Избранная дракона (СИ) - Ганова Алиса - Страница 38

— Да боюсь, к твоему скверному характеру потом еще добавится бабская вредность. Совсем несносным станешь! — парировала я и, видать, задела, потому что Варк в ответ высокомерно заметил:

— Вижу, ты пошла в шумную «родственницу».

— А кто-то наставлял, что немые живут дольше, — припомнила ему его же пословицу и, игнорируя колючий взгляд, добавила: — Приступим к занятиям?

Но я не сомневалась, что план возмездия уже созрел в хитрой голове жреца.

А мстить он умел изысканно. Всего-то заставил штудировать жизнеописания великих заклинателей. Вроде бы обычное, полезное занятие, но, читая вслух, я особенно прочувствовала свою никчемность. Меня малыши-златокрылы слушаются через пень-колоду, что уж говорить о самцах драконах, которых всячески эксплуатировали эти мужи? Так я еще и читала с ошибками. Книга старинная, слова в ней такие же, поэтому попытка схитрить — подбирать слова по смыслу — с треском провалилась.

Варк сидел серьезный, но озорной блеск в его болотных глазах… У, засранец!

— Зато я сама научилась читать! — пробурчала под конец урока.

— Будешь хвалиться на каждой церемонии, перед тем как приступить к оглашению указа? Хотя на память ты вроде бы не жаловалась. Или проверить?!

Зашибу гада!

Ушла с занятий оскорбленная, униженная и злющая, как ведьма.

«Все, не видать тебе больше Асхама, как своих ушей! Хотя… Если накануне выкинешь подобную подлость — заведу туда и брошу! Пусть, пусть тебя страж сожрет, если не подавится тобой говнюком!» — иду, вендетту обдумываю, и тут дорогу перегораживает лысый мужик и пафосно выдает:

— Надеюсь, оценишь мою жертву.

«Иди на фиг!» — едва не сорвалось с языка. Благо, спохватилась: неужели тизарин с девственно чистой башкой?! Пригляделась — верно! Вроде бы мелочь, но для Ковена, дорожившего роскошной шевелюрой, это, несомненно, жертва. Вот только лысый жрец смотрится солидно, а он — стремно, как тощий новобранец из военной части.

— Изумительно! — выпалила, кусая губу, изо всех сил пытаясь оставаться серьезной.

— Изумительный придурок, да? — Ковен провел изящной ладонью по сизому темечку и улыбнулся. И я прыснула. Сразу же зажала рот рукой, но хохот прорвался, и меня было уже не остановить. Я смеялась до слез и колик в животе и не могла остановиться.

На шум начали стекаться придворные, и тизарин, схватив меня за руку, утащил в первую попавшуюся дверь.

«Чтобы убить без свидетелей!» — подумала, но уняться все равно не могла.

А потом захохотал он, потому что тушь от слез растеклась, попала в глаза, и уже я начала верещать, размахивать руками и прыгать. Затем Ковен подкрался к двери и пнул ее ногой, преподав урок подслушивающим придворным. Да, чудный вечер. Был. До тех пор пока нас не увидела Нельмела. И вот тогда я и узнала, что такое материнские наставления тизарии.

От меня скрывали происходящее, но по всем признакам мои подозрения подтверждались: переворот. Полагаю, Нельмела с наследником решили выступить против тизара. Наверно, понадеялись на мою поддержку. Однако должна ли я поддерживать мятеж, о котором ничего не знаю? Так же настораживало подозрительное поведение Эбека. Зачем он шантажирует меня? Для чего ему «драконий коготь»?

Когда стемнело, легла в постель, закрытую со всех сторон балдахином, и только тогда позволила себе проявить немного чувств. Выплакавшись, провалилась в тревожную дрему.

И снова мне приснился Варк. Он опять улыбался, утешал, говорил, все хорошо, но когда очнулась, контраст сна с реальностью оказался столь безжалостным, что я совсем расклеилась. Чтобы к утру глаза не опухли, приложила к лицу холодные компрессы. А едва забрезжил рассвет, встала и принялась наносить косметику.

На печальном лице макияж смотрелся грубо. И все же лучше так, чем позволить им увидеть мою слабость. Чтобы отвлечь внимание от покрасневших глаз, надела яркое налобное украшение и платье цвета крови. Таким образом хотела сбить с толку Эбека и Цитарпа, шокировать и не позволить просчитать мои поступки.

