лежала рядом, словно обездвиженно, даже не предпринимая попыток устроиться удобнее.

Терпеливо ждал, и она ощущала это, но уже пришла в себя. Щеки горели от стыда. Кусала губы, но сама не понимала отчего. С одной стороны, обидно, когда тебя отвергают, а с другой – честь для него не пустой звук. Не стал ломать жизнь в угоду кратковременным эгоистичным порывам обоих, а так хотелось бы…

Та ночь стала свидетелем образования пропасти меж ними, которая все расширялась и расширялась. Сейчас Петрицию это уже не беспокоило – душа отболела и жаждала новых приключений, несмотря на то, что сердце все так же трепетно замирало при встрече с младшим Лордом эль Свьен.