Опасные звезды (СИ) - Федорова Екатерина - Страница 24

Он помолчал, сказал медленно:

— Существа, как ты их назвала, это генмодификанты. Они, как и люди, служат инкубаторами для некоторых вирусов. Видишь ли, не все штаммы можно свернуть в споры — и положить в сухое место, чтобы взять в нужный момент. Некоторые продукты Орилона капризны, им требуется живое тело…

— И ты бы не расстроился, подцепи я один из этих вирусов. — Пробормотала я. — Полагаю, это тоже подходит под определение «доверится как гость».

Тонкие губы Скевоса растянулись в легкой улыбке.

— В этом рейсе у меня на борту штаммы группы Пафиус. Для женщин, для мужчин… и для очень старых мужчин. А также для генмодификантов, живущих на некоторых планетах. Но все они настолько специализированны, что ты могла подхватить только тот, что предназначен для женщин. Несколько месяцев безумной страсти тебе было бы гарантированно. Ну и мне заодно. А также немыслимое наслаждение от двух-трех прикосновений к определенным местам, полная перестройка гормонального фона на это время… поверь, тебе бы понравилось.

Я содрогнулась. Тоже рабство, только сексуальное. Погладил тебя кто угодно два-три раза — а ты уже все, готова.

Скевос, голова которого качнулась, когда мой живот трепыхнулся и вжался под ребра у него под затылком, засмеялся.

— Знаешь, Наташа, для меня все это привычно… но твой страх заставляет осознать размах Альянса, к которому я принадлежу. Мы пересекаем Галактику на своих кораблях, несем смерть или жизнь, наслаждение или мучение — и все это на конце одного-единственного прикосновения… а ещё запугиваем этим маленьких девочек, которых подбираем по Галактике…

— Здравствуй, бог по имени Скевос. — Пробормотала я.

Он снова засмеялся.

— Богам полагаются жертвы. Учти, свои я принимаю только телами маленьких девочек… кстати, хочешь помыться? У меня сегодня в планах ополоснуться, поесть, ещё раз повысить твой гормональный фон — и поспать.

— Ополоснуться? — Я замерла, боясь поверить. Вдруг это проблемы перевода — а на самом деле речь опять идет о здешнем «гель-вместо-душа».

— В моей каюте возможность мыться водой предусмотрена. — Хитро сказал Скевос. — Хоть это и дорого. Я все ждал, когда ты начнешь умолять о чашке воды, чтобы вылить её на свою голову. А там уже можно было начинать торговаться. Но ты все терпела. Кстати, почему, Наташа?

— Но ты же сказал, что вы не моетесь… — Я осеклась.

Скевос приподнялся, заявил, уже сидя ко мне спиной:

— В этом мире никому нельзя верить на слово, Наташа. Никому, даже мне.

Жаль, что я не видела в этот момент его лица.

По лестнице Скевос спускался абсолютно голый. Я — кое-как прикрывшись саронгами, подобранными с пола.

Взгляд, который Скевос бросил на меня от порога рубки, пока я затягивала узлы на ткани, был задумчивый.

Каюта у господина капитана Скевоса Калириса оказалась в полтора раза больше моей. Странная, непонятная обстановка — из всех предметов мебели знакома мне была только кровать. Все остальное — непонятные стояки в одном из углов, крупные выпуклые панели на стенах — выглядело чуждо и незнакомо.

Скевос прошел через каюту наискосок, встал возле отъехавшей в сторону двери.

— Прошу… зеленая клавиша включает воду, черная выключает. Красная — регулятор температуры. По умолчанию сначала подается вода температуры тела. Средство для очищения кожи и волос не потребуется, оно уже добавлено в воду. Только одна просьба, Наташа… не снимай с себя кристаллы. Скажем, я так хочу. Хорошо?

Я кивнула и прошла мимо него. Он остановил меня уже на пороге, поймав за руку. Коснулся черно-серебряной цепочки, свисавшей с запястья. Снял быстрым движением.

— Это тебе уже не понадобится.

Душ оказался похож на земной — крохотная кабинка, спрятанная в чем-то вроде стакана из мягкого, но прочного пластика. Я постояла под льющимися струями несколько секунд — до тех пор, пока вода вдруг не перестала литься. Голос из ниоткуда произнес:

— Норма воды для одного сеанса мытья израсходована. Желаете использовать дополнительную норму?

— Давай. — Устало сказала я.

И вскинула руки, чтобы хоть на этот раз успеть выполоскать волосы под струями.

Вместо полотенца на выходе из кабинки тело обдул поток теплого воздуха, совмещенный с рывком вдруг возросшей силы тяжести. От неожиданности я даже присела — колени, по правде говоря, подогнулись сами, словно на плечи швырнули тюк с грузом.

Но ощущение навалившегося груза ушло раньше, чем я под его тяжестью уселась на пол — а капель на коже после этого почти не осталось.

Сброшенные мной саронги исчезли, словно испарились. Какая-то из систем корабля подбирает все, что оставляют в душевой? Скевос сюда вроде бы не заходил…

Хозяин каюты к моему появлению успел бросить на кровать какую-то тряпку. Повернулся, едва я вышла, по-прежнему обнаженный…

— Одень это. Сегодня у нас знаменательный день — я спас тебя, причем это не потребовало от меня никаких затрат, кроме небольшого количества времени…

— И большого количества угроз. — Я ощутила большое желанье прикрыться хотя бы руками от его взгляда, но не стала этого делать.

Пусть смотрит, глядишь, скорей надоем. И быстрей расстанемся.

Скевос едва заметно улыбнулся.

— Слова — это не затраты, Наташа. Тем не менее твое спасение от Ворисона стоит отпраздновать. Кроме того, имеется ещё и твое официальное предложение стать моей женой. Я, в конце концов, женюсь не каждый год, даже не каждое десятилетие. Это все достойно чего-то более торжественного, чем перекус на кухне.

Он уже направился к душу, когда я спросил, стоя к нему спиной:

— Скев… ведь ты не стал бы меня спасать, если бы потребовались серьезные затраты?

Его шаги на мгновение замерли.

— Отвечу так же честно, как ты спросила, Наташа. Я не знаю. Но я рад, что мне не пришлось узнать, сколько я готов за тебя заплатить. Очень рад.

Босые ноги снова зашлепали к душу, а я со вздохом взялась за платье.

Неизвестно, откуда у Скевоса оказался женский гардеробчик, но для ужина в честь моего беззатратного спасения он выложил на кровать платье. Самое настоящее, из серо-голубой ткани, перчаткой обтянувшее тело от груди до бедер. По краю короткого подола вяло полоскались ленточки из той же ткани. Едва я натянула на себя эту одежку, как они ожили, заплескавшись вокруг ног. Вылитый эффект ветра, который все никак не проходил…

Зато теперь стало понятно, почему Скевос попросил не снимать кристаллы. Голубое к голубому. Нет, он все-таки эстет.