Совершенная мечта (СИ) - "Аграфена" - Страница 26

Твою ж маму! Вернее, мама, твою ж дивизию! Как такое может быть? Никогда за свои почти два десятка лет ни разу не почувствовала чего-то необычного. Даже подозрение ни разу не посетило, что я не такая, как все. И повыть на луну во время полнолуния желание не возникало. Что-то тут явно не то.

Не успела я задать следующий вопрос, как снова прозвучали щелчок и звонок, возвещающие, что очередной кандидат на поединок желает побеседовать с Апполинарием.

Стоило вновь нахмурившемуся Пашке провести над гладкой поверхностью рукой, как из засветившейся пластины раздался глубокий красивый баритон:

— Наридис, с прибытием.

— Приветствую тебя, Зейли.

— Мне необходимо с тобой поговорить, — сообщил голос невидимого секси. — Сейчас я в Андаринской пустоши на переговорах, вернусь где-то через час. Жду вас у себя.

Вот так вот. Тон не приказной, голос не командирский, а мой муженек, чуть не заскрипев зубами от злости, смиренно отвечает:

— Хорошо, я буду.

— Ты не понял, парень. Я сказал, что жду ВАС.

Вот теперь и зубовный скрежет послышался.

— Мне повторить? — неумолимо продолжил невидимый собеседник.

— Я все сделаю.

— Надеюсь на это.

Переговорник мигнул на прощание и погас.

— Пойдем, — покрепче сжав мою руку, блондин потащил меня дальше.

Проход через защитный барьер я ощутила всем своим телом, как будто протолкалась сквозь плотную толщу воды, причем Павел не отпускал мою руку ни на секунду. А вот когда препятствие было преодолено, и сторожевые деревья вновь закрыли границу, я просто ахнула.

Никакого мрачного леса и берлог с логовами здесь не было. Перед нами предстал город или поселок с аккуратными одноэтажными и двухэтажными домиками, к которым мы и направились.

Сияние луны давало недостаточно света, чтобы хорошо рассмотреть селение. Но того, что я увидела вблизи, было достаточно, чтобы разжечь во мне огромный интерес.

Метрах в двадцати от нас горел яркий костер. Возле него сновали люди и звери. В отблесках костра шерсть животных восхитительно переливалась всевозможными оттенками. Где-то неподалеку звенел девичий смех, тренькала гитара.

Все было точно как на обыкновенном пикнике, за исключением видовой принадлежности отдыхающих. И, что удивительно, умом я понимала, что звери у костра — это оборотни. И, возможно, люди, которые поют что-то задушевное под гитарные аккорды, — тоже оборотни. А может, и нет.

Но страшно почему-то не было. Самая обыкновенная на вид девушка, хохоча, тащила огромного волчару за хвост. На что тот, обернувшись, лениво махнул лапой, свалил нахалку на землю и легонько придавил.

Девица выскользнула и, поднявшись, прыгнула на белого зверя, опрокинула его на бок и уселась сверху.

Сначала я подумала, что наш путь лежит именно к этой шумной компании, но Павел, кивнув головой тем людям, которые, заметив его, помахали руками, повел меня дальше.

Я бросила быстрый взгляд на своего волка. Пыталась сделать это незаметно, но он увидел:

— Потерпи немного, скоро будешь дома, — ровным голосом сказал Пашка.

Я притормозила и удивленно подняла на него глаза:

— Куда мы идем?

— К стационарному порталу, — невозмутимо пояснил он. — Я обещал, что верну тебя домой, и сделаю это.

— Даже если у тебя будут неприятности? — уточнила я, вспомнив категоричное распоряжение невидимого начальника, в котором это "вас" наверняка предполагало присутствие и моей скромной особы.

— Даже тогда.

— Послушай, Апполинарий, — я потерла шею, которая внезапно заныла, — тот парень имел в виду меня, когда говорил "вас", ведь так?

— Ты и сама это поняла, так зачем спрашиваешь? И еще, не называй меня этим дурацким именем! Ты прекрасно слышала, как меня зовут! — получила мрачный ответ.

Вот это наезд. Чего злится, спрашивается? Как будто я укусила его пониже спины.

— Тогда зачем ты так назвался? — теперь уже я перешла в атаку. — Сначала был Павел, а потом Апполинарий, с какой стати?

