Поймай ветер в поле. Удержать ветер (СИ) - Снегирева Ирина "Ири.С" - Страница 22

— Что там? — рявкнул один из них, по всей видимости главный, тыча пальцем в сторону криков, шедших со стороны конюшен, обращаясь к прочим морянам.

— Пожар! Не иначе этот поджег! — обвинил доктора человек, который сюда и привел пленного. — Его надо туда, в огонь кинуть!

— Без моего ведома не сметь! — внушительный кулак главаря оказался перед самым носом предлагавшего человека и остальные не посмели высказывать своё мнение.

Власт с главарем был полностью согласен- кто же сразу пленников казнит? А допрос? А запугивание? Этак и сведений нужных не добудешь, с такой невыдержанной глупой злостью. Жалея, что нет возможности приблизиться, князь снова стал прислушиваться.

— Бросьте его в погреб, утром допрошу, — приказал главарь. И тут же Фабиуса подняли и потащили в погреб, который был позади дома. Скрипнула дверь, щёлкнул замок и все ушли, оставив около погребной двери только одного часового.

Князь выжидал, прислушивался и присматривался, чтобы никто не затаился в темноте, надеясь вычислить засаду. