Солнечный страж (СИ) - Фир Мария - Страница 28

— Ты моя, — сказал он мне с улыбкой, когда к нам вернулась способность говорить. Я лежала на его плече. — Моя любовь из мира людей. Скажи, ты когда-нибудь… прежде у тебя были эльфы? Любовники.

Я засмеялась. Мне было так необычайно легко сейчас. Не хотелось шевелиться, не хотелось, чтобы он выпускал меня из рук.

— Нет, никогда, — я потянулась и поцеловала его в шею. — До тебя я не интересовалась столетними мужчинами!

— Столетними? — изумился он. — Мне нет ещё и семидесяти! Кто сказал, что мне сотня лет?

— Лейс, — коротко ответила я, хихикая.

— О, боги, я когда-нибудь смастерю этому болтуну ошейник безмолвия! — он засмеялся тоже, в негодовании фыркая. — Сто лет! Да хоть двести, по нашим меркам это всего ничего. Эльф может и в пятьсот лет завести себе жену и зачать детей…

Я положила руку на его грудь, и он накрыл мои пальцы своими. Мы никогда не говорили о его погибшей эльфийской семье, и я не хотела тревожить его сейчас, после того, как нам было так хорошо вдвоём. Мы молчали и слушали, как тихо потрескивают угли в камине и подвывает зимний ветер за окнами.

— Ты будешь спать в моей спальне? — спросил он, перебирая мои волосы.

— Да, если ты хочешь, — и я подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Пойдём туда прямо сейчас, — прошептал он, подхватывая меня на руки. — Там нас никто не услышит…

Тот, кто вечно всё вынюхивал и подслушивал, едва успел отскочить от тяжёлой двери, когда некромант распахнул её лёгким движением руки. Мне было всё равно. Ни шорох сандалий служанки, ни ехидное хихиканье Лейса не могли испортить моего настроения. Я хотела быть с этим мужчиной и была — в моей жизни появилась определённость. Нам было отмерено время до весны, и я не собиралась терять ни минуты впустую.

С утра и днём мы по-прежнему упражнялись в заклинаниях и приводили в порядок архивы Гильдии призывателей. В полдень поднимались на дозорную башню и высматривали горизонт, тревожась из-за отсутствия долгожданных вестей.

— Нельзя ли построить телепорт и проведать твоих друзей? — спросила я как-то у Гаэласа, когда мы в очередной раз возвращались ни с чем.

— Они стерегут границу между мирами. Портал поблизости может привести к катастрофе — слишком силён будет всплеск энергии, — ответил эльф.

Лейс переводил. Во время занятий нам нужно было говорить о сложных вещах, и без переводчика мы быстро бы запутались. Помощник Гаэласа, несмотря на несносный характер, разделял тревогу некроманта. Пожалуй, только в странной привязанности к хозяину и можно было разглядеть что-то настоящее в этом эльфе. А ещё он, разумеется, ревновал! Его невероятно задевало то, что мы — Гаэлас и я — теперь делим не только дни, но и ночи.

Прошло ещё две недели, но ни писем, ни гонцов со стороны Предела не было. Я как могла отвлекала некроманта от тяжёлых мыслей. Со мной он на время забывался, но после, утолив любовную жажду, мы снова и снова возвращались к этой теме. Сегодня за окном стояло настолько хмурое утро, что я проснулась и никак не могла понять, сколько времени. В библиотеке у нас были особые песочные часы, но мне пока не хотелось вылезать из тёплой постели. Гаэлас тоже проснулся и решил, видно, разбудить меня своими ласками, но притвориться спящей мне никак не удалось — я попросту не могла не отвечать на его прикосновения. В считанные мгновения нам стало слишком жарко — и он откинул одеяло прочь, сжимая меня в объятиях… Мы любили друг друга, не видя ничего вокруг, но, когда во время наших ласк он поправил мои волосы, убрав их с лица, я заметила на окне большую тёмную тень и невольно вскрикнула.

— Что? — Гаэлас проследил направление моего взгляда и осторожно выпустил меня из объятий.

На каменном подоконнике бесшумно восседала птица огромных размеров. Её чёрные гладкие крылья были сложены крестом и прижаты к крепкому широкому туловищу. Глаза блестели, как отполированные агаты.

