Леший (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги" - Страница 22

- Привет, – выдала она и чуть не рассмеялась, чувствуя как ее нервы еще чуть-чуть и лопнут словно тугая струна.

Вокруг металась огромная серая туша, разрывая людей на кусочки, бродили и кусали уцелевших мертвяки, а они лежали среди каких-то камней, накрывшись маскировочным халатом, уцелев в адской бойне таким невероятным образом. Надя еще не верила в то, что у них это вышло. Ее начал раздирать нервный смех.

- Как ваше ничего? – продолжал хохмить Леший, ворочаясь на девушке, пытаясь развязать свои руки.

- Ничего, – отозвалась девука, – вот, лежу под здоровым мужиком, загораю…

Леший улыбнулся.

- Вот! А должна была лежать за камушком, не высовываясь…

Надя смутилась.

- Извини, я не заметила их, думала, что уже все закончилось…

- Да ничего, – скривившись от боли в вывернутом плече прошептал Леший и замер, когда над ними навис мертвяк. Он постоял пару секунд, пытаясь понять, что же он такое видит, но в итоге отвернулся и поковылял к кричащему неподалеку бойцу с разорванным бедром.

Надя наконец-то сообразила и аккуратно, обняв Лешего, завела свои руки ему за спину. Нащупала узел и, немного помучавшись с ним, все же смогла освободить руки друга. Леший медленно спрятал руки под маскхалат, уперевшись ими в землю, приподнялся. Надя выдохнула.

- Ну ты и кабан, – прошептала она, чувствуя облегчение.

- Кормят хорошо, – пожал плечами парень и прислушался к творящемуся на поляне.

Снаружи вроде все затихло. Только тяжелая поступь и хриплое дыхание огромной лохматой туши слышались неподалеку. Он аккуратно, не делая лишних движений, повернул голову. Надя приподняла край маскировочной ткани. Поляна была залита кровью. Везде валялись помятые, порванные, покусанные тела мертвяков и бойцов Дикого. Сам медведь упорно рвал чье-то тело в 10 шагах от поляны.

Медленно вытянув руку, Леший дотянулся до своего автомата, который все это время спокойной стоял, прислоненный к стволу кедра. Надо же. Другое оружие превратилось в гнутые и мятые трубки, а его – стоит себе спокойненько, даже ни одной иголочки не прилипло… Наверное, ни зверь, ни мертвяки не опознали в затянутом лохматыми кусками ткани и выкрашенном в зелено-черный цвет куске дерева человеческое оружие.

Медведь поднял свою морду, испачканную в крови. Посмотрел на внезапно начавшую двигаться кочку. Два быстрых скачка, и он вплотную оказался рядом с людьми. Леший молнией вскочил на ноги и упер дуло своего автомата в замершего зверя.

Они смотрели друг на друга. По морде зверя, смешиваясь с его шерстью, стекала кровь из разбитой брови. По лицу человека также бежала густая темно-красная кровь. Она текла из разорванной брови и щеки, сквозь заляпанную грязью и иголками бороду, ему на грудь, пропитывая камуфляж. Зверь и человек смотрели друг на друга без отрыва. Их тяжелое дыхание слилось в одно. Зверь перевел взгляд на самку человека. Глухо заворчал. Леший дернул губой, покрепче сжав рукоятку автомата, выбрал свободный ход курка. Где-то в чаще раздался еще один рев. Более высокий и… детский. Медведь медленно повел головой в ту сторону. Леший тоже проследил за взглядом косолапого гиганта. Там, на небольшой опушке, в тени поломанного дерева стояли три маленьких лохматеньких комочка, которые в нетерпении топтались на месте и с тревогой смотрели в их сторону. Один из них забавно рычал, подражая своему отцу, пытаясь прогнать чужака. Зверь и человек вновь синхронно повернули головы друг к другу. Их глаза встретились. Серые звериные и ярко-голубые человеческие. Постояв так еще пару мгновений, словно общаясь телепатически, они, так же не сговариваясь, чуть подались назад. Медведица, а это было именно она, отступила на шаг, а человек опустил автомат. Отойдя еще немного назад, она задрала голову к серому небу и, поднявшись на задние лапы, заревела, оглашая всю округу. Тяжело опустившись на все четыре лапы, медведица, истекая кровью, хромая, чинно удалилась в свой лес, как это положено истинной хозяйке этих земель.

