Зеркало вод (СИ) - "Инна" - Страница 7

— Не говори так, — Айрин поцеловала его нежно, едва коснувшись губами. — Даже не представляешь, что можно сделать, дабы сохранить то, что тебе дорого, или кого.

— Вот ты и сказала, — проговорил Роберт, выпуская ее руку.

В комнате стоял полумрак. Ночь, мать его не дождалась. Хорошо, поговорить все равно придется, но как же тяжело смотреть ей в глаза. Грудь давило, воздух вырывался из легких с прерывистым свистом. Роберт почувствовал, как система впрыснула препарат — замутило, мысли начали путаться, и снова захотелось спать. А голова нужна ясная, есть над чем поразмыслить.

— Роберт? Не спишь? — раздался шепот.

«Не ушла, да разве могла она уйти», — с грустью подумал Роберт.

— Не сплю.

Мать включила свет, придвинула к кровати просторное кресло, вполне достаточное, чтобы свернуться клубком. Наверное, дремала в нем, прислушиваясь к дыханию сына.

— Прости, снова вляпался, — сказал Роберт.

Мать еле заметно поморщилась, в семье не одобряли разговорных выражений.

— У тебя удивительная способность попадать в неприятности. Но мы вытащим тебя и на этот раз, вот увидишь.

— Мам, расскажи про отца, — попросил Роберт.

Анна вздрогнула, в глазах мелькнула тревога.

«Считала данные системы», — догадался Роберт. Мать разбиралась в медицине, пояснения Альберта ей не нужны.

— Что хочешь узнать?

— Всего понемногу. Какой он был, как вы жили?

Мать улыбнулась, нежно, но не грустно. Время прошло, она отпустила. Остались воспоминания и непослушный сын, с которым всегда непросто.

— Я - источник твоей головной боли, — пробормотал Роберт.

Анна не ответила, все еще обдумывая вопрос. Наконец заговорила:

— Винсент был вспыльчивым и таким же, как ты, упрямым. Решения принимал молниеносно и никогда не менял, за что его не любили. Со стороны это выглядело спонтанным и не всегда понятным, его считали самодуром, но на самом деле Винс мгновенно просчитывал все ходы и возможности, был гениальным стратегом.

— Вы делили сознание?

— Да, хотя получалось не всегда гладко. Он не давил, не подавлял, это все ерунда, что говорят. Я намного младше, всегда ощущала неравенство. Но, — Анна снова улыбнулась, — мне так его не хватает.

— Отец применял необычные методы воспитания, — заметил Роберт. — Я его обожал, хорошо помню. Но эксперименты, инициация, одна, вторая. Вы что-то затерли. Не спорь, я знаю. Могу вспомнить, но не вижу смысла. Зачем это все?

— Инициацию Винсент провел без меня, я бы не согласилась, — сказала Анна. — Хотя он оказался прав, тебе это помогло.

— Отец погиб от руки какого-то психа, нелепый несчастный случай. Айрин разбилась о скалы…

— Проводишь параллели, ищешь закономерности? Не думаю, что они есть, — возразила мать. — Я же смотрела записи.

Роберт поморщился, подавив стон.

— Больно? Сейчас дозу поменяю, — Анна завозилась с системой.

— Не хотел, чтобы ты видела мои сканы, — прошептал Роберт.

— Аварии, а не записи того, что с тобой случилось, обещала же, что не буду смотреть. Айрин не справилась с управлением, ничего более.

— Я сам учил ее водить, — сипло выдохнул Роберт. — Ладно, не будем об этом. Скажи, отца боялись?

Мать задумалась:

— Пожалуй. Винс отличался жесткостью по отношению к подчиненным, порой излишней, не терпел возражений, но был совершенно другим в семье. Баловал тебя, сильно. У него даже голос менялся.

Роберт вспомнил о другом. Ему шесть, поздно, он уже спал, разбудили голоса. Внизу в гостиной кто-то разговаривал: мужчина и женщина. Роберт вскочил с кровати, вылетел в коридор и кубарем скатился по лестнице. Два кресла возле камина, живой огонь, бутылка вина на низком столике. Мать, улыбающаяся и раскрасневшаяся, Грегори, сжимающий ее ладонь. Они замерли, мать неловко выдернула руку. Роберт развернулся и бегом помчался в свою комнату. Сердце колотилось. На какое-то мгновение ему показалось, что отец вернулся.