Высказалась, а потом опомнилась: а оно мне надо? Пусть как угодно себя называет — его дело. Хозяин — барин. Неужели более важных вопросов не нашлось?

— Виктория, — прищурив глаза, уставился на меня Пашка, — ты и в самом деле хочешь узнать именно это? Прямо сейчас?

— Нет, — пошла я на попятный.

— Тогда пошли, — кивнул он головой и собрался идти.

Я пожала плечами и…

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала упрямо.

— Да, он имел в виду тебя, — сердито сверкнул глазами, — и что это меняет?

— Так ты не собирался даже предложить мне пойти с тобой? — что за черт меня за язык дергает? Домой, значит, домой. Пусть сам разгребает, раз собрался тут дуэли средневековые устраивать.

— Зачем?

— Что — зачем?

— Зачем спрашивать? Только чтобы услышать очередной отказ?

— Откуда ты можешь знать, что я отказала бы? — ошарашенно воззрилась на него.

— Опыт у меня уже в этом деле хороший, — криво усмехнулся Павел, — ты мне всегда и во всем отказываешь. Да я по пальцам могу пересчитать те случаи, когда ты соглашалась со мной.

— Согласилась же я замуж за тебя выйти, — возмутилась я несправедливым упреком.

— Согласилась бы ты, как же, если бы была уверена, что брак реальный?! Я вовсе не глухой и слышал твое "согласие".

— Но ты даже не попытался узнать, может, я не отказалась бы пойти с тобой?

Блондин поморщился:

— Что-то у меня большие сомнения насчет этого, мэй тиа кари, не догадываешься, почему?

Нет, я не догадывалась. В этот момент я вовсе ни о чем думать не могла, кроме только что прозвучавших слов.

Мэй тиа кари! Я слышала их раньше, пусть даже и во сне, но теперь я четко знала, что они означают — моя любимая жена!

Но больше всего поразило меня даже не это. До меня только сейчас дошло, что я понимала все то, о чем говорили с Пашкой парни, звонившие ему.

Вероятно, у меня на физиономии сменился целый калейдоскоп эмоций, или лицо приняло вовсе уж глуповатый вид, потому что Пашка нахмурился и напряженно спросил:

— В чем дело? Что на этот раз?

— Ты сказал: мэй тиа… — прошептала я в полном шоке.

— И что? Это новость для тебя? — отрешенно прозвучал его голос. — Я уже говорил тебе, что люблю. А ты, для разнообразия, могла бы хоть один раз пояснить, за что так терпеть меня не можешь? А то надо мной уже вся стая потешается, что я не в состоянии свою пару к себе домой затолкать.

— Павел, я понимаю, что ты говоришь, и беседу твою с теми мужчинами понимала!

— А, вот ты о чем, — догадался наконец блондин, — брачный браслет активизировал третью стадию, как только мы вышли из портала.

— Вот как? И с чем ее едят, эту третью стадию?

— Вика, ты вообще слышишь меня?

— Ага, я так же как и ты тугоухостью не страдаю, — подтвердила с готовностью.

— Странно избирательный у тебя слух, — наконец усмехнулся он, хоть усмешка эта скорее гримасу напоминала. — Удивительная способность пропускать мимо ушей то, что тебя не устраивает.

— Наридис! — радостный мужской голос заставил нас обоих одновременно обернуться к почти бежавшему к нам высокому худющему парню.

Вот теперь на лице Павла появилась настоящая теплая улыбка:

— Привет, Тониро.

— Как же я рад тебя видеть! — подлетевший парень хлопнул Пашку по плечу и заулыбался во все свои ослепительные тридцать два (или сколько там их у здешних жителей?) зуба и бросил на меня заинтересованный взгляд. — Ты обязательно должен зайти ко мне. Нам есть о чем поговорить, да и мама будет рада, а уж Мика будет в полном восторге.

Ну и что это еще за Мика? — зло подумала я. Здесь тоже начнется то же самое?

Местный фан-клуб Апполинария Великолепного? Сразу же появилось желание попинать маленько Пашку, и этого жизнерадостного кандидата в сборную по баскетболу, и неведомую Мику.

— Ты же знаешь, Тониро, я всегда рад встрече с твоей семьей, — сожаление сквозило в Пашкином голосе, — только сейчас мне и правда некогда. Через час я должен быть у Зейли.