Огонь в крови (СИ) - Огинская Купава - Страница 32

Айана сейчас напоминала мне мою бывшую нанимательницу по выходным. Вечером та выпивала несколько бокалов вина и тоже была разговорчивой и энергичной сверх меры. Не то чтобы обычными вечерами Марэль помалкивала, просто по выходным говорила особенно много, будто вино открывало в ней второе дыхание.

Хейзар, опьяненная моими эмоциями, уверенно повела нас по пустым коридорам — прислуга в замке вроде как была, просто ее нельзя было увидеть, не ища целенаправленно.

К тому времени как Айана довела нас до столовой, там уже сидел замороженный от скуки Девор и грустный Раданэш, раздавленный напористым хейзарским любопытством. Раньше Эльмуту еще не доводилось общаться с островными людьми, он о таких только слышал. До его земель никто из наших путешественников просто не добирался, предпочитая вести дела с Мглистым уделом. Изредка рискуя заплывать чуть дальше и обменивать островное вино и ткани на огненные камни Тлеющего удела. Глубоко на материк продвигаться не рисковал никто из людей, прекрасно осознавая, насколько беспомощны мы перед местными монстрами.

А сейчас Эльмут дорвался до такой редкостной диковинки, как островной человек, и без потерь Раданэшу было уже не выбраться из цепкого капкана интереса хейзара… если только его не спасет Абель.

Абель спасать не спешил. Помог расположиться за столом мне, сел рядом. По правую руку от него, на место около Эльмута, села Айана, расположившись напротив Раданэша, радушной гостеприимностью хозяина посаженного подле себя. Король польщенным оказанной ему честью не выглядел, скорее вымотанным и вялым. Что-то мне подсказывало, что он тут отвечал на разнообразные, подчас довольно опасные вопросы хейзара, пока ужас склонял меня к семейности.

Тем не менее явление дракона спасло короля от непрекращающегося допроса.

— Где Анте? — спросил Абель, убедившись, что невыносимой рыжей девицы чешуйчатой наружности в зале не было.

— Когда за ней пришли, она спала, Вилса не смогла ее разбудить, — охотно отозвался Эльмут, отвлекаясь от своей жертвы. — Интересная реакция на обряд. Ведь, насколько я знаю, ледяной дракон не впал в спячку.

— Он впал в ярость, — подтвердил Абель. — Отличительная черта ледяных драконов — неконтролируемая агрессия.

Девор промолчал, но благоразумие это далось ему с трудом — вилка в сжатом кулаке согнулась. Хейзара это не впечатлило, небрежным жестом он велел заменить гостю испорченный прибор, и служанка с новой вилкой почти сразу же выступила из полумрака, царившего в углах большой залы.

Отвлекая меня от отмороженного негодователя и интригующих особенностей обитателей замка, сбоку подплыла расторопная девушка с тонкой тарелкой черного фарфора. На тарелке лежали исходящие аппетитным пряным паром тонко нарезанные ломтики мяса в каком-то не внушающем доверия, очень подозрительном зеленом соусе.

Будь я не такой голодной, ни за что бы в жизни не притронулась к столь странному блюду, но ели мы только утром, день выдался сложным и энергозатратным, и я просто последовала примеру Абеля. В смысле бесстрашно принялась за еду.

— Айана рассказала мне о ваших планах, — заговорил Эльмут спустя несколько минут сосредоточенного пережевывания. — Сумеречная зона — не то место, куда следует водить людей.

— То же самое на острове мне говорили о Темных землях, — отозвался Абель, продолжая кромсать мясо, оставляя на черном фарфоре бледно-зеленые разводы соуса, — но что мы видим? Все люди, отправившиеся на материк со мной, все еще живы.

Что бы ему ни говорили перед отбытием, это точно было сделано под давлением страстного желания сберечь короля от страшного путешествия. Но хейзару-то о нас беспокоиться было незачем, он же просто высказывал вполне обоснованные опасения… Это же чуть ли не дружеский жест!

Интересно, что именно ему о нас Айана рассказала? Наверное, что-то очень хорошее.

— И все же, Шэйн едва ли окажет нам помощь. Несомненно, о нашем присутствии он узнает и угрозу, если такая будет, почувствует, но спасать не станет. У него сейчас другие заботы, — Ледяная королева тоже решила высказаться.

