Своя Игра (СИ) - Пешкова Наталья - Страница 88

Ночь прошла относительно спокойно. Джан пару раз попытался "исполнить супружеские обязанности". Получил пару пинков и несколько затрещин и, смертельно обидевшись, удалился. А Сарана что? Она ж тоже в шутку. А вот утром началось.

Кнут не помог, используем пряник?

И синяки-то Саране подлечили, и украшения драгоценные посулили, и в ближайшую (всего день пути) таверну на завтрак телепортировали.

Последнее Саране, кстати, понравилось. Еда на костре, без сомнения, хороша, но это когда готовить умеешь. А Джан не умеет, разве что картошку запечь и вяленое мясо порезать. Про его дружков и говорить нечего. А сама Сарана из принципа готовить отказалась — у них в "семье" равноправие. Первую неделю муж готовит. Вторую — так уж и быть, может не готовить. Если жрать не хочет. Принципы, конечно, дело нужное, но уж очень голодное. Да и запасы у них к концу подошли, а в соседней деревушке их компании, мягко говоря, не рады. Траншан, сволочь такая, нашел к кому приставать. Выяснил бы для начала, кто отец той девицы. Кузнец — это, конечно, не воин, но оружие держать умеет. А уж как им размахивает. Да и три его брата, кто с дрыном, кто с вилами, любого храброго воина образумят. Особенно, когда за их спинами вся деревня собралась.

Противные все-таки людишки. Никакой толерантности.

Подумаешь, пару кур у них пропало. И никакое это не воровство. Это военные тренировки. Выслеживание, захват и ликвидация противника.

Хотя О-Чхору за такие тренировки Сарана уже прописала воспитательные меры пониже спины. Но миру с деревенскими это не поспособствовало, и пополнить запасы было негде. Отправиться же на охоту им не позволяла настойчивость Юльки — вернее, неустойка за простой поисков. Так что посещение таверны оказалось более чем актуальным.

Очередной орешек с треском раскололся, рухнув вместе с пивным водопадом в ненасытную утробу Джана. Сарана даже испугалась, как бы цыпленок, утка, пять жареных с грибами картофелин, шмат кровяной колбасы и перепела в сметане не возмутились, что им на головы ежесекундно падает очередной орех. Про попытки утопить их всех в пиве Сарана уже молчит.

Похоже, ее коварный супружник, позабыв про своих дружков, решил нажраться на неделю вперед и вконец разорить Ю-Алли. А лучше бы поинтересовался, какого аража ей вообще это кольцо понадобилось. Лично Саране острые крылышки в пряном соусе думать не мешают. И правильные вопросы задавать.

В том, что кольцо не простое, орка уже не сомневалась. Магией он него несет будь здоров, практически также, как сейчас от Джана пивом. Эх, вот Аран с Траншаном обзавидуются, когда они с Джаном вернутся. Надо бы им хоть что-то прихватить. Вот эти бутерброды с рыбкой, к примеру. Ой, нет. Не успела Сарана их припрятать. Вот ведь зараза прожорливая. Его будущей жене не позавидуешь.

— Эй, куда руки свои тянешь? Это мой окорок.

Боже. Неужто он еще не наелся?

— Из-за стола надо вставать с чувством легкого голода, — назидательно произнесла Сарана.

— Согласен, — прочавкал Джан. — Когда это чувство станет легким, я встану из-за стола, — и добавил еле слышно. — Во дворе на лавке тоже неплохо кушается. Да, собственно, и на земле у костра вполне отлично.

— Кстати, о костре. Все бы не жрал, ребятам бы чуток оставил.

— Ха. Думаешь, о чем Юлька сейчас у стойки с хозяйкой беседует? Это я повторить велел.

— Повторить что?

— Завтрак, естественно. А ты что подумала?

— Еще? — опешила Сарана. — Да ты лопнешь, деточка.

— А ты налей и отойди. Эй, куда квас льешь? Пиво давай.

— Да на, на. Подавись, живоглот. Эх, Юльку жалко, разоришь ты ее.

— Ха, — приосанился парень, подкидывая в заждавшуюся толпу очередной орешек. — Думаешь, я совсем дурак? Так просто она у нас Берритин перстень не выманит.

— А с чего ты решил, что это Берритин перстень? Он же пропал араж знает сколько лет назад.

