Форт Заря (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич - Страница 17
- Предыдущая
- 17/63
- Следующая
Двух небольших фонарей было недостаточно, чтобы как следует осветить комнату, но для осмотра штабелей и стеллажей вполне хватало. Содержимое можно было описать одним словом: сокровищница. Там было все. Продукты — крупы, мука, макароны, консервы, постное масло, печенье, чай, сахар, соль, специи. Одежда и обувь. Одеяла и постельное белье. Небольшая аптечка. В самом дальнем углу — два ящика вполне приличного вина. Для курильщиков — ящик болгарских сигарет. Керосиновые лампы с запасными фитилями и стеклами и фляга керосина. Ручной инструмент — молотки, топоры, пилы, стамески, рубанки. Гвозди и скобы. Ведра, спички, два бензогенератора, один на пять киловатт, другой маленький, киловаттный, провода, лампы, электроарматура. Два десятка небольших носимых раций. А вот и сельхозинвентарь: лопаты, грабли, вилы, пара литовок разного номера. В общем, борьба за выживание на ближайшее время была окончена. По крайней мере, голодная смерть им теперь не грозила.
Женя взял топор, подумал, присмотрел себе моток веревки и кусок полиэтиленовой пленки и пошел на дело, оставив женщин на хозяйстве. А из дома доносилось:
— Смотри, какая маечка! Как раз мой размер!
— Ого, туалетная бумага! Долой лопухи!
— Конфеты, прямо мои любимые, как по заказу!
«Женщины!» — снисходительно подумал Женя. Еще раз вздохнул и принялся за работу.
Дело было, в общем, простым и понятным: тушу надо расчленить на куски, посильные для транспортировки. Потом утащить куски в лес, потом закопать. Размахнись, рука! Раззудись, плечо!
Х-ха! Топор воткнулся в ногу тигра и застрял. Был вытащен, хотя и не без усилий.
Х-ха! В этот раз получилось лучше, но топор попал сантиметров на пять ниже. Или выше? Короче, не туда.
Как это учил в свое время инструктор? Женя приостановился, напряг извилины, выскребая из недр памяти то, чему когда-то учил инструктор. Встал, занес топор над головой, чуть присел, разгоняя железяку, в последний момент чуть добавил руками.
Х-ха! В предыдущие разрубы не попал, но результата добился: удалось откромсать изрядный кусок лапы. Фрагмент был уложен на пленку, к углам которой была привязана веревка, и на таких импровизированных санях утащен на подходящую полянку.
Главное — слегка приноровиться, и дело пошло. Где-то в доме шерудили девчонки — кажется, собирались топить очаг и греть воду. Вода, кстати, нашлась сравнительно недалеко. Небольшой ручеек разливался в крошечное озерцо, к которому от дома шла тропинка. Нетоптаная, заросшая невысокой травой, но несомненно тропинка. Но это Женю сейчас не волновало, он сражался с тигром второй и последний раз. И это было весьма неаппетитно. А что взять с человека, который об анатомии знает только то, что у каждого млекопитающего есть кости, мясо и внутренние органы? И не задумывается о том, что если рубануть тушу поперек, то из нее вываливаются кишки и прочая требуха, а из кишков вываливается, скажем так, завтрак.
Уже после третьей ходки его спина была мокрой, а к концу трудов он еле стоял на ногах. Присев на корточки, он привалился спиной к стволу высоченной сосны рядом с кучей окровавленного мяса. Два с половиной дня пешего пути и без того изрядно утомили его. А тут еще негры, тигры… Нет, прежде, чем копать, все же надо передохнуть и перекусить. Ольга, поди, уже чего-нибудь приготовила. Но странное дело: хотя Женя и устал, как никогда ранее, он был доволен сделанным. С усилием поднявшись на ноги, он, гордый собой, постарался выпрямиться и, расправив плечи, направился к дому. Но едва сделал несколько шагов, как сзади раздался голос:
— Подождите! Подождите пожалуйста!
Женя обернулся. К нему бежал молодой человек лет двадцати, в модных драных джинсах, белой рубашке навыпуск и белых же кроссовках. С разгона он чуть не налетел на дефрагментированного махайрода. Переменился в лице, судорожно сглотнул, бочком обошел кучу и уже шагом подошел к Жене. Поглядел на него, и отступил на шаг. Потом подумал, и отошел еще немного. Кажется, бегун уже пожалел о том, что прибежал. И теперь решал, что безопаснее: убежать обратно или все-таки задать вопрос. Наконец, он решился:
— Здравствуйте, — начал он, странно поглядывая на своего собеседника. — Подскажите, пожалуйста, как добраться до ближайшего поселка. Со мной случилось что-то непонятное: я ехал домой, задремал в автобусе, а проснулся — лес кругом. И телефон не работает.
