Волшебное зеркало Тимеи (СИ) - Кроткова Изабелла - Страница 39

— Все в порядке, — шепнула она. — Вам удалось узнать что-нибудь полезное, Мари?

— Да, почти удалось… — поблагодарила я ее. Я понимала, что существуют названия, которые в этих стенах не произносятся вслух.

— Даже брат не знает, где находится это место… Это закрытая информация. При приеме на работу я подписала договор… — словно извиняясь, произнесла она.

Я кивнула.

— Понимаю.

Хлоя быстро сунула мне в руку пакет.

— Вам нужно переодеться. Больничную форму возьмете с собой. Я отвлеку Ганса. Как нам повезло, что Вильхельм болеет!.. Здесь мое старое невзрачное платье — оно не даст прохожим запомнить вас. Потом без сожаления выбросите его.

— Спасибо, Хлоя!..

Схватив пакет, я рванулась было в комнату, но девушка вдруг удержала меня за рукав рубашки.

— Подождите, Мари… — раздался шелест.

Она взглянула мне в глаза. Взгляд был пристальным и взволнованным.

— Мари, вы должны понимать, почему я выделила вас среди всех остальных. Почему решила помочь.

Я почувствовала, как мурашки поползли по телу.

Хлоя продолжила:

— В ваших вещах я обнаружила нечто… Это лежало в кармане сумки.

Она разжала ладонь, и я увидела на тонких девичьих пальцах сверкающую монетку. Одну из тех, что дал мне на булочки Грег Андерсон.

— Возьмите, она вам пригодится.

Больше Хлоя не сказала ни слова и лишь подтолкнула меня к двери комнаты.

Через несколько минут я, в просторном платье мышиного цвета, уже стояла возле вахты, глядя сквозь оконное стекло, как Хлоя, жестикулируя, что-то горячо доказывает стражу ворот — одному из тех двоих из ларца.

Наконец, Ганс кивнул и двинулся вдоль ограды, удаляясь от выхода.

Увидев это, я выскочила из здания и, едва касаясь земли, побежала по тропинке.

— Скорее, Мари! — прошелестела Хлоя, тревожно глядя в спину бодро шагающего парня.

Я быстро приоткрыла створку ворот, с благодарностью кивнула Хлое и выбежала наружу. В глаза ударил яркий свет солнца.

Чуть поодаль у дороги примостилась маленькая желтая остановка. На прикрепленной табличке числился только один номер — 62.

Через мгновение подошла маршрутка — чистенькая, синяя с белой продольной полосой.

Я уселась в нее, и каменная ограда санатория «Kieferparadies» медленно поплыла мимо.

Кроме меня в маршрутке были томная дама с маленькой девочкой. Девочка, сосавшая голубой леденец на палочке, при виде меня насупилась и вжала голову в плечи. Дама мельком взглянула на мое платье, потом на лицо и слегка отстранилась.

— Не бойся, Эльза, бабушка с тобой, — строгим, едва слышным голосом принялась она внушать ребенку по-немецки. Девочка вынула изо рта конфету и затихла, время от времени окидывая меня испуганным взором.

Я отвернулась и стала смотреть в окно. Часа через два огромные сосны, наконец, кончились, и передо мной возник высокий и светлый город. По городу спешили ярко одетые люди с улыбающимися или серьезными лицами.

— Где вам выходить, фрау? — обратился ко мне водитель, не оборачиваясь.

Я вытащила бумажку и назвала адрес. Солнечный луч заглянул в салон маршрутки, и на пальце блеснуло кольцо. Девочка зажмурилась и захныкала, а дама бросила на меня косой взгляд, полный недовольства.

— Ваша остановка, — объявил водитель.

Я подобрала подол платья и спустилась по ступенькам на тротуар.

— Какая неприятная старуха… — донеслось мне вслед из маршрутки, — не сбежала ли она из санатория?.. Надо бы позвонить в полицию…

Не дожидаясь, когда бабушка пугливой внучки исполнит свое намерение, я юркнула в какой-то проход и затерялась в его глубине.

— Мне нужен Марсель Шанталь, — сообщила я худенькой маленькой женщине в форме, стригущей траву перед домами, которая вопросительно уставилась на меня.

— Француз?.. — уточнила работница и махнула рукой в сторону. Я прошла по аллее, выбрала из ряда стоящих домиков нужный и нажала на кнопку звонка.

На звонок вышел молодой коротко стриженный парень с собачкой на руках. Не успела я произнести ни слова, как он промолвил:

— Вы Мари? Хлоя предупредила меня. Проходите.

В комнате на всю мощь работал телевизор, шел какой-то футбольный матч. Собачка спрыгнула с рук и убежала в раскрытую дверь кухни, откуда ароматно пахло свежесваренным кофе.

Все это отдавало настоящей, свободной жизнью, которой я не знала уже несколько месяцев. С наслаждением вдыхала я и этот запах, и тепло солнца, заливавшего комнату, и саму эту жизнь — независимую, молодую, с футболом, кофе и счастливо повизгивающим животным.

— Вы хотели что-то приобрести? — вернул меня к действительности Марсель.

Спохватившись, я порылась в складках платья, нащупала карман и вытащила сверкающую монету.

Парень взглянул на нее и призадумался. Потом подошел к комоду, на котором стоял телевизор, открыл один из ящичков и извлек оттуда небольшой прозрачный тюбик с густой жидкостью внутри.

— Вот, возьмите, Мари. По-моему, это то, что вам нужно.

Глаза его были синими, а ресницы — длинными, точь-в-точь как у сестры.

— А что мне делать с этим? — спросила я, забирая покупку.

Марсель слегка удрученно покачал головой.

— Если бы у вас была еще монетка, Мари, я продал бы вам инструкцию. Но, к сожалению…

Синие глаза стали печальными.

— Да, к сожалению… — повторила я.

— Хотите кофе? — предложил он любезно.

Я посмотрела на большие настенные часы.

— Благодарю, Марсель, но мне нужно спешить.

Он кивнул.

— Я провожу вас.

У выхода глаза его стали еще печальнее, в их синеву закралась темная тревога.

— Скажите… с Хлоей все в порядке?..

— Да! Все хорошо, — заверила я любящего брата. Но тревога не ушла из его глаз.

— Спешите, Мари, — наконец, произнес он.

Собачка выскочила из комнаты и потерлась о мою ногу. Потом подняла голову на хозяина и беспокойно завыла.

Мне почему-то тоже стало не по себе.

— Спешите, Мари! — повторил парень. Глаза у него были уже темно-серыми, как дождевая туча.

Мимо стригущей траву женщины, по узкой тропинке, через длинный проход я вновь вышла к остановке, дождалась маршрутки и на этот раз, к счастью, в полном одиночестве вернулась назад. Платье Хлои осталось в урне у примыкающего к остановке магазинчика, где мне удалось без труда переодеться в примерочной.

Возле ворот я замедлила шаг, остановилась и прислушалась. Похоже, охранник стоял на своем месте, до меня доносился сигаретный дым и приглушенный кашель. Почему-то мы с Хлоей упустили из виду мое возвращение… Ворота были высокими, наверху их переплетала колючая проволока, и увидеть, что творится за ними, я никак не могла.

Наконец, Ганс, видимо, закончил курить, но продолжал стойко нести службу. Может быть, достать тюбик и… И не знаю, что. Капнуть себе на руки и взяться за ручку двери?..

Но не успела я проделать задуманного, как из глубины санатория послышался голос Лизхен или Гретхен.

— Ганс, ты не видел Хлою? Ее нигде нет!

Мне вспомнились тревожные глаза Марселя.

Я быстро достала тюбик, отвернула крышечку… Что же сделать с этой жидкостью?..

— Нет, не видел! — отозвался Ганс совсем близко. От страха я быстро шмыгнула за высокое раскидистое дерево, росшее у ворот. Тюбик дернулся в руке, и несколько капель упали на траву.

Может, это кажется мне?.. На ясном небе вдруг откуда ни возьмись появилось маленькое темное облачко и начало прямо на глазах расти, превращаясь в черную тучу.

— Посмотри в саду! — отдала распоряжение Лизхен-Гретхен.

Послышалось шуршание веток. Вот сейчас бы и войти… Но ведь ворота заперты…

— Эй! Глянь-ка сначала за воротами! Эта девчонка никогда не вызывала у меня доверия! Вдруг она сбежала в город? Я пойду пересчитаю пациентов, иначе несдобровать нам с тобой, когда вернется Бернадет!

Я вжалась в дерево всем телом, обмотав широкую рубаху вокруг себя.

Туча уже полностью закрыла небо. Вокруг внезапно потемнело как ночью.