Холодные шесть тысяч - Эллрой Джеймс - Страница 11

Вставка: документ

2.12.58.

Расшифровка телефонных переговоров по заказу ФБР.

С пометками: «Записано по указанию директора» / «Уровень секретности 1-А: только для глаз директора». Участники разговора: директор Гувер, Уорд Дж. Литтел.

ЭГ: Мистер Литтел?

УЛ: Добрый день, сэр. Как вы?

ЭГ: Оставим любезности. Лучше расскажите мне о Далласе. Метафизика в виде скорбящих о трагедии горожан меня не интересует. Переходите сразу к делу.

УЛ: Я назвал бы ситуацию обнадеживающей, сэр. Минимум разговоров о заговоре и крепнущее единодушие во взглядах, несмотря на противоречивые показания некоторых свидетелей. Я провел достаточно времени в штаб-квартире далласского ПУ, и мне сообщили, что президент Джонсон позвонил шефу Карри и лично окружному прокурору и выразил желание, чтобы это единодушие крепло и дальше.

ЭГ: Линдон Джонсон — человек прямолинейный и настойчивый, к тому же он разговаривает на языке, который понятен этим деревенщинам. Итак, продолжайте о свидетелях.

УЛ: Я хотел сообщить, что наиболее опасных вполне можно припугнуть, опровергнуть или разубедить.

ЭГ: Вы прочли запись показаний, понаблюдали за ходом допросов и пережили неизбежный в подобных случаях шквал признаний от телефонных сумасшедших?

УЛ: Верно, сэр. Телефонные сумасшедшие оказались необычайными фантазерами, однако заставили и задуматься. Много кто в Далласе недолюбливал Джона Кеннеди.

ЭГ: Да, и было за что. Продолжим о свидетелях. Вы никого из них не допрашивали лично?

УЛ: Нет, сэр.

ЭГ: Попадались ли свидетели с откровенно провокационными показаниями?

УЛ: Нет, сэр. На данный момент мы имеем относительное единодушие касательно количества выстрелов и направлений, откуда эти выстрелы были сделаны. Весьма относительное, сэр. Не думаю, что оно сойдет за официальную версию.

ЭГ: Как вы можете расценить расследование на данном этапе?

УЛ: Как некомпетентное.

ЭГ: А определить?

УЛ: Как неупорядоченное.

ЭГ: Как вы расцениваете меры по охране мистера Освальда?

УЛ: Как явно недостаточные.

ЭГ: И вас это беспокоит?

УЛ: Нисколько.

ЭГ: Генеральный прокурор требует сообщить ему последние данные расследования. Что я должен ему сказать?

УЛ: Что его брата пристрелил психопат-одиночка.

ЭГ: Черный принц отнюдь не слабоумный. Ему известно все то же, что и большинству посвященных.

УЛ: Так и есть, сэр. И еще он должен чувствовать свою сопричастность.

ЭГ: В вашем голосе мне послышалось неподобающее сочувствие. Вспоминается ваше, мягко говоря, неоднозначное отношение к мистеру Роберту Ф. Кеннеди.

УЛ: Да, сэр.

ЭГ: На ум приходит ваш хвастливый клиент Джеймс Риддл Хоффа. Черный принц — его ночной кошмар, так?

УЛ: Да, сэр.

ЭГ: Уверен, мистеру Хоффе хотелось бы узнать, что Черный принц думает о столь вызывающем убийстве.

УЛ: Я бы и сам не прочь это узнать, сэр.

ЭГ: А также я не мог не вспомнить еще об одном вашем клиенте — беспощадном Карлосе Марчелло. Подозреваю, что он тоже желал бы прочитать взбудораженные мысли в голове генпрокурора.

УЛ: Да, сэр.

ЭГ: Неплохо было бы обзавестись источником информации, близким к Принцу.

УЛ: Посмотрю, что я смогу сделать.

