Стальные небеса (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 74

Письмо я все же дописала. Написала и инструкцию к камням с огнедухами: Леймин собирался переправить их на форты после завтрака.

Где-то вдалеке загрохотали выстрелы, затем звуки стали ближе, еще ближе — будто иномиряне атаковали форт за фортом, — и стихли. Я пометалась по покоям, заглянула в ванную, поплескав себе в лицо воды, раздраженно отослала Марию, которая принесла упаковки с молоком и попыталась уговорить меня поесть. Я не хотела ничего слушать и никого видеть: в конце концов я снова встала у подоконника и больше не могла от него отойти.

Замок проснулся: скрипели входные двери, доносился стук от разбираемой взорванной башни, звучали голоса, едва слышно было мычание коров и пение петухов из хозяйственных построек за замком. Лица коснулся ветерок, задул сильнее, и мне показалось, что я сейчас услышу…

Часы в гостиной тренькнули. Щелкнула стрелка, и потек по покоям тонкий звон.

Я посмотрела на циферблат. Всего восемь утра. Чуть больше часа прошло с момента ухода Мартина и Виктории, а мне казалось — вечность.

Когда я повернулась обратно к окну, у леса серебряным овалом сияло Зеркало. Сердце мое пропустило удар. Я зажмурилась. Заставила себя открыть глаза.

Из портала вышел Мартин. Один. Увидев меня, махнул рукой.

Я метнулась к дверям, на миг увидев себя в зеркале — с диким взглядом, растрепанная, бледная, в голубом платье до колен, — побежала по коридору, дальше, по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, сквозь холл мимо в удивлении останавливающегося персонала. В груди болело, сердце колотилось как сумасшедшее.

Охранник у входа распахнул мне дверь. Я спрыгнула с крыльца, я помчалась через поле к идущему мне навстречу другу.

— Вы нашли его? — крикнула я издалека. — Он жив? Где Виктория?

— Виктория держит Зеркало с той стороны, — объяснил друг: я, подбежав, схватила его за плечи, почти задыхаясь, и он с тревогой разглядывал меня. — Ты не упадешь в обморок? Белая как мел.

Я замотала головой.

— Я нормально, нормально. Что? Нашли, нашли? Боги, Март… скажи… нет, не говори… живой?

— Живой, — сказал он, — только…

Но меня уже повело, и я рухнула в темноту.

— Марина.

Я открыла глаза. Заморгала от сияния солнечных лучей. Надо мной опять склонялась темная фигура, лбу было прохладно от большой ладони на нем.

— Начинаю думать, что дух был прав, — проворчал силуэт голосом Мартина. — Очнулась? Хорошо, что я успел тебя поймать.

Я попыталась подняться, но чувствовала себя такой слабой и такой счастливой, что не могла пошевелиться. Я даже плакать не могла. Небо надо мной сияло радостной лазурью.

— Не дергайся, — друг положил мне пальцы на висок и вдруг вернулись звуки: шелест листвы, пение птиц.

— Он правда жив? — прошептала я.

Я была легкой. С меня словно сняли тысячи тонн камня. Горя, вины, тоски, бессмысленности.

— Правда, госпожа герцогиня, — сказал блакориец, почти по-отечески погладив меня по голове и проведя надо мной рукой. — Лежит прямо как ты сейчас. Под присмотром родственников, больших и малых. Только спит. Крепко очень. И вместо улыбки — клыки. Мы с Вики, увы, не смогли его разбудить и решили, что любящая жена справится с этим быстрее. Кстати, — он вручил мне сапфировое ожерелье, — забирай свое сокровище, любящая жена.

В моей голове были десятки вопросов, и я, пытаясь поймать пляшущие мысли, заторможенно обмотала нить вокруг запястья. Но я не успела задать ни единого, как он протянул ладонь.

— Все, можно вставать. По пути все расскажу. Постарайся больше не падать, обморок ты мой. И попроси своих охранников, — он кивнул на маячивших рядом гвардейцев, — подождать здесь у ориентира. Они там бесполезны, а тебя я сумею защитить.

— Капитан… — просипела я, опираясь на руку Мартина и поднимаясь.

— Я все понял, — хмуро ответил Осокин. — Мы будем ждать.

На той стороне нас встретили скалы, солнечное море, ветер, змеи и Виктория. Люка не было.

— Где он? — я сделала несколько шагов от Зеркала, переступая через змей, развернулась к магам, кусая губы. Волшебница хмурясь, осмотрела меня.

