Боевой ограничитель (СИ) - "Lone Molerat" - Страница 14

О’Брайан жрал. Вдумчиво, неторопливо, то и дело прихлёбывая воду из щербатого стакана. Сгребал остатки рагу на край тарелки, чтобы подцепить на вилку самый вкусный кусочек, осмотреть его со всех сторон и отправить в рот. Он всегда так ел — аккуратно, подбирая с тарелки всё до последней крошки…

Эмили стиснула челюсти. Нет, она знала, что когда-то они встретятся снова. В своё время это «когда-то» было единственным, что заставляло её цепляться за жизнь. Просто она не думала, что это произойдёт так быстро.

Он был один. И Эмили отчётливо поняла: второго такого шанса не будет. А значит, «когда-то» превратилось в «прямо сейчас», и ей придётся убить его сегодня. Да, вот так просто.

Дело к ночи — вряд ли он, трус поганый, отважится на ночную прогулку по Пустоши. Стало быть, заночует здесь. А раз так — ему придётся попетлять по пустынным коридорам Ривет-Сити…

— Что-то не так? — спросил Харон. Эмили и не заметила, как он подошёл. Вот принесла же нелёгкая!

— Всё замечательно, — проговорила Эмили сквозь зубы, не отрывая напряжённого взгляда от спины О’Брайана. — Ты знаешь что? Я подумала: надо бы купить штук десять гранат. Каких-нибудь дешёвых, для тренировки. А то я и не знаю, как с ними обращаться. Если тебе не трудно, сходи ещё раз к оружейникам, а?

— Как скажешь, — спокойно согласился гуль.

О’Брайан встал из-за стола, подхватил сумку, повесил на плечо. Чёрт! Неужели всё-таки уйдёт?

Эмили достала из кармана шапку, надвинула по самые брови. Тот ещё камуфляж, но всяко лучше, чем ничего. И потом, он ведь не ожидает встретить её здесь, в этом муравейнике. Как же всё-таки замечательно, что в Ривет-Сити столько людей! На Пустоши она не смогла бы за ним проследить, а здесь — пожалуйста. Толпа была живым щитом, покровом, который позволит ей подобраться вплотную к этому ублюдку. Да, позволит!

Вслед за О’Брайаном она поднялась на средний уровень, держась на разумном отдалении. Наверное, можно было и не осторожничать, но рисковать Эмили не имела права.

Пальцы сомкнулись на рукояти «Магнума» — успокаивающе холодной. Всё будет хорошо. Она сегодня разобралась с наёмником из «Когтей» — а эти ребята лучшие из лучших, прирождённые убийцы. Не то что вшивые охранники из Убежища. Да, у Анакостийской переправы Харон был рядом — но сейчас ей Харон не нужен. Это её месть.

О’Брайан вдруг обернулся, словно почувствовав её взгляд — и Эмили замерла. Но нет, не заметил, конечно — поскрёб лысину, спросил что-то у прохожего и решительно направился в сторону лестницы. Покурить на палубе вздумал? Ай, как удачно.

Она готова. Она сможет. У неё есть «Магнум». Один выстрел разносит башку на кусочки. И у неё, чёрт возьми, есть на это право.

*

Здесь, снаружи, небо уже успело затянуться тучами. Моросил мелкий дождь — он-то, похоже, и разогнал всех любителей прогулок; кому охота хапнуть лишнюю дозу радиации?

На просторной палубе не было никого, кроме О’Брайана. Он стоял, опершись о хилое ограждение, и курил, держа шлем охранника в левой руке.

Эмили молча подняла руку с «Магнумом», взводя курок. На таком близком расстоянии это было совершенно необязательно, снятый с предохранителя револьвер выстрелит и так. Просто — для верности.

— Что, сучка, понравилось тебе тогда? — спросил О’Брайан, медленно обернувшись. — За добавкой пришла? Я тебя ещё на рынке приметил. Бронька у тебя что надо. Кому ж ты дала за такую?

Эмили нажала на спусковой крючок. И — почти сразу — второй раз. За упокой.

Первая пуля попала О’Брайану в плечо. По синей ткани комбинезона начало расплываться тёмное пятно. Он пошатнулся, но на ногах устоял. Вторая же…

Что произошло потом, Эмили поняла уже гораздо позже — когда в сотый, в тысячный раз прокручивала в памяти эту злосчастную драку. Тогда же, на палубе, путь от мрачного триумфа до дикого, животного ужаса не занял и десяти секунд.

