За кончикоим хвоста (СИ) - Огинская Купава - Страница 51

Потому во дворце, скомкано попрощавшись с дэвалийкой, которая решила, что мне просто не терпится все свои покупки просмотреть, я бросилась к Мелору, чувствуя себя на редкость героической личностью. Разузнала очень важную информацию всего за один день.

Глава четвертая. Дикие домашние животные

С того момента, как я ввалилась без стука в кабинет босса и до мгновения, когда браслет оказался в его руках, я нервничала. После — была запредельно счастлива.

Вечерние сумерки, что так быстро и довольно успешно уступали место ночи, казались волшебными, хвостатые жители замечательными и очень дружелюбными, а Мелор самым лучшим боссом. Да и дворец не казался уже столь неприветливым и неуютным. Хороший такой дворец. Почти пустой. Красивый и чистенький.

Да и покои мне выделили премиленькие. И даже огромная кровать стала выглядеть куда как удобнее.

Хорошее настроение продержалось недолго. Стоило только поверить в то, что жизнь налаживается и задремать в своей собственной кроватке, которую не навещала уже очень давно, за новенькой дверью, которая тоже совсем недавно заменила свою сожженную предшественницу, как в эту самую дверь требовательность забарабанили.

В двенадцатом часу ночи кто-то упорно добивался моего внимания. И я откуда-то даже знала, что за наглый чёрт мешает мне спать.

А у меня был сложный день. У меня гудели ноги, болели руки и даже спина ныла. Шопинг по-дэвалийский — дело долгое и изматывающее. Требующее нехилой сноровки, терпения и нервных клеток. А уж сколько нервов я угробила, чтобы уговарить Мелора отправиться за браслетом вотпрямсчас, высидеть в карете положенное время и не броситься в магазинчик обогнав очень медлительного босса. И совсем сложно мне пришлось, когда ювелир, с сомнением разглядывая Мелора, рассеянно поглаживал искрящиеся камни браслета.

Не отдавая себе отчёта, даже дыхание затаила и выдохнула лишь когда хозяин сдался.

И вот теперь, когда я расслабилась и решила насладиться заслуженным отдыхом, в мои покои ломился чёрт. Самый наглый.

Вставать было лень и, если бы пробиться ко мне пытался босс, я бы не встала, но там за дверью топтался Вэлах.

А дверь у меня была совсем новая и её вполне оправданно было жалко. Потому пришлось вставать, кутаться в покрывало, так как одеяло мне возвращать никто не спешил, и брести на выход. Разбираться.

— Нормальные люди уже, вообще-то спят, — просветила я императора, открыв дверь, — и нелюди, кстати, тоже. Ты знаешь сколько сейчас времени?

— Знаю, — угрюмо подтвердил он, мрачно разглядывая мою укутанную персону.

— И чего ты тогда хулиганишь? Я уже почти спала, знаешь ли.

— А у меня не получается уснуть, знаешь ли, — едко отозвался он и очень так обвиняюще спросил, — ты почему сегодня не пришла?

Обнаглел, поняла я. Не стоило по доброте душевной, его греть безвозмездно столько дней. Нужно было прекратить еще когда покои его непригодны для проживания стали. Тогда он точно не заявился бы сейчас со всякими претензиями. Скорее всего, здесь бы Мелор стоял, требуя тепла для своего друга.

Но босс-то двери жечь не умеет, ему бы я точно не открыла и спала бы сейчас спокойно.

А вместо этого, стояла и пытаюсь не сильно возмущаться.

Вчера он целоваться лез,ине удосужился раскаяться и извиниться, а теперь вообще злиться из-за того, что я не пришла его греть.

— А я может опасаюсь теперь с тобой наедине оставаться. Тем более в спальне. Тем более в кроватке. Ты в этом плане не благонадежная личность, — поведала ему, выразительно проигрывая бровями, - до сих пор удивляюсь, как эту ночь вообще пережила, но повторять подвиг что-то совсем не тянет

— Мне все равно, — намека он не понял, или просто решил проигнорировать, схватил за руку и потащил меня за собой. Босую и в покрывале.

— Это произвол!

Беспредельщик молчал. И, казалось, совсем не замечал моих попыток освободиться и сбежать.