ЭГ: Мистер Хоффа неподобающе злорадствует, думается мне. Вот что он сказал «Нью-Йорк таймс» (цитирую): «Теперь Бобби — обычный юристик» (конец цитаты). Что ж, похвальное заявление, — но лично я полагаю, что некоторые достойные представители итальянской диаспоры предпочли бы, чтобы он был сдержанней в своих высказываниях.

УЛ: Я дам ему совет попридержать язык, сэр.

ЭГ: Кстати, раз уж мы об этом заговорили. Вы знали, что у Бюро было заведено дело на Джея-Ди Типпита?

УЛ: Не знал, сэр.

ЭГ: Этот человек состоял в Ку-клукс-клане, Национальной партии за права штатов, Партии национального возрождения и отколовшейся от них организации сомнительного толка под названием «Легион молнии». Он был тесно связан с офицером далласского ПУ по имени Мейнард Делберт Мур — человеком таких же политических убеждений и, по слухам, весьма неосторожным.

УЛ: Вы получили эту информацию из источника в далласском ПУ, сэр?

ЭГ: Нет, у меня есть корреспондент в Неваде. Консерватор, издает агитационные листовки, имеет прочные и разнообразные связи среди «правых».

УЛ: Мормон, сэр?

ЭГ: Да. Все невадские фюреры-неудачники — мормоны, а этот человек, бесспорно, самый талантливый из них.

УЛ: Звучит заманчиво, сэр.

ЭГ: ВЫ на что-то намекаете, мистер Литтел. Мне прекрасно известно, что Говард Хьюз просто слюной исходит от желания заполучить Лас-Вегас и кипятком писает от мормонов. Я всегда готов делиться с вами информацией, если вы просите ее так, чтобы не оскорбить мою осведомленность.

УЛ: Прошу прощения, сэр. Вы разгадали мои намерения, а этот человек и вправду кажется интересным.

ЭГ: Он весьма полезен и разносторонен. К примеру, листовки обличительного характера он выпускает тайно. И некоторых своих корреспондентов использует как информаторов в среде куклуксклановских группировок, которые находятся под прицелом ФБР из-за махинаций с почтой. Таким образом, он способствует устранению конкурентов по бизнесу.

УЛ: И он был знаком с покойным офицером Типпитом.

ЭГ: Был знаком с ним или с его деятельностью. Считал либо не считал его идеологически нестабильным и чересчур вызывающим. Меня всегда забавляет круг знакомств того или иного человека в том или ином контексте. Так, например, агент-командир нашего далласского офиса сообщил мне, что в городе сейчас находится некий Гай Уиллис Бэнистер. А еще один наш агент проинформировал меня, что видел в Далласе вашего друга Пьера Бондюрана. Человек, не обделенный воображением, может заметить это совпадение и связать его с деятельностью вашего общего приятеля Карлоса Марчелло и его неприязнью к царствующей фамилии, однако я не расположен к подобным выводам.

УЛ: Да, сэр.

ЭГ: Судя по вашему тону, вы хотите просить об одолжении. Для мистера Хьюза, не иначе?

УЛ: Да, сэр. Мне бы хотелось просмотреть досье Бюро на владельцев вегасских отелей-казино, а также документы комиссии штата Невада по азартным играм, комитета по контролю и надзору за деятельностью операторов азартных игр и комитета по контролю над распространением спиртных напитков.

ЭГ: Ответ положительный. «Квипрокво?»[25]

УЛ: Конечно, сэр.

ЭГ: Мне бы хотелось предотвратить нежелательные разговоры про мистера Типпита. Если в далласском офисе на него есть отдельное досье, я желаю, чтобы оно исчезло до того, как мои менее доверенные коллеги пожелают предать содержащуюся в нем информацию огласке.

УЛ: Я позабочусь об этом сегодня же вечером, сэр.

ЭГ: Как думаете, версия о стрелке-одиночке получит признание?

УЛ: Сделаю все возможное, чтобы так и было.

ЭГ: Всего хорошего, мистер Литтел.

УЛ: До свидания, сэр.