Солнечный страж (СИ) - Фир Мария - Страница 44

— Я верну её, — быстро сказал Рик, одним движением перепрыгивая скамейку и край стола, но командир отряда остановил его.

— Останься, я сам, — и он коснулся моей руки. — Не вздумай переживать, Сония.

Так я осталась наедине с озадаченными воинами и взволнованным Риком. Нет, с моей душой определённо случились какие-то изменения — если раньше грубые слова не достигали своей цели, проскальзывали мимо моих ушей, как жужжание мух в таверне, то сейчас Нора ударила именно туда, где всё было зыбко и ужасно болело. Будь мой разум покрепче, я бы в первую очередь призадумалась о том, что эта женщина ради общего дела отряда побывала в крепости у инквизиторов и рисковала своей жизнью, чтобы спасти незнакомого ей колдуна. Она вместе со всеми скакала два дня через лес, чтобы совершить обмен, за который Орден и Высший совет немедленно приговорил бы весь отряд к повешению или сожжению на костре. Но нет, меня пронзили слова о том, что она посчитала шуткой предстоящую свадьбу своего командира, а меня почти обозвала непотребной девкой, предавшей свой народ. В её словах скрывалась доля правды, а оттого было невыносимо больно и стыдно. _Читай на Книгоед.нет_

Воины, которых я помогала лечить, а также маг Рикард старались сказать мне что-то поддерживающее, но суть их слов сводилась к тому, что Нора, разумеется, не собиралась огорчать меня или капитана, а лишь вспылила, не рассчитав ущерба от своего вредного характера. Если бы не моё сокровенное знание о будущем ребёнке, я бы не раздумывая покинула стоянку и ушла в лес. И шла бы до тех пор, пока не стала добычей диких зверей или жестоких обитателей междумирья. Но теперь мне было страшно навредить новой маленькой жизни, что зародилась во мне, и я изо всех сил сдерживала даже слёзы обиды. Я сидела у догорающего камина, подтянув колени к самому подбородку и ждала только одного — чтобы поскорее скрипнула тяжёлая дверь и вернулся Эдвин.

Мне было трудно разобраться в том, что я испытывала рядом с ним — слишком сильной ещё была боль расставания с некромантом, слишком остро мне не хватало сейчас наших разговоров с Гаэласом, когда мы смотрели друг в друга — и смешивались языки, жесты, взгляды — и мы понимали друг друга. Наверное, Эдвин Сандберг удерживал сейчас меня по эту сторону живого мира, иначе я бы потеряла опору и провалилась в бездонное отчаяние. Но это было не всё… Мне нравилось, когда он держал меня за руку и когда обнимал за плечи. Его сила и жаркое, живое тепло, его уверенный голос, когда он читал исцеляющие заклинания или отдавал команды отряду. И то, что Солнечные стражи (кроме Норы, конечно) как-то сразу, с первых же мгновений, считали его — моим женихом. А меня — его невестой. Будто мы и вправду на время нашего путешествия по Ничейным землям стали персонажами одной из старых сказок об эльфийской принцессе и прекрасном рыцаре-страже.

***

— Нора любит тебя? — не спросила, а почти утвердительно прошептала я, когда мы с капитаном вновь остались наедине рядом с мерцающими углями.

— Нет, это другое, — покачал головой Эдвин и ласково обнял меня за плечи. — Долгое время она была единственной девушкой в отряде, а потому привыкла, что всё внимание обращено в её сторону. У неё отважное сердце. Поверь, всё, что она наговорила, было сказано не для того, чтобы унизить тебя. Ей трудно принять какие-либо изменения в личной жизни одного из нас.

— Вы когда-нибудь были близки с ней? — шёпотом спросила я, боясь пошевелиться.

— Никогда, — чуть улыбнулся Эдвин. — И никто из наших ребят не был с нею. И всё же она ревнует. Меня и всех остальных. Случись Рику или Акселю найти себе невесту, было бы ровно то же самое.

— Почему Солнечные стражи так неохотно заводят семью? — я обернулась и теперь смотрела в его глаза, казавшиеся тёмно-синими в полумраке. Где-то в самой их глубине тлели угли камина.

— Наш долг охранять границы — видимые и невидимые. Семья крепко связывает с миром живых, и такой страж начинает бояться смерти. Начинает скучать по супруге или детям, а оттого хуже исполняет свой долг. Но всё-таки, жениться нам не запрещено.

