Магия Волконского дольмена (СИ) - Саева Ева - Страница 26

С тех пор к женщинам Алексей относился очень осторожно. Заводил не долгие романы, ничего не обещал, не строил намеки. Пока было "хорошо", было "хорошо". Когда только возникали первые разногласия, "хорошо" сразу прекращалось: стирались номера из телефонной книги, выкидывались симки, от съемных квартир возвращались ключи (домой он больше никого не приводил). Короче, сжигались все мосты. Переживаний особых не было, так как, ни в одну из своих подруг, Алексей больше не влюблялся. И не потому, что он этого не хотел, а душа и сердце почему-то молчали.

Но, эта, странная дама в дольмене, поразила его. В первые минуты она показалась ему пьяной, но, при этом не чувствовался запах спиртного; "наркоманка", но она точно приложила руки к лицу, значит нет. А когда она, с закрытыми глазами начала ощупывать его руками, он был почти уверен, что в ближайшем дурдоме был совершен побег. И даже напугался, когда увидел у нее на ладони кровь, поэтому постарался быстро смахнуть ее губами, что бы, вид крови не перевел тихое помешательство в буйное. При этом, он тут же смахнул кровь с губ, а под источником тщательно умылся. Он постарался ее успокоить, что все скоро заживет и быстро выметнулся из дольмена, чтобы эта полоумная не побежала следом.

Стоя поодаль, он все же наблюдал за дольменом. Ему стало интересно, что этот странный объект будет делать, когда вылезет на свет божий. Он наблюдал, как Лида в полуобморочном состоянии, покинула нутро камня и повела детей не в ту сторону. Только после усилий дочерей, она подошла к сероводородному источнику. Женщина вполне нормально умылась и, при этом у нее не выросли рога и хвост. "Значит, не ведьма" — мысли в голове рождались все новые и новые, и вроде не пьяная. Приглашение гида вернуться в машину оторвало его от мыслей.

Вчера, в очереди, он вдруг снова ее увидел. Без сомнения — она жила где-то рядом. В дольмене он даже не разглядел ее лица, и ему захотелось увидеть ее поближе. Ее походка, легкая и скользящая вызывала восхищение. Голубые шорты подчеркивали красоту стройных, покрытых легким загаром ног. Мать и дочь держались за руки и весело о чем-то заговаривали.

Вспомнив эту сцену, Алексей не мог ответить, что же привлекло его в Лиде. Но, что-то было: то ли взгляд ее печальных глаз, то ли легкий наклон головы, то ли смущенная улыбка. Уже давно его душа не испытывала подобного влечения. И ему не столько хотелось завязывать отношения с женщиной с детьми, сколько хотелось узнать, в чем причина, что в ней такого, что заставило его уже битый час сидеть в этом кафе и не сводить глаз с кованой калитки отеля.

Посетителей в этот час было мало. Любители "погорячее" осаждали пляж, а остальные — осаждали кондиционеры. Тишину этого сонного часа нарушили шедшие с пляжа двое мужчин и три женщины, видимо близко знакомые. Они сразу заказали холодного пива, начали шуметь, двигать стулья, громко говорить. Разгоряченные лица, бронзовые спины, затемненные очки на затылке-обычные туристы, наводняющие черноморское побережье в эти месяцы. Своими разговорами о ночных похождениях они отвлекали Алексея, и он уже досадовал на их появление. Но, рассказ одной их женщин заставил его вздрогнуть так, что размешивая сахар в чашке капучино, на протяжении уже наверно получаса, резко дернул рукой и пролил кофе на стол.

— Я вообще потеряла дар речи, когда ночью, в окне моей комнаты появилась физиономия мужчины. Я так опешила и испугалась, что не могла даже подняться с кровати. Эта наглая физиономия сказала: "Привет" и исчезла. Я, до сих пор не понимаю, откуда взялось это привидение, — женщине была явно не по себе, у нее даже руки дрожали от пережитого испуга, и она чуть не облилась пивом.