— В порядке?

— Почти, — ответил за меня Мартин, поднимаясь на полметра над скалами, словно на невидимой парящей доске. — Полетели, а то вдруг наш клювастый друг передумал нас пускать.

Я поспешно ухватилась за его руку, под ноги мне ткнулся плотный столб воздуха, и я тоже взлетела.

На радужный воздушный мост я ступила, не чувствуя под собой ног. В голове крутились обрывки разговора с магами, предупреждения: не трогать ничего, не смотреть на тело Инлия, чтобы не ослепнуть, не рисковать; если вдруг почувствую себя плохо — уходить.

Как будто я смогу уйти. Я сделала по мосту шаг, другой, следуя за Мартином среди змей — и тут они вдруг остановились, повернулись в мою сторону… и расступились к краям, застыв с поднятыми головами.

— Нас с Вики такими почестями не встречали, — хмыкнул Мартин. — Марина.

Я не ответила — уже бежала вперед, вдоль змеиного караула к прекрасной, сияющей, солнечной усыпальнице, окутанной стайками серебристых туманных духов. Далеко внизу шумело синее море. Я нырнула во вход, я зажмурилась от раздвинувшегося пространства — и меня словно окутали воздушным облаком, обняли. Кольнул холодом брачный браслет Люка.

Я торопливо поклонилась Инлию Белому. Прошептала на ходу молитву. Попросила прощения за спешку, пообещала почтить как следует. Но потом, потом, прости, Великий. Я уже умерла, и воскресла, и снова умру, если не увижу его.

За спиной слышался топот, голос Мартина. Я бежала между горами драгоценных камней, перепрыгивая через змей, останавливаясь, оглядываясь, нервно ломая руки, — где же он, где? Метнулась вправо, влево, остановилась, тяжело дыша.

— Ссссразу видно, красссная, — недовольно зашумели впереди. — Никакой выдершшшки.

Над сокровищницей, раздуваясь клубами, свиваясь кольцами, поднялся гигантский клювастый змей, раз в сто больше моего Люка. Я бы испугалась, если бы на это были силы.

— Пожалуйста, — выдохнула я, — умоляю… где он?

— Здессссь, — прошипел он, разглядывая меня. — Иди ко мнессс… Вежливая… хорошшшо. Не спешши… не навреди сссебе.

Как во сне я пошла между мерцающих холмов, поворачивая, шурша змеиными шкурами. Браслет Люка на запястье пульсировал льдом, я сжимала его дрожащей рукой и закрывала глаза. Теперь я и без змея могла бы найти мужа. Чем ближе я подходила, тем холоднее становился браслет.

Расступились холмы, и я остановилась, улыбаясь сквозь слезы. На хрустальной глыбе лежал мой Люк, а передо мной в две стороны растекались тысячи змей, образуя широкий проход.

Я узнала это место. Я была здесь. Вот кубок, который я уронила крылом. Вот выемка от моего тела в камнях, покрывающих стол. И рука Люка лежит так, как тогда, когда он придерживал меня.

За спиной раздались шаги — Мартин с Викторией нагнали меня. Но я не смотрела ни на них, ни на огромного змеедуха — я уже стояла у хрустального ложа и разглядывала мужа, глотая слезы.

Он дышал спокойно, и пальцы его чуть подрагивали. Светлой дымкой были окутаны рука и нога, и по цвету кожи очень заметны были стыки отросших конечностей. Пятен от заживших ожогов на нем оказалось больше, чем здоровой кожи. Почти не осталось волос. Не было бровей и ресниц.

Самый прекрасный мужчина в мире. Мой невозможный, живой, подаривший мне чудо Люк.

— Люк, Люк, — позвала я, лихорадочно касаясь его лица, плеч, груди: чтобы убедиться, чтобы окончательно понять, что это не сон. Он вздохнул глубже, ноздри его затрепетали. — Живой, правда живой, — я неверяще оглянулась на застывших в отдалении магов, дрожащими руками взяла ладонь мужа, поцеловала, прижала к щеке. — Невозможно, невероятно…

Пальцы его чуть дернулись, царапнув мою кожу проявившимися когтями.

— Ты слышишь меня? — торопливо прошептала я: слезы мои капали на хрусталь и россыпи камней. — Ты ведь знаешь, что я тебя люблю? Безумно, Люк, безумно, мне без тебя не дышится, не живется… вернись ко мне, прошу… посмотри на меня.