— Шэйн?

Мне казалось, спросила я тихо, чтобы слышал только Абель, не учла одного — я в компании нелюдей и таланты у них могут быть разнообразные: острый слух — не исключение.

— Смотритель и хозяин Сумеречной зоны, — охотно пояснила Айана, — не так давно тоже решил обзавестись человеческой женщиной. Приручение прошло успешно, насколько нам известно, но спокойная жизнь в зоне необратимо изменилась. Беженцев, что с нашей стороны, что из Светлой империи, выводить он прекратил, за торговыми путями едва следит, прошения о личных переходах может рассматривать несколько месяцев.

Эльмут согласно вздохнул и добавил:

— Перестал контролировать свой лес. Уже несколько лет его деревья каким-то образом преодолевают барьер и занимают свободные территории. В сторону полуночи, ближе к топям, уже невозможно пробиться без необходимости сжечь несколько деревьев. На моих землях дикие хищные деревья. Что дальше? Шэйн перестанет контролировать и своих монстров и они уничтожат всю дичь в моих лесах?

Хейзар был эмоционален, возмущен и очень энергичен — сразу видно: больная тема и ему нужно выговориться. Вот мы и слушали.

Абель хотел прервать хейзара, но я остановила, предостерегающе сжав его ладонь. Так он и сидел тихий и вроде как очень внимательный, пока я держала его за руку, а Эльмут изливал душу. А все потому, что, в отличие от ужаса, я была чуткая.

— Нечасто у вас гости бывают? — спросил Девор, не дождавшись, пока хейзар выговорится. Еще один бестактный дракон на мою голову…

— Вы первые за последние полгода живые души, — признался Эльмут.

— А слуги? — как яркий представитель околонизшего класса, я была возмущена его словами. — Или они для вас не личности?

— Они мертвы, — пояснил он, — живых велари в моем замке нет. Они не могут жить рядом с такими, как мы. Все, что вы видели, — собранные из обрывков воспоминаний и чувств модели рабочих сознаний. Чем дольше они служат мне, тем меньше от былой личности в них остается. Все заменяют исполнительность и точное знание своих обязанностей.

— А вы их… — перед глазами почему-то стояло улыбающееся лицо бодрой веларийки и ее оптимистичные слова о трех безупречно отработанных годах… Нам досталось молодое тело, еще умеющее изображать человеческие эмоции. Интересно, а если бы нас сопровождал кто-нибудь постарше, отличила бы я его от живого?

— Они приходят сами, продают свои жизни. Кто-то за деньги для семьи, кто-то за одолжение или помощь. Я не отказываю: из жертвенных душ получаются самые верные и исполнительные слуги.

Аппетит у меня пропал.

Я считала себя закаленной, многое повидавшей… Да что там «многое»: на моих глазах морские ведьмы ели людей, а дракон жег этих самых ведьм. Но сейчас, сидя за этим столом, вглядываясь в сумрак углов, я не могла спокойно принять то, что узнала. Они осознавали, на что идут, но не отступали. Насколько же сильной должна быть нужда, чтобы продать свою жизнь?

— Им здесь неплохо, — тихий голос Абеля ворвался в мои лихорадочные мысли. — Это покой. Непривычный для тебя, несколько извращенный, но покой. Они не помнят прошлого, живут в настоящем и просто постепенно стираются из мира, даже не понимая этого.

— Ты знал? Что они ненастоящие, верно?

— У каждого из них вместо сердца бьется розовый кварц, я дракон, я чувствую такие вещи, — моя ладонь, которая совсем недавно лежала поверх его руки, вдруг оказалась в плену горячих пальцев. — Поверь, они не страдают.

— Я не монстр, — подтвердил Эльмут, — никогда им не был.

— Потому и не смог до сих пор дорасти до образования удела, — не смогла не поддеть брата Айана. — В младших сыновей мать вложила слишком мало от себя.

Ужин этот я решила считать неудачным.

Нет, для Абеля он оказался очень полезным и информативным, ведь, пока притихшая я переваривала услышанное и не мешала взрослым дядям разговаривать важные разговоры, он узнал одну немаловажную вещь.