Затолкав меня в свои временные покои, дотащил до кровати, где и усадил, строго велев сидеть на месте. После чего очень решительно ушёл в гардеробную.

Я не рыпалась. Не потому, что император велел, просто любопытно было. За мной он пришёл в том виде, в каком и пытался уснуть, то есть переодеваться ему было не за чем. Вот потому и сидела, выполняя чертов приказ. Узнать хотела, что он в гардеробной забыл.

Вернулся Вэлах быстро, принеся с собой подушечку. Местами заштопанную и не такую уж теперь красивую, но очень знакомую.

— Держи свою любимую подушку, — проворчал он, всучив мне ветерана монстрячьих боев.

Придирчиво её осмотрев, я с удивлением узнала в этом потрепанном недоразумение ту самую подушку и очень растрогалась.

— Ладно, — погладив потрепанный бок, я сдалась, — так уж и быть, погрею тебя сегодня.

Благодарить меня за мое великодушие никто не стал, приняв согласие как должное. И если бы не подушечка, которую я сжимала в руках, плюнула бы на все и сбежала. К Рине бы и сбежала. И пускай бы наглый черт искал меня по всему дворцу. Но у меня же была подушка, которую император лично (и в этом почти нет сомнений) среди завалов разыскивал.

Я решила не придираться и быть великодушной просто так. Не знала тогда ещё, что великодушие моё выльется в ещё одну бессонную ночь.

Впрочем, винить в этом императора было бы неправильно, но и самой быть виноватой не интересно. А винить норга...такое мелкое, зубастое, но очень милое создание просто не могло быть виноватым.

Я не успела толком ещё заснуть, когда почувствовала как в ногу вцепился хвост.

Подергав конечностью и убедившись, что ей вполне комфортно, успокоилась.

Неспокойно стало, когда во вторую ногу вцепились тонкие, тёплые пальчики. И это точно был не Вэлах. Потому что его холодные лапищи морозили моё тельце, а это были тепленькие, маленькие пальчики...

— Вэлах, — шевелиться была страшно, но ещё страшнее было просто лежать и чувствовать как мою ногу ощупывают с неподдельный интересом. Мне отчего-то казалось, что интерес этот гастрономический, — Вэлах проснись немедленно.

На мой шепот чёрт никак не отреагировал. Пришлось прибегать к более действенным способам.

— В следующий раз я тебя свяжу, — сонно пообещал завозившийся император. В правильно место, стало быть, попал мой локоть.

— А следующего раза может и не быть. Меня кто-то под одеялом щупает.

Хвост тут же исчез, а Вэлах приподнялся на локтях, чтобы лучше меня видеть, стало быть, и ненатурально возмутился, опасно повысив голос:

— Что за глупости ты говоришь?!

Пальчики замерли, нервно подрагивая. Я замерла вместе с ними, пугая черта застывшим взглядом округлившихся глаз. Он проникся:

— Варь?

— Я не твой хвост имела в виду, — обмирая от страха прошептала, только сейчас заметив в рассеянном лунном свете невысокий холмик, что притаился под одеялом на уровне моих лодыжек.

Вэлах его тоже заметил:

— Не шевелись, — велел и медленно потянул за край одеяла.

Я зажмурилась не в силах на это смотреть.

Пальчики нервно вцепились в мою ногу. Кожи коснулось что-то горячее и пушистое.

Когда одеяло исчезло и больше не скрывало хозяина тёплых пальчиков, по комнате разнеслось испуганное, истеричное верещание, которое сменилось моим истошным визгом.

На моих ногах, сидело что-то маленькое и чёрное, сверкая в темноте красными, бликующими глазками. Глазки были большие и круглые, а верещание его чем-то напоминало кошачье мряканье и мышиный писк.

Мой визг ничего не напоминал, зато чудовище с моих ног как ветром сдуло.

Пискнув что-то невразумительное, но скорее всего матерное, обладатель тёплых пальчиков, взвился вверх, на добрых полметра взлетев над постелью, и глухо плюхнулся на пол.

Неопознанная мною мелочь попыталась спастись бегством, но Вэлах, который скатился с кровати вслед за глазастым недоразумением, поймал его в дверях.

Свет включался под аккомпанемент визгливого верещания перепуганного досмерти глазастика.

В вытянутой руке Вэлах держал норга. Только этот норг был совсем маленьким, напуганным и пушистым.