Цветок на камнях (СИ) - Гринь Анна Геннадьевна - Страница 2

— Я же говорила, что все эти истории заканчиваются несчастно, — полным слез голосом сказала девочка. — В сказках так не бывает. В сказке друзья обязательно находят друг друга! И все живы. Все счастливы.

— Только жизнь — не сказка, — пробормотал отец так, чтобы дочь его не услышала.

Замерев на верхней площадке винтовой лестницы, я с легкой тоской наблюдала за мамой. Она не подозревала, что я ее вижу, поэтому и действовала открыто, широко улыбаясь и подпевая себе под нос.

Мама выгребла из ящичка для денег все до последней ломаной монетки и внимательно пересчитала, а после отложила почти всю нашу прибыль в отдельный кошелек. Я видела это не раз, поэтому прекрасно знала, что она будет делать дальше. Утром мама отправится в отделение банка и переведет всю сумму на счет Элены, моей сводной сестры.

Элена уехала из дома лет восемь назад, мы редко ее видели, но мама души в ней не чаяла. Для нее Элена — идеальна во всем, хотя я так и не считаю. Но тут ее можно понять. Для мамы сестра — родная кровь. А я… Я дочь маминого второго мужа, оставшаяся ей после его смерти. У отца не оказалось родственников, поэтому я и очутилась в доме госпожи Думар. Свою фамилию мама мне не дала, ей это запретила Элена, так что росла я в нашем крошечном городке обычной Миолин Эр.

Не только фамилия у меня самая простоя, такую здесь многие носят, но и имя. Миолин — всего лишь название горного мака на старом наречии. А каждому известно, что какой-то дикий цветочек никак не может сравниться с ярким бутоном из оранжереи.

Мама не относилась ко мне так уж плохо, но почему-то никогда не проявляла особой заботы. Это немного расстраивало, но что я могла с этим поделать? Уйти я не могу, а без меня мама будет печалиться и не сможет торговать днями и ночами, чтобы перевести ненаглядной Элене побольше денег.

Сестра живет в большом и славном Дарионе, учится при магической мастерской. Цены там другие, так что беспокойство мамы я могу понять. Хотя вообще-то у сестры есть стипендия, и мастер ее постоянно балует, как родную дочь. Но разве маме объяснишь? Она уверена, что у ее кровиночки все должно быть как у маленькой принцессы.

Сколько я себя помнила, мы жили в крошечном двухэтажном доме, где на первом этаже маленькая лавка дешевых амулетиков и магических безделушек, а на втором — три совершенно крошечные комнатки. Элена бывала в городе от силы раз в год, всегда приходя порталом и не оставаясь на ночь, но мама все равно отвела ей комнату, выбрав самую большую, обставила так, будто ждет в гости как минимум королеву, и заперла дверь на ключ, не позволяя мне и носа сунуть в святая святых.

Тихо вздохнув, я осторожно поправила рукав блузки и стряхнула несуществующую пылинку. У меня очень мало одежды, так что ее приходится беречь. Штопать и без того ветхие наряды мне не хочется, а использовать магию как следует я пока не научилась.

— Сегодня выйти незамеченной не получится? — спросила я себя и призадумалась.

Магические способности во мне открылись несколько лет назад. Я и не знала о магии, пока жизнь не свела меня с госпожой Лили. В город женщина переехала незадолго до нашего знакомства, о себе предпочитала не рассказывать, но даже такая необразованная девица как я сразу поняла, что госпожа очень талантлива. Ее изделия у нас в магазинчике продаются лучше остальных. Видимо потому, что на самом деле являются тем, за что мы пытаемся выдать все наши товары.

Во мне госпожа Лили сразу же увидела дар и взялась учить, вот только мама изначально была против, так что пришлось учиться втайне. Хорошо, что мастер все знает про нашу семью и ее не удивит, если я сегодня не приду.

— Лина! Ты наверху? — крикнула мама, закончив с деньгами.

Я поскорее отступила в тень и негромко хлопнула дверью.

— Сходи к Барсе сегодня, — внезапно велела мама. — И останься у нее ночевать.

— Зачем?

— Иди, почему ты вечно задаешь вопросы? — мгновенно разозлилась мама.

