Клеймённые уродством (СИ) - Савченко Лена - Страница 23

Крики, которые я слышала и иногда какой-то ор Пита почему-то успокаивали. Я провалила

сь в сон.

С дядей вышла тоже крайне тёплая встреча — он пихнул меня ботинком, спрашивая чего я тут развалилась. Не узнал, по крайней мере не сразу.

Я сонно проморгалась, подняла голову — темный силуэт мужчины показался мне по началу смутно знакомым. Мне захотелось начать возмущаться — какого хрена? Сплю где хочу, тебя это волновать не должно. Но потом, услышав голос и уже почти забытые ругательства быстро вернулась в реальность. Джейме был не в духе, я чувствовала как тот нервничает — понял. что с сестрой что-то приключилось? Жаль только, что поздно. Я улыбнулась, усаживаясь на пятую точку и смотря на него сверху вниз с откровенный ухмылкой и задором — уступать дорогу мужчине в планы не входило, а попробует рыпнуться — получит за все хорошее и отвратительное.

— Ты оглохла? Свали!

Он всегда был немного "быковатым", даже по отношению к моей матери. Лишь бы повздорить, поругаться. Если у него был зверь, то дядя точно не умел держать его под контролем. Хотя, вероятнее Джейме был в прицнипе такой — тупой и злой, а таких людей проще всего использовать и они самые простые противники в драке — вывел из себя, все, считай, что уже втоптал его в грязь и пыль.

— Пошли отсюда, — Питер вышел из дома, замерев рядом со мной. Я подтянула под себя колени и подняла на него голову — он надевал перчатки на окровавленные руки. Сто баксов что кровь не его. От парня веяло неимоверным спокойствием и таким душевным равновесием, что любой буддийский монах нервно покуривал в сторонке какой-то запрещенное вещество.

Лицо Пита переменилось. Несколько секунд они с мужчиной стояли, глядя друг на друга, напряжение нарастало, я быстренько подвинулась в сторону, ближе к краю ступенек. Панк шумно вдохнул и… прыгнул на него. Совсем по кошачьи, занося руку с ножом, в свете фонаря сверкнула сталь. Но тот увернулся, сбросив с себя панка и бросился наутек, Питтер рванул за ним. Я хмыкнула. Надо же, а сколько гонору было. Мы убьем вас… кажется, получится наоборот.

Мне было легко на душе, вместе с этим я чувствовала и некое опустошение, но… приятное. Я простила его в тот момент, когда он наступил на горло той твари. Хотя в будущих ссорах припоминала еще долго, да и подстебывала этим тоже. Но… я бы не стояла тут, если бы не это все. Не было всех этих людей, не было бы Марго, которая положила мне свою руку на мою, но боялась даже дышать в тот момент. Не было бы того же Джейкоба, его любви. У панков не принято скорбеть, но помнить мы обязаны.

Я бы и правда могла жить обычной жизнью. Ходить в школу, потом колледж, потом, если повезет — престижная работа. И жить спокойной жизнью, пользоваться магией для достижения маленьких целей, радоваться мелочам. Может быть даже встретить какого-нибудь парня, отношения, семья… Все эти фантазии казались такими далекими. Будто даже не было и шанса на то, что такое могло произойти. И не с кем-нибудь, а именно со мной! Питер… я прислушалась к себе и поняла, что даже не знаю пока как к нему относится. Без понятия. Он вроде бы был тем, кто поддерживал и подхватывал всю жизнь, а с другой стороны перед глазами стоял образ этого зеленого переростка, которые хватает меня за руки и рисует портал. Мозаика пазла складывалось в одно: вот как я тут оказалась. Он хотел спрятать меня и остался сам, что бы приглядеть за подругой. Замечательно. А лучше мира он найти не мог? Ведь наверняка есть места, где куда лучше живеться. Где больше магии, больше добрых людей. Хотя, мне казалось, что с последним беда была повсеместно.

Парень вернулся один, злой как черт и не спрашивая, потащил сквозь темноту плохо освещенных улиц. Ноги плохо слушались, а идти предстояло не в магазин за углом. Ночь, причем довольно глубокая, но уже подбирающаяся к утру — часа 4, может быть. Автобусов в это время нет, пытаться поймать машину совершенно бесполезно — по ночам тут шатаются только наркоманы и алкаши, ищущие возле какого угла прилечь поспать.