— Магистр Тэрон, невежливо так вламываться в мою спальню! — эльф всплеснул руками, но тут же, как был голышом выскочил из постели и бросился обнимать птицу.

Чёрный орлан взъерошил перья и помотал головой, обнимая крыльями некроманта. Через его плечо он пристально смотрел на меня, и это было так странно, что я прикрыла грудь руками. Скажи мне кто-то прежде, что я буду стесняться птицы — ни за что не поверила бы.

— Это Сония. Ей можно доверять, — сказал Гаэлас, отступая от окна на несколько шагов.

Птичий магистр покрутил головой, чуть присел на когтистых лапах, вспорхнул — и обернулся. Я немедленно натянула на себя одеяло, а некромант учтиво поклонился и начал натягивать штаны. В нашей спальне стоял человек в короткой чёрной мантии, с чёрными же растрёпанными волосами, длинным острым носом и пристальным птичьим взглядом.

— Она человек, — с удивлением произнёс он на эльфийском языке, а затем тут же перешёл на язык людей. — Откуда ты здесь взялась?

— Долгая история, господин Тэрон, — сказала я.

Повисла пауза, во время которой оборотень продолжал сверлить меня таким взглядом, будто он был следователем Инквизиции, а я — демоном, прячущимся в теле семнадцатилетней девчонки. Мне хотелось поскорее одеться и оставить Гаэласа наедине с этим хищным орланом. Некромант уже был одет и позвонил в колокольчик, вызывая прислугу, когда обратил внимание, что гость напряжённо смотрит в мою сторону.

— Я уже сказал, — повторил он магистру. — Ей можно доверять. Какой завтрак ты предпочитаешь? Птичий или человеческий?

— К демонам завтрак, — отмахнулся Тэрон, в два шага оказываясь рядом со мной. — У тебя есть мозги, Гаэлас, или они протухли вместе с трупами из твоего подвала? Она ведь белая жрица людей! Эта девчонка — в ней белый огонь! Если кто-то на той стороне Предела узнает, что ты держишь её здесь в качестве наложницы, то перемирию на границе конец! Солнечные стражи не потерпят такого оскорбления и начнут убивать Хранителей!

Гаэлас улыбнулся и посмотрел на меня, словно хотел, чтобы я ответила сама.

— Уважаемый магистр, — я всё ещё придерживала одеяло у своей груди, дожидаясь, когда мужчины предоставят мне возможность одеться. — Несмотря на то, что я попала сюда в результате обмана и похищения, Гаэлас относится ко мне как к подруге и гостье.

— Да, несомненно, — отводя от меня глаза, кивнул Тэрон. — Я видел.

Мой некромант был аристократом и учёным и, разумеется, умел держать себя в руках, но даже я видела, как взволновало его появление друга-оборотня. Магистр Тэрон был одним из преподавателей в академии города Трира, того самого, что оказался не по зубам Вольдемару Гвинте. Лишь много позже я узнала, что трирская академия была единственным местом в нашей стране, где до сих пор осторожно и не привлекая внимания продолжали изучать запрещённые искусства. Академия укрыла в своих стенах нескольких адептов Гильдии призывателей, а также тайно принимала выживших детей и подростков, в чьей крови обнаруживался тёмный дар. Однако сейчас, сидя в каминном зале и не притронувшись к еде, птичий оборотень не был похож на терпеливого учителя. Он едва сдерживал гнев и отчаяние, и я видела, как его слова меняли лицо Гаэласа.

— Ты прилетел не за тем, чтобы отчитать меня за выбор любовницы, — тихо сказал некромант, и его вилка звякнула о край тарелки.

— Я принёс плохую весть, Гаэлас, — сказал оборотень, отбросив тонкой рукой накрахмаленную салфетку. — Келлард и Лиавен в Железной крепости.

— Что? — переспросил некромант, хотя даже мне было понятно — случилось нечто непоправимое.

Железная крепость — оплот Ордена Инквизиции, именно туда свозили тех подозреваемых, кто мог указать на членов Гильдии призывателей или полукровок, тайком живущих в человеческих поселениях. Об ужасах в тюрьме этой крепости мы с Раминой наслушались достаточно, разнося тарелки в «Усатом волке». Люди, эльфы, полукровки — никто не возвращался оттуда. Можно было только гадать, какими способами генерал Гвинта и его верные лейтенанты получали признательные показания. Да что там, даже гадать было не нужно…