— А что это еще? Магией от него прет — раз, — Джан принялся загибать пальцы, которыми перед тем ковырялся в зубах (видать, следующий орешек внутрь уже не пропихивался). — Иллюзией прикрыто — два. Юлька от любопытства чуть из юбки не выпрыгивает — три. Белобрысый твой тоже на него слюни пускает — четыре. Складываем раз, два, три, четыре, в итоге получаем Берритино колечко.

— Десять.

— Чего десять? — не понял он.

— Десять получаем. В итоге.

Отдавать кольцо, будь оно хоть сто раз Берритиным, не хотелось совершенно.

Нарвис ал'Никс

Настроение у Нарвиса ал'Никса было отличным, его не изменил даже тот факт, что в его особняке на секретном уровне Центра кто-то побывал.

В комнатах, конечно, царила идеальная чистота. Как бы мог подумать забравшийся сюда злоумышленник. Но, на взгляд Нарвиса, чистота эта все же не была достаточно идеальной. Цветы на подоконнике неровно расставлены — вторая от левого края фиалка чуть ближе к окну, а у первой справа отломан один из листиков. Полосатый коврик развернут на сто восемьдесят градусов, а любимое кресло с пледом сдвинуто в сторону камина на целый сантиметр. И плед, кстати, не на правом подлокотнике лежит, а на левом. И совсем уж безобразие — фарфоровые аражи на каминной полке смотрят не на юг, а скорее, на юго-восток.

Неужели господин К. до сих пор не успокоился? Вроде бы уже лет двести никаких обысков не было. А поначалу и дня не проходило без тайных визитов. Интересно, он сам являлся или подручных отправлял. Да нет, точно сам. Такое никому не поручишь. А вдруг подручному захочется увидеть, что за информация скрывается на кристалле. Тут уж ни на какую верность надежды нет. Любопытство — оно ж иногда посильнее любой верности будет. Нарвис по себе знает. А еще знает, что ар Ким — сволочь еще та, и не представляет, какой идиот стал бы хранить ему верность. Вот общие интересы другое дело. Или компромат. Надежный компромат — самое надежное средство плодотворной работы с Кимом ар'Мунсо.

По крайней мере, за четыреста лет эта система еще не давала сбоев. Нарвис подозревал, что если ар Киму удастся найти кристалл, то сбой-таки произойдет. Но ключевое слово тут "если". Если найдет. Но пока не нашел. Дом ал'Никса в столице перерыл, как и его владения в Ирсиконе. Даже к Иришаль заглянул. Центр тоже сверху до низу перевернул. Неужто решил по второму кругу пойти?

— Что ж, удачи вам, ар'Мунсо, — язвительно рассмеялся Координатор. — Ищите, да смотрите только ручки свои нежные не пораньте. Только араж вы что-то найдете.

Хотя подсказка-то то вот она, прямо под носом. Вернее, над. Аккурат над головой вожака фарфоровой стаи. Над камином висела, разумеется, не одна фотография, да и тематика у всех была примерно одинаковая, но догадаться в принципе можно. Было б желание. И время. Посмотреть на картинки, подумать, помедитировать. Отличия, на худой конец, поискать. Чем-то же этот мертвец среди всех прочих выделяется. Вернее, пока не мертвец. В отличие от всех прочих. Только ар Ким араж догадается. Да и не любит он всякие ужасы лицезреть. Делать — это да, это запросто, а посмотреть на дела рук своих — это уж увольте.

— Мы ж такие все нежные и благородные, — передразнил заклятого конкурента Нарвис, — нам не пристало смотреть, как из-за нашей небрежности люди и нелюди пачками мрут. Мы же выше этого. Как и наши благороднейшие цели. Да и что такое разлетевшиеся на куски миры против нейтрализации возможного конкурента на пост в Совете? Что, господин К., не думали, что кто-то видел вас в Зале Жизни? И даже записал на кристалл? А тщательнее надо готовиться к устранению конкурентов, тщательнее. Или хотя бы по сторонам смотреть. Я ж и не скрывался особо.

В этом ал'Никс немного слукавил. Скрывался, разумеется, но тот уровень невидимости был бы не по зубам только Ильсару или его малолетним друзьям, над которыми Нарвис хотел подшутить, но не магу уровня ар'Мунсо. Вернее, тогда еще ал'Мунсо. Ведь стоило бы ал Киму кинуть заклинание, снимающее чужой полог невидимости, и взглянуть вверх, спуститься с той балки под самым потолком Нарвису было бы уже не суждено. Разве что персонажем с его любимых фотографий.