— Какие дела отец вел с внешним миром?

— Содружество планет воспринимает нашего короля, как таррианского лидера и обращается по множеству вопросов, — улыбнулась Анна. — Таррианская монополия на транспортную сеть и станции — извечная проблема для Содружества. Но подробности контактов Винса мне неизвестны. Спроси лучше Грегори.

— Грег много для тебя значит, но как к нему относился отец? Насколько доверял? Ближний круг?

— Да. Однако совсем близко Винс не подпускал никого.

— Грег вырастил меня, воспитывал как сына, вытаскивал из передряг, приехал искать, я благодарен и не забыл, — сказал Роберт. — Просто в данный момент не знаю, кому могу верить, кроме тебя.

— Не сомневайся в Грегори, если не он, то кто?

— Грег занимался безопасностью тогда и сейчас. И отца вы упустили. Не отрицай, вы все. Я долго искал зацепки, проводил расследование. Без Содружества не обошлось. Не знаю, чего они добивались, ведь король Тарры — не совсем политик, это не власть, не управление. Впрочем, и меня подставили.

— Нашел доказательства? — голос матери звучал глухо.

— С отцом ничего, темное дело, свидетелей не осталось, Содружество хорошо подбирает хвосты. А на себя, — Роберт хмыкнул, — да.

— Ты прав, отца проглядели, — мать печально вздохнула. — Мы оказались не готовы. Не в меру наивны, слегка провинциальны, жили практически в изоляции. У нас другой менталитет, иные ценности. До Винса Тарра почти не имела отношений с внешним миром. Да, станции, туннели, но иноземцев на наши территории не пускали. На Тарре много противников сотрудничества, и с каждым годом количество недовольных растет. Твой опыт, кстати, вспоминают, как негативный пример.

— Я против разрыва отношений, соседей нужно знать и не питать иллюзий. А умереть можно и на Тарре.

— Содружеству ты задал жару, лихорадить будет долго, — усмехнулась мать. — Им придется с тобой считаться, никуда не денутся.

«Если придется», — подумал Роберт. Но механизм запущен, процесс идет, в итоге, если он не ошибся в расчетах, виновные получат сполна. И отсутствие прямых доказательств не станет помехой.

— Полагаю, кроме меня и Грегори можешь рассчитывать на верховного хранителя, да и нынешнего председателя Совета я бы не стала сбрасывать со счетов.

Роберт нахмурился:

— Кристофу известно то, что я умудрился забыть, это нервирует. Председатель? Не знаю, он меня учил, когда занимался Башней, но…

— Тем более. Считай минимум пять человек всегда на твоей стороне. Расклад по остальным дам позже.

— Пять? — удивился Роберт.

— Отец Айрин, — пояснила Анна.

Роберт кивнул. Карл всегда его поддерживал и тогда, и сейчас.

— Мам, я задам неудобный вопрос, заранее прошу прощения. Не торопись отвечать, хочу, чтобы ты хорошо подумала.

— Можешь спрашивать о чем угодно, — позволила Анна.

— Если бы тебе пришлось выбирать между отцом и мной, кого бы ты выбрала?

— Неожиданно, умеешь поразить, — замялась мать. Несмотря на темную кожу, Роберту показалась, что она побледнела.

— Предпочла бы не сталкиваться с таким выбором. Никогда, — еле слышно сказала Анна.

— Прости, хотел увидеть твою реакцию. Знаю, вернее думаю, что знаю, как поступил бы я. Но… Извини, что спросил.

Роберт прикрыл глаза. Пошла вторая волна препарата, слова давались с трудом.

— Я устал. Лекарство Альберта — ядреная штука. Договорим утром?

Мать кивнула, поставила кресло на место и тихо вышла из комнаты.

Спать Роберт не мог, несмотря на медикаменты. Тошнота от лекарств чередовалась приступами удушья, долго в таком режиме он не протянет. Организм и так ослаблен, не восстановился до конца. Паразита собирались использовать восемь лет назад, когда он был здоров. Эффект ожидался такой же? Если подозрения Грегори подтвердятся и поводок применяли на рудниках, где заключенные должны работать, то существует механизм сдерживания. Роберт вздохнул. А чего тогда добивались от него? Послушания и выполнения заданных функций, или хотели уничтожить?