Пришлось прикусить язык и нехотя спустится вниз. Мама вечно отправляла меня к подруге, если приезжала Элена, пусть сестра и не имела привычки ночевать дома. Я знала, что чем-то раздражаю сестру, но старалась не замечать. Что бы и как бы ни происходило, мы ведь не чужие. Я должна быть к ней терпимее.

Немного повздорив для приличия, я покинула дом. К подруге я идти не планировала, лучше уж к мастеру. Госпожа Лили добрая и не будет против ночевки.

Элена удобно устроилась в мягком кресле подле мастера. Госпожа Маро вела неторопливую беседу с клиентом, всем своим видом показывая уровень Золотой мастерской. Элене растянула губы в идеальной милой улыбке, чтобы казаться со стороны одновременно и гордой, и скромной ученицей своей наставницы. За последние восемь лет эта улыбка стала частью девушки, намертво приклеившись к губам.

Улыбка стала частью того, что Элена взрастила в себе, как и многое другое. И все ради новой жизни, ради лучшего будущего.

Она, девушка с весьма ярким именем, не могла себе позволить прозябать в каком-то городишке, который вряд ли даже на карту нанесли. С самого рождения Элена знала это. Знала, что другая. Она, Элена Думар, достойна стать выше того слоя, который ее породил. И девушка собиралась всеми силами к этому стремиться.

Ради этого Элена все бросила. Хотя и бросать-то было нечего. Мать? Та никогда бы не смогла дать своей красавице дочери то, чего та заслуживает. А раз так, то Элена просто обязана сама выбиться в жизни.

— Мастер, я пойду? — ласково спросила девушка, глядя в глаза госпоже Маро.

Та ответила мягким кивком и продолжила беседу.

Лишь покинув просторную гостиную и поднявшись к себе, Элена смогла расслабиться. Тут же прошла боль в спине, которую постоянно приходилось напрягать, но накатила усталость. Девушка нетерпеливо тряхнула головой, позволяя волосам окутать плечи.

Сейчас, чуть несчастная, уставшая, Элена особенно себе нравилась внешне. Зеркало отразило нежный трогательный образ. Из серебряной глади на Элену смотрела милая девушка со светло-каштановыми волосами и полными блеска карими глазами. Мягкое многослойное платье и множество элегантных украшений дополняли образ зажиточной молодой девушки из хорошей семьи, а маленькая брошка со знаком мага защищала от ненужного внимания обычных людей.

К этому Элена шла последние восемь лет и не собиралась отступать.

Заглянув в шкатулку, девушка вытащила тонкий золотой ободок-браслет. Денег, отправленных матерью в этом месяце, хватило лишь на подобную безделицу, не шедшую в сравнение с теми украшениями, что дарила госпожа Маро.

— Но хоть что-то, — фыркнула Элена, тронув золото.

Девушка покинула родной дом в возрасте десяти лет, окончательно убедившись, что ее место не там. Перед этим мать вновь переехала, практически на дороге найдя мелкую оголодавшую девчонку, которая не помнила ни своего имени, ни имен родных, ни даже название места, где жила прежде. Они с матерью не смогли отвязаться от мелкой, так что пришлось с ней что-то делать. В итоге мать записала девчонку под фамилией своего второго мужа, умершего за несколько месяцев до переезда.

Девчонка… Миолин Эр куда больше походила на ту дочь, что была нужна миссис Думар. Лина не бунтовала, ела даже кашу и носила подержанные платья. Но и в таких условиях мелкая выглядела маленькой принцессой, а совершенно белые волосы и светло-голубые глаза придавали девчонке хрупкости, невесомости.

Элена мгновенно ее возненавидела, хотя девочки даже не виделись толком. Элену отправили в лучшую школу, мать едва сводила концы с концами, но обеспечила дочери образование, а Лину сунули в школу дома милосердия, как того и хотела Элена.

Вот только чем дальше Элена смотрела на мир, тем отчетливее видела: никакие усилия матери не позволят ей, красавице Элене, получить самое лучшее. Это натолкнуло на поиск решения. И оно нашлось в виде одной из мастерских магов в Дарионе, куда набирали одаренных сирот. Элена быстро смекнула, забрала у матери свои документы и убежала к тем, кто рассматривал кандидатов на помощь от мастерской. Девочке тогда пришлось хорошенько потрудиться, чтобы в ней разглядели несуществующий дар.