Леший устало опустил автомат. Тот внезапно выпал из его рук. Пошатнувшись, он завалился на бок, потеряв сознание. Надя вскрикнула и бросилась к другу. Девушка в растерянности склонилась над раненым товарищем, пытаясь понять, что с ним. Лицо в крови, ссадинах и синяках. По шее с груди тянется огромный синяк, два выбитых казанка на левой руке – результат сильного удара по бронежилету бойца Дикого. Разорванная куртка на правой руке и все, куда ни кинь взгляд, в крови. Надя испуганно осмотрелась. Они находились посреди кровавого побоища, чуть не по колено в крови. Одна капля этой крови в открытую рану – и заражения не избежать. Наклонившись, она покрепче ухватилась за петлю, пришитую к разгрузке на спине друга, и, напрягшись, потащила его прочь с этого места. Оскальзываясь и падая, чувствуя усталость в каждой мышце тела, со слезами на глазах, вся в грязи, девушка буквально по сантиметрам тащила тело Лешего, в очередной раз спасшего ей жизнь.

Отыскав какое-то углубление среди камней, девушка затащила туда парня, прячась от падающей с неба воды и ледяного осеннего ветра. Обессилев, она рухнула рядом, ударив колено о камень, зашипев от боли. Лицо Лешего стремительно синело, но дыхание было ровным. Отыскав в подсумке аптечку, девушка вынула нить и нитку для швов. Нужно было остановить кровь и скрепить края раны. Дрожа от страха, вида крови и ужасной раны на лице, она вдела иглу в иголку. Набравшись храбрости, предварительно обработав рану, Надя аккуратно подцепила кожу на щеке Лешего и сделала первый прокол. Мышцы лица парня дрогнули. Надя чуть не взвизгнула от этого движения и даже отпустила иглу, которая так и осталась висеть в проколотой ране на лице. Надю замутило. В глазах двоилось. Кровь не унималась, густыми сгустками вытекая из разошедшейся раны. Она вновь протерла лицо Лешего и сделала второй прокол. Аккуратно, стежок за стежком она, преодолевая рвотный порыв, дрожащими руками кое-как зашила щеку. Что делать с веком, она не знала. Кожа слишком тонкая. Да и сил у нее больше не было. Надя не представляла, насколько это противно прокалывать чужую кожу, постоянно вытирая кровь, изляпавшись в ней по локти, и видеть при этом белеющую кость с волокнами мяса в разрезе раны. Сделав еще пару стежков на брови, она все же не выдержала и ее вырвало. Надя только и успела выскочить из каменного мешка. Ее рвало долго. Организм не мог больше терпеть такой нагрузки. Только что ее вновь чуть не изнасиловали и не убили, причем трижды. Как же сложно маленькой, хрупкой девушке приходится в этом мире. Скорее бы домой…

Собрав капли воды с камней ладонями, Надя кое-как оттерла руки и лицо, прополоскала рот. Пошатываясь, она вернулась к Лешему. Тот по-прежнему лежал без сознания. Устало привалившись к другу, она прижалась к нему всем телом и провалилась в сон.

Просыпалась девушка тяжело. Ей снилась страшная, клыкастая морда медведя, похотливый взгляд Дикого, изуродованные морды мертвяков. Голова болела, лицо отекло, веки не хотели открываться, но было на удивление тепло, мягко и уютно. Леший, обняв, прижимал ее к себе. Сама Надя, оказывается, зарылась лицом в его грудь и была чем-то укрыта. Открыв глаза, она обнаружила, что Леший лежит на боку, накрыв ее широким пологом своей накидки. Он не спал. Левый глаз изрядно затек, но вроде работал. Когда девушка открыла свои глаза, Леший улыбнулся. Сквозь боль во всем теле он шутливо пожелал ей доброго утра, на что девушка, мило улыбнувшись, неожиданно поцеловала друга в губы. Поцеловала жадно, страстно, до искр в глазах, до нехватки воздуха в легких. Она гладила его лицо, не в силах остановиться, даже прикрыла, трепеща от удовольствия, длинными ресницами свои огромные карие глаза. Леший впился в ее губы, сильно и страстно прижал к себе, так, словно они прощались навсегда. Оторвавшись, Надя сделала жадный глоток воздуха. Раскрасневшаяся, с капельками слез в глазах, растрепанная, она с радостью смотрела в его глаза, а он в свою очередь любовался ей.

- Спасибо, – тихо прошептала Надя.