Дни потекли своим чередом. Двое суток мы шатались по городу, напрашиваясь на ночь в ночлежку к Кастиэлю — парень пускал без вопросов оба раза, вскользь интересуясь, как у нас с деньгами и не нужна ли работа. Питер мягко его отшил — мол, мы договорились и от своего отступать не будем. Берем только крупняк, редко и в исключительных случаях. Пообщавшись со старыми знакомыми, я поняла, что тут толком ничего не изменилось — разве что глава всего этого безобразия стал более осторожен с наймом людей, чуть не загремев на пожизненной с несколько месяцев назад. Потому новенькие появлялись редко и почти сразу же становились своими, так как все понимали — раз их сюда притащили, значит — надолго. Минимум на года два. Меньше тут держались совсем единицы, таких обычно находили трупами по утрам.

За это время мы с Питом почти не разговаривали — парень видимо решил дать мне время отойти от всего произошедшего и правильно сделал. Я много думала, размышляла и в итоге пришла к заключению, что извинений парень не получит, но ненависти все же не заслужил. Панк был прав: он не был повинен в том, что я родилась у тех людей. Не был виноват и в том, что они узнали кто я.

Но пришлось все же вернутся к своим. Я еще раз получила нагоняй Стива, Джефф тоже высказал свое «фи» и пожалел, что не был там с нами — обязательно бы остался встречать гостей грудью. Тоже получил нагоняй от Стива. Тему с комнатами на втором этаже бара пришлось быстро ускорять — в квартиру возвращаться было опасно, а спать всем хотелось под крышей над головой. В итоге длинный коридор после винтовой лестницы был обустроен, как и 5 маленьких комнат — в них помещалась только кровать двухспальная, небольшой шкаф и пара тумбочек. В трех помещения решено было поставить обычные раскладушки — работать у нас все равно будут свои и зачастую этим «своим» жить было негде. Да и в принципе если кому-то будет некуда идти. Про оплату комнат речи даже не шло.

В нижнее помещение завозились большие катушки, табуретки, стены раскрашивали баллончиком и маркерами, как и барную стойку. Ее оббили железом, поверх — картоном. Так, на всякий случай. Копы конечно интересовались откуда у обычных почти бездомных деньги на все это, но после того, как Стив отвели капитана в сторону и что-то ему сказал, визиты прекратились. Меня тоже интересовал этот вопрос: Стиви нигде не работал, сидел лишь дома, либо шлялся по одному только ему известным делам. Но при этом кэш у него водился всегда, карманы парня никогда не были пусты.

Ко мне все так же приставали иногда на улицах, видимо посчитав меня привлекательной для поползновений между ног. Такие ребята получали по яйцам либо коленом, либо, если были сильно настойчивы, оружием. С последним я не расставалась ни на минуту с того дня. Мало ли что может произойти даже в моей комнате. Вернее в нашей. За отсутствием должного пространства, нас с Питом, особо не спрашивая, поселили в одну комнату. Мол, раньше вместе дрыхли, и сейчас тоже будете.

Парень, кстати, предпочел сделать вид, что ничего не было. Что я не выскакивала из автобуса, не пыталась уехать из города. И мне казалось это разумным — незачем было мусолить все это, незачем обговаривать — невесть во что могла вылиться эта беседа. Я твердо для себя решила позже подробнее расспросить обо всем, что происходило… там. В другой точке времени и пространства. Меня крайне интересовала моя судьба, это было даже интереснее чем вспоминать прошлые жизни. Но нужно было время, в первую очередь мне — остыть окончательно, что бы внезапно не вспыхнуть ругательствами и новыми обвинениями.

Дядю мы искать продолжали — Пит пообещал, что разберется с обоими. И сказал, что ему действительно жаль, что все обернулось именно так. Когда пределы наших связей были на исходе мы подключили детей-бродяг. Эти проныры знали все и обо всех, особенно за деньги. Попросив помощи у нескольких стаек нам оставалось только ждать: у мелких было все, фотография, краткая справка о характере и прочие черты мужчины. Через неделю или около того, группка таких нашла его — по словам ребят он прятался у какого-то друга, дом находился всего за несколько кварталов от нашего бара. Группка получила в благодарность полтинник, чему бесконечно обрадовалась. Эх, где в моем детстве были добрые панки, которым нужно было кого-то найти?