Надо сказать, что в задумке я преуспела. Когда новая служанка пришла будить меня — застыла на пороге.

— П-простите, госпожа, — растерялась она. — Я не успела собрать вас.

Я молчала и бесцеремонно, даже намеренно грозно осматривала ее. В другой ситуации не была бы столь суровой, но сейчас готовилась к безжалостному дню. И кто знает, сколько сегодня мне придется пролить слез.

— Что с тизарией? — спросила властно. Фроська сидела на спинке кресла, сверлила прислугу взглядом и недовольно урчала.

— Н-не знаю, — затряслась служанка.

— Хочу свежей воды, — она опрометью побежала исполнять желание, но в комнату тотчас вальяжно вошел Цитарп и от удивления остановился. Еще бы. Я не выгляжу зареванной, подавленной и царственно сижу в кресле. Он впился в меня глазками, выискивая слабину, но что я усмехнулась:

— Насмотрелся?

— Сама скоро насмотришься, — прошипел, покрасневший от злости маг. — Живее, тизар ждет тебя!

— Я жду его, — ответила спокойно. Понимаю: играю на грани, но нельзя позволять собой манипулировать.

— Стража! — завопил фальцетом заморыш. В комнату вбежали шесть вооруженных мужчин. Высокие, сильные, но при виде меня побледнели, остановились. — Чего стоите! Тащите ее к тизару! — Однако они медлили.

Нервы и чувства обострились. Из-за переживаний я походила на натянутый лук, готовый выпустить стрелу и поразить Цитарпа. Впервые отчетливо ощутила необъяснимую силу, заключенную во мне. Поразительно! Почему раньше не замечала, что рядом, скрываясь от глаз, притаились десятки златокрыльчиков. Я словно проснулась!

Теперь я могу защищаться. Спустить стаю на обидчиков, однако… Цитарп — маг. Да, они победят его, но какой ценой? А явившаяся на зов стража — обидчики ли они?

Тот, что старше по званию, поймал мой взгляд и словно спрашивал: «Что делать, избранная»?

Прикажи я на пасть на злобного заморыша — нападут, но неизвестно, чем все завершится. Моя слабость в том, что не знаю точно, что происходит во дворце, и кого где держат.

«Нет», — качнула головой. Хмурый вояка поклонился и глухим голосом произнес:

— Госпожа избранная, мы отнесем вас, — подал знак. Подчиненные с суровыми, хмурыми лицами бережно подняли меня вместе с креслом.

Думала, понесут в тронный зал, однако по ступенькам спустили вниз, вынесли за пределы дворца на безлюдную, оцепленную площадь, миновали ее, потом стали подниматься по сверкающей на солнце лестнице, ведущей в Верхний Драконий храм.

Поднимали в крутую гору очень бережно, боясь лишний раз потревожить, поэтому с мужчин пот лился градом. На половине пути мои телохранители сменили их. Не знаю, что творилось в головах вояк, но их губы были плотно сжаты. Некоторые недобро поглядывали на беззаботного Цитарпа, казавшегося им тощим выскочкой, однако я то знала, кто он такой.

«Нет», — каждый раз, ловя взгляд того или иного телохранителя, показывала знаком. Они тихо вздыхали, опускали головы и несли дальше. Фроська на спинке кресла сидела так же царственно и гордо.

«Фросенька, не дай себя поймать», — обратила к ней, и она пронзительно крикнула, от чего Цитарп вздрогнул.

«Еще пожалеешь», — прочитала в его злых глазах, но я больше не боялась. Если он испугался крика Фроськи, знать, не так грозен, каким хочет казаться. Улыбнулась.

Заметив перемену во мне, телохранители вздохнули с облегчением. Донесли до дверей Верхнего храма, опустили кресло, поклонились и выстроились на площадке.

Злорадный Цитарп прошмыгнул в приоткрытую храмовую дверь. Я медлила, собираясь с духом. Фроська взмыла в небо.

— Нам идти? — спросил один из мужчин.

— Нет, — покачала головой. Я опасалась, что в минуту опасности не смогу справиться со стаей, и златокрыльчики накинутся на неповинных людей. Не знаю, как стая добрались сюда незамеченной, но они рядом, следят за происходящим и ожидают моего приказа. Жаль, что развитие дара произошло при таких обстоятельствах. Страшно подумать, что еще должно случиться, чтобы я дозрела до призыва больших драконов?