— До ближайшего поселка ты уже, можно сказать, добрался. А связи тут нигде нет и не предвидится. Ты попал, парень.
— Куда попал? — не понял тот.
— Сюда попал. Пойдем, порубаем, заодно расскажу, что знаю.
В дом Женю не пустили. Нового знакомца пустили, а его нет.
В дверях встала Снежана, перегородила бюстом проход и тоном скучающей Мальвины заявила:
— Сперва умываться!
И небрежным жестом ткнула свеженаманикюренный ноготок, указывая направление.
Видимо, это было из разряда тех самых соломинок, что ломают хребет верблюдам. По крайней мере, Жениному терпению конец пришел однозначно. Не в его правилах было повышать голос на женщин, а о рукоприкладстве и вообще речи быть не могло, но все эти принципы одномоментно рухнули.
— Это что за нафиг? Ты, коза драная, что тут вообще делаешь? Тебя кто сюда звал? Ты еще за свои косяки не ответила, сучка крашеная! А теперь еще на меня вякаешь? Смеешь мне еще указывать?
Женин голос, начав почти с шепота, плавно нарастал почти до крика.
— Порешу нахрен, тварь! — рыкнул он, завершая тираду и принялся нашаривать отставленный в сторону топор.
Блондинка, видимо, прочитав в Жениных глазах свой приговор, побледнела, как мел, что-то пискнула и исчезла. Женя, полный кровожадных намерений, ринулся было за ней, и тут же уперся в выставленные вперед ладони Ольги.
— Тихо, тихо, успокойся! Да успокойся, тебе говорю!
Коня-не коня, но рассвирепевшего мужика русская женщина остановить сумела. Не сразу и не без труда, но справилась.
— Ты уже в состоянии воспринимать? — спросила она, увидев, что глаза программера принимают более-менее осмысленное выражение.
Тот неохотно кивнул.
— Не обижайся, но видок у тебя сейчас как у Фредди Крюгера. Будто ты весь день проработал на скотобойне. Тот еще мясник. Видел бы ты сейчас себя в зеркале! То-то Шурик весь из себя такой бледный, все на тебя косится и едва не заикается. Пойдем, я тебе полью, а потом ты в чистое переоденешься.
— Я сам, — буркнул Женя.
— Ну тогда вот тебе штаны и футболка, вот мыло и полотенце, вот тропинка. Сполоснись, переоденься и приходи. Я как раз стол накрою.
После водных процедур Женю уже не тянуло немедленно придушить блондинку. Впрочем, она благоразумно прикинулась ветошью и не отсвечивала.
— Я потом поем, — подала она голос из дальнего угла.
Стол был, можно сказать, роскошный. Мяса в каше было, наверное, вровень с крупой, к ароматному крепкому чаю было печенье. Был даже хлеб, пусть и из вакуумных упаковок. Сыр, колбаса — все, что нашлось в кладовочке. Женя рубал за троих, Шурик — новый компаньон — пытался не отстать и параллельно умудрялся трещать без перерыва. Какое-то время это воспринималось нормально: понятно же — перепугался парень, опять же, шок перенес неслабый. Но, опять, пора бы уже и успокоиться, но вот как-то он не успокаивался.
Молодого человека звали Александр. Ему было двадцать два года, он учился в московском ВУЗе на экономиста. Ехал с лекций домой, но вот не доехал. Обнаружил себя в лесу, впал в панику, а как чуть отошел от первого шока, пошел искать людей. Услышал выстрелы, двинулся на звук. Все это он бодрой скороговоркой сообщил уже дважды и было видно, что на этом не остановится. Впрочем, Женя уже переключился на другое, на то, что сейчас рассказывала ему Ольга:
— Вещи с поляны мы все собрали. Примерно половина выжила. Рюкзак, понятно, вдрызг, я его на заплатки оставила. Спальник твой тоже погиб. Палатка подлежит ремонту. Посуда выжила — железо, чего ему сделается. Ну, сам потом посмотришь. Запасов здесь куча, если даже на четверых считать — не на один месяц хватит.
- Предыдущая
- 17/63
- Следующая