Дальше разговор уже явно не интересовал Алексея, теперь он понял, что произошло в дольмене. Но, раскрутить свою мысль явно не успел, так как Лида с детьми уже подходила к калитке. Женщина о чем-то увлеченно разговаривала с младшей дочерью и не заметила подходящего мужчину. И только когда она закрывала калитку, то вдруг ощутилачью-то ладонь на своей руке. От неожиданности женщина подняла глаза и, Алексей опять увидел тот же жуткий испуг, что, и в темноте дольмена. Резко выдернув руку, и поняв, что при солнечном свете ей ничего не грозит, Лида взволнованно заговорила:

— Что вам нужно? Вы меня преследуете? — ее глаза смело смотрели в глаза мужчине.

— Простите ради Бога, простите, и выслушайте меня, — ему надо было любыми путями ее задержать, — я вас, наверно, испугал в дольмене. Я честное слово не хотел.

— Простила, что дальше? — женщина показала вид, что разговор закончен.

— Я приглашаю вас выпить со мной кофе, — глаза его смотрели нежно, ласково и немного лукаво, и напомнили Лиде глаза школьного кота Филиппа, когда она застала его в живом уголке, вылавливающим рыбок из аквариума, и не удержалась от улыбки.

— Не бойтесь, — почти умолял ее незнакомец, — я не монстр, не приведение. Я вас не обижу.

"Откуда он тут взялся? — подумала она, — что ему от меня надо. Надо поговорить с ним, чтобы он отвязался".

— Давайте посидим вот здесь, совсем рядом, — он указал рукой на свой наблюдательный пункт, — на мой взгляд, возникло некоторое недоразумение и, вчера мы не смогли с вами поговорить, — он осекся, видя ее явное нежелание продолжать разговор, — так, я жду вас?

"А у него добрые и веселые глаза, — подумала она, — и наверно он умеет шевелить ушами", — ей опять почему-то стало смешно, и она не сдержала улыбку.

— И вы раскроете мне тайну вашего медальона?

— Непременно, причем совсем не страшную, а очень занятную.

— Хорошо, я буду через полчаса, — и она направилась по уложенной плиткой дорожке к крыльцу.

Через полчаса, одетая в легкие шорты и майку, свежая после принятого душа, она сидела напротив него и через соломинку потягивала свежий апельсиновый сок. Алексей с удовольствием наблюдал, как она втягивает красивыми, четко очерченными губами прохладную жидкость, а ветер чуть шевелит ее пушистые волосы.

Наконец, Лида рассмотрела нового знакомого совсем близко. Пышные светло русые волосы "на косой пробор" немного закрывали широкий лоб мужчины, а широкие скулы придавали лицу мужественность.

— Вы меня, конечно, извините, я не должен был влезать в дольмен и нарушать таинство вашего посещения столь древнего камня, — он никак не мог придумать с чего начать разговор и начал, как и ему же самому показалось, слишком пафосно, — но, я, правда, очень торопился. А зачем вы закрыли глаза и уши, вы бы обязательно меня услышали?

— Я где-то читала, — начала объяснять женщина, — чтобы понять великое, надо сосредоточиться на малом и, полностью отключиться. Вот я и закрыла глаза и уши, и абсолютно не слышала, как вы проникли в дольмен. И вы, даже не представляете себе мое состояние, когда я, в полной отрешенности, обшаривала стены и потолок и…вдруг почувствовала плечи человека… Я до сих пор не понимаю, что спасло меня от разрыва сердца. Может быть, боль от укола вашего медальона? Я подумала, что вы — дух, но при этом у вас теплое тело и вы так громко дышали. Боже, меня обуял такой страх, что я даже не могла шевелиться.

— А я, честно сказать, сначала подумал, что вы пьяны, — Алексей озвучил свою версию произошедшего, — но запаха не чувствовал. Сидели так себе спокойно в уголочке, загадывали отрешенно желание и, вдруг, с закрытыми глазами начали надвигаться на меня с вытянутыми руками, а потом еще и ощупывать. И ладони у вас были, такие холодные… Я даже подумал, что вы из дурки, — Алексей заулыбался своей широкой улыбкой и в его карих глазах заплясали веселые огонечки, — у вас, наверно, и волосы встали дыбом, они как-то высоко поднялись.

Эти странные огонечки в глазах Алексея Лида заметила еще в дольмене, тогда они засветились в темноте и напугали ее, а сейчас, огонечки все больше притягивали. Они явно выражали мысли мужчины: веселились, когда он улыбался, и вздыхали, когда он грустил.