Я молчала, разглядывая его лицо — тёмно-рыжие брови, нос и чуть поросшие щетиной щёки, губы, которые сегодня утром (а кажется — так давно) коснулись моих губ.

— Что будет, если я соглашусь? — прошептала я. — Что будет со мной? Ведь моя дочь, она родится наполовину эльфом. Или же мне надо будет… избавиться от неё?

Стоило мне только вымолвить эти ужасные слова, как горло перехватило, и из глаз покатились горячие слёзы. Эдвин непонимающе нахмурился, и тут же вытер большими пальцами мои щёки:

— Ты о чём, Сония? Разумеется, ты родишь её. Это ведь ребёнок, как ты могла подумать!

— Но как?.. — всхлипнула я.

— Как это будет происходить, я тебе расскажу ближе к делу, — он покачал головой, всё ещё негодуя от моего высказывания. — А что касается генетики, то внешне она будет выглядеть, как обычная человеческая девочка. Если женщина из людей рожает от эльфа, то никакие внешние эльфийские признаки у детей не проявляются.

— Внешние? — почему-то переспросила я и сама нашла его руки. — А дар?

Эдвин взял мои пальцы в свои:

— Как повезёт, — честно ответил он. — Шансы унаследовать дар от матери или от отца примерно равные. Байки о том, что все полукровки обладают только тёмным даром — лишь болтовня, которую сочинили сторонники Ордена Инквизиции. Бывают случаи, что при смешении крови дар и вовсе не проявляется. И они нередки, поверь мне. Я изучил немало книг и письменных свидетельств, копаясь в библиотеке Вестенской академии.

— Мне страшно, — призналась я еле слышно. — Я словно стою на краю, а пропасть — с обеих сторон.

— Ты не упадёшь, Сония, — улыбнулся он. — Я не позволю этого. Не для того я искал тебя так долго, чтобы теперь отпустить твои руки.

— Ты не понимаешь, что делаешь, — возразила я. — Это ведь уже не просто приключение или авантюра со спасением принцессы. Это навсегда. На всю жизнь.

— То есть, — он взволнованно вздохнул, сжимая мои ладони. — Ты согласна?

— Да, — просто сказала я.

Он долго смотрел в мои глаза, и я была уверена, что ему хочется поцеловать меня. Это сияло в его взгляде, и я видела, как дрогнули его губы, но всё-таки он сдерживался до тех самых пор, пока я не шевельнулась и не опустила ресницы. Мне казалось, он ждал какого-то подтверждения моему согласию или того, чтобы я выдала хоть чем-нибудь свои истинные чувства. А я не могла выпутаться из паутины околдовавшей меня зимы и открыться ему так быстро. Это не были сомнения, но я всё ещё находилась под действием эльфийских чар, а особенно после того, как узнала о дочери.

— Как только вернёмся, сразу начнём готовиться к свадьбе, — уточнил он и пригладил маленькие пряди волос возле моих ушей.

— Да, — повторила я и тихо кивнула.

И только тогда он поцеловал меня долгим и жарким поцелуем, словно хотел пообещать, что и с эльфийским колдовством готов сразиться ради меня. Что мы вместе справимся с уже отступающей зимой.

— А что у вас в повозке? — прямо над моим ухом, если не считать тонкой кожаной перегородки, спросил громкий женский голос.

— Эльфийские девственницы для Высшего совета? — пошутил незнакомый мужской голос.

Так я узнала, что мы прибыли в дозорный пункт Солнечных стражей, от которого до города было уже рукой подать — не больше часа пути. Я думала, что Нора не замедлит высказать в мою сторону что-нибудь малоприятное. После вчерашнего инцидента она отмалчивалась и держалась на расстоянии от всего отряда. Когда мы покидали лесной приют, я видела только мелькнувшую между сосен алую мантию стражницы и её туго заплетённую тёмную косу на спине. Ещё на рассвете Эдвин и белобрысый Аксель заготовили порцию дров и сложили их сушиться возле очага, на всякий случай принесли воды и заполнили ею кувшины, стоящие с краю стола, собрали все пустые горшки и фляги и погрузили их в повозку. Рик и двое других стражей вычистили и накормили коней, а я вымыла все кружки и тарелки и расставила их на полках, как они были до нашего приезда. Всё это время Нора была где-то снаружи, а я слышала, как время от времени обеспокоенные размолвкой воины перешёптывались между собой, упоминая её имя.