О’Брайан швырнул шлем Эмили в лицо — и, по-бычьи взревев, бросился на неё. От шлема она увернулась, а толку-то: момент был упущен. Вторая пуля ушла в молоко, а О’Брайан уже стоял перед ней. Близко. Слишком близко, чтобы она могла успеть что-то предпринять.

Он ударил её по лицу. Вроде бы замах был коротким, но переносица взорвалась ослепительной болью, а в глазах потемнело. Чужие пальцы сжали запястье Эмили, пытаясь выдавить из ладони пистолет.

Этого нельзя было допустить. Ни в коем случае; только эта мысль в голове и оставалась: если он отберёт «Магнум», всё будет кончено. И Эмили обеими руками вцепилась в рукоять в напрасной попытке разжать пальцы О’Брайана.

Подсечкой он сбил её с ног. От удара пальцы Эмили инстинктивно разжались — и «Магнум» покатился по мокрой палубе, куда-то к бортику… О’Брайан навалился сверху, прижал коленом к палубе — так, что хрустнули рёбра.

Правая сторона синего комбинезона успела насквозь пропитаться кровью, но сукин сын, казалось, этого не замечал. Он ещё сильнее навалился на Эмили, пытаясь передавить ей горло левым предплечьем, — а другой рукой выхватил нож из-за голенища. Эмили, собрав все силы, высвободила правую руку и выставила её перед собой, инстинктивно пытаясь оттолкнуть лезвие от шеи.

Нож с чавканьем вошёл в ладонь. Боль она почувствовала не сразу, сначала только давление и ярость от того, что рука не подчиняется. Кровь потекла ручьём, заливая лицо и глаза. Её же собственная кровь.

— С-сука драная, — пропыхтел О’Брайан, сильнее надавив на нож.

Эмили извивалась, пытаясь высвободиться. В глазах уже начало темнеть, но и О’Брайан терял силы. Он склонился ещё ниже, тяжело, прерывисто дыша.

Высвободив левую руку, Эмили вскинула её навстречу покрасневшему от напряжения лицу О’Брайана. Выбить глаз не получилось, но она ощутимо царапнула его ногтями по роговице — и на секунду он ослабил хватку. Эмили левой рукой перехватила рукоять ножа, но не успела ничего сделать — коротким резким движением О’Брайан ударил её лбом в лицо. В голове словно что-то взорвалось, и она поняла: всё. Это конец. Она сдохнет здесь, на вонючей палубе Ривет-Сити. Туда и дорога.

Хватка О’Брайана неожиданно ослабела, но Эмили уже ничего не могла сделать — только хватать ртом воздух, растянувшись на залитой кровью палубе. Передышка была короткой: кто-то вздёрнул её за шиворот, отвёл руку от лица — и она съёжилась в ожидании нового удара.

— Нагулялась? — донёсся откуда-то сердитый окрик Харона.

Зрение возвращалось урывками. Кровь напополам с дождевой водой, стекающая по желобкам палубного настила. Низкое свинцовое небо. Взгляд О’Брайана, удивлённый и неподвижный. Рукоять ножа Харона, торчащая из шеи О’Брайана.

Эмили всхлипнула. Попыталась сказать что-то — но горло свело спазмом.

Гуль наклонился над О’Брайаном, спокойно выдернул нож из шеи. Обтёр лезвие о синий комбинезон. За воротник подтащил тело к краю палубы.

— Обыскать? — осведомился он.

— Ты что, думаешь, я его ограбить пыталась? — зло выкрикнула Эмили. — Этот урод меня изнасиловал!

Выкрикнула — и в ужасе зажмурилась. Зачем, вот зачем, вот кто её за язык-то тянул?!

Тело О’Брайана перевалилось за борт. Где-то внизу раздался глухой всплеск воды. Оглушительно орали чайки. Как утром. И вообще этот мир казался похожим на настоящий: слишком уж больно было.

Харон склонился над Эмили.

— Руку покажи, воительница, — сказал он.

Она покорно протянула ладонь, стараясь не смотреть на рану. Вздрогнула от осторожного прикосновения шершавых пальцев.

— Чёрт, до кости, — голос гуля вновь стал еле различим. — Подними руку, вот так. И держи.

— Столько крови… Это в-венозное или артериальное?

Гуль не ответил. Вытащил из рюкзака какую-то тряпку, туго свернул её. Пристроил на сгиб локтевого сустава Эмили, согнул руку, плотно прижав предплечье к плечу. Эмили ойкнула. Харон бесцеремонно стянул с её шеи развязавшийся шарф и в несколько оборотов обмотал вокруг согнутой руки.

— Кровь тёмная…значит, венозное, — прошептала Эмили.

— Ну, раз ты такая умная, объясни, как тебя угораздило его так близко подпустить.