Гаспар гаучо - Рид Томас Майн - Страница 23

• Предыдущая
• 23/31
• Следующая

— Ну, а если я ошибаюсь? — прошептала она. — Что, если Агуара по-прежнему верен мне, а Каолин его убьет? О! Если бы узнать правду! Шебота знает и скажет мне всю правду. Она велела мне прийти на холм сегодня ночью.

Но надежда вспыхнула в сердце девушки, как последняя искра потухающего огня; вспыхнула и замерла. Личико Насены снова омрачилось, она уже была уверена, что Шабота скажет ей только плохое.

Когда сумерки окутали землю и болтливые ара замолчали, всадники выехали из своей засады.

Часа через два они подъехали к подошве холма. Выплывшая из-за туч луна снова заставила их искать прикрытия. Они спрятали лошадей в тени утеса. Впрочем, они не рассчитывали надолго останавливаться. Все было заранее обдумано, оставалось действовать.

Не зная, что Нарагуана умер, Людвиг по-прежнему настаивал на том, чтобы ехать прямо в город. Киприано колебался. Гаспар был решительно против.

— Вы торопитесь, сеньор Людвиг, — сказал он, — а я повторяю вам, что тише едешь, дальше будешь. Сейчас полночь. Ну что мы сделаем, если приедем туда? Краснокожие и встают, и ложатся рано. Теперь все спят. Нас встретят только собаки. Приятная встреча, нечего сказать! Голодные псы съедят нас. Утром люди смогут защитить нас от них. К тому же ночью или днем, по-моему, нам лучше проникнуть в город незаметно. Сначала следовало бы одному из нас хорошенько все высмотреть. Город лежит по ту сторону холма. Взобравшись на вершину, мы увидим, как на ладони, улицы и то, что происходит там, а потом уже сможем смело въехать в город.

Киприано и Людвиг согласились с гаучо и решили переночевать на вершине холма.

Крутые склоны холма густо поросли деревьями и кустарниками. Надо было найти тропинку.

— Если това погребают умерших именно на этом холме, — а другого холма поблизости нет, — вероятно, прямо от города должна вести дорога, по которой двигаются похоронные процессии. Но маленькая тропочка должна быть и с этой стороны, — сказал Гаспар.

Он оказался прав. Скоро они нашли твердо выбитую узкую тропинку, начинавшуюся между развесистым хлопчатником и огромной агавой.

— Сюда, — указал Гаспар, направляя свою лошадь. — Только будьте осторожны, берегитесь острых колючих листьев агавы, которые могут жестоко поцарапать вас. — И гаучо сам наклонил голову, проезжая под агавой.

Всадники ехали молча друг за другом по узкой тропинке. Слышен был только стук лошадиных копыт.

Через четверть часа они достигли вершины. Здесь глазам их представилось необычное зрелище.

Такие холмы с усеченной вершиной не редкость в Гран-Чако. Но на обширной площадке этого холма находились странные сооружения, похожие на леса строящегося дома; они стояли рядами. Это были воздушные могилы. Так индейцы това хоронили особенно знатных людей.

Мавзолеи эти были выстроены из стволов пальм, крыша над ними возводилась из пальмовых листьев. Месяц заливал своим светом эти оригинальные усыпальницы; тени их ложились на мягкую рыхлую почву.

— Это то кладбище, о котором мне рассказывал Нарагуана, — сказал Гаспар. — Что же, место недурное. Я был бы не прочь, чтобы мои бренные останки похоронили так. Только я хотел бы иметь друзей, которые чинили бы мою гробницу; не то хрупкая постройка живо рассыплется, а с ней вместе и кости.

Гаспар поехал по аллее между двумя рядами воздушных могил.

— Надо выехать на ту сторону, — заметил он. — Я помню, вождь рассказывал мне, что город расположен на запад от холма.

Одно из сооружений было несколько больше других по размерам. Оно, очевидно, было недавно выстроено, и на земле валялись щепы. Гаспар остановился, решив, что здесь отлично можно привязать лошадей, которых незачем брать с собой на ту сторону.

Привязав лошадей к столбам, друзья отправились на противоположную сторону площади. Перед ними лежал действительно индейский городок, или толдерия, расположенная на берегу озера, которое блестело, как зеркало. Юноши жадно ловили малейший шум.

Не видно было ни дыма, ни света. Город спал, только слышался лай собак, ржание лошадей, блеяние овец.

Гаспар был прав, говоря, что в полночь все краснокожие спят в своих хижинах.

Видя, что ночью ничего не сделаешь, друзья вернулись к лошадям. Сначала они хотели переночевать под лесами, но раздумали. Привязанные к столбам лошади могли свалить ночью сооружение, и на спящих посыпались бы сверху кости какого-нибудь мертвого вождя. Под воздушными мавзолеями не было травы, а вся земля была взрыта. Гаспару больше нравилась мягкая лужайка, с которой они только что наблюдали сонный город. Его манила в свою гостеприимную тень большая смоковница, дерево со множеством воздушных корней, образующих вокруг ствола род беседки. Там можно было укрыться от ночной росы и от любопытных глаз.

Итак, путешественники перешли под смоковницу. Спать они легли без ужина, потому что боялись развести огонь. К счастью, они плотно пообедали и не были голодны. Привязав лошадей к дереву, они легли на мягкой траве.

Зная, что местность небезопасна, друзья решили спать по очереди, чтобы кто-нибудь оставался на страже. Первый взял на себя эту обязанность Гаспар, а Людвиг и Киприано, завернувшись в пончо и подложив под голову седла, пожелали друг другу доброй ночи и если не заснули, то по крайней мере замолчали.

Чтобы как-нибудь скоротать время, гаучо вылез из-под смоковницы и отправился осматривать кладбище. Подобные усыпальницы Гаспару не раз случалось видеть в Гран-Чако и раньше, и его интересовала не их архитектура. Им руководило предчувствие, что он откроет что-то необычное, проливающее свет на многие тайны. Неплохо было также ознакомиться с местностью, это могло бы потом пригодиться. Мы уже сказали, что одна из усыпальниц была сооружена совсем недавно. На столбах ее были глубокие зарубки, чтобы легче было подняться. Вероятно, родственники погребенного часто приходят украшать могилу цветами, иногда, может быть, приносят жертвы духу этого Священного места. Гаучо решил взобраться наверх.

Невольный страх закрался в его душу, когда он замыслил нарушить покой священного места. К тому же следовало быть осторожным. Индейцы ревниво оберегают свои кладбища и если застигнут человека, который нарушает покой их предков, могут предать виновного смерти.

Впрочем, гаучо колебался недолго. Он принялся взбираться по первобытной лестнице на возвышение.

Месяц уже склонялся на горизонте и крыша не мешала его косым лучам проникать на площадку. При их свете гаучо увидел фигуру человека, окутанную в разные ткани. Разложенные вокруг доспехи и знаки отличия свидетельствовали, что покойник был знатный това, может быть, вождь. Тут находились копья, щиты, лассо, болы. Некоторые предметы лежали, другие были вывешены на стропилах крыши. Были тут также седло, чепрак, стремена, уздечка — образцы убранства лошади гаучо. Только знатные индейцы пампасов, главным образом вожди, владеют такой богатой сбруей и добывают они ее от гаучо во время своих разбойничьих набегов.

Глядя на эти трофеи, на оружие и охотничьи принадлежности, Гаспар убедился, что это могила вождя. В довершение убранства тут же красовались богатые одежды, золотые браслеты, бисерные пояса, ожерелья, украшения из перьев. Кроме того, тело усопшего было покрыто с ног до головы богато расшитой мантией.

Все это нисколько не удивило Гаспара Мендеса, хорошо знавшего обычаи индейцев арауканов, имеющих много общего с племенами Чако. Ему только показался глупым обычай выставлять такие дорогие предметы роскоши на дождь и непогоду. Гаучо собирался уже сойти на землю, но его угнетало какое-то предчувствие. Он остановился. В это время месяц выглянул из-за облака и особенно ярко осветил предмет, который Гаспар тотчас же узнал. Это была войлочная тирольская шляпа Гальбергера, которую он подарил вождю Нарагуане в знак дружбы. Так вот оно, предчувствие! Гаспар сдернул покрывало с лица покойника и увидел Нарагуану!

• Предыдущая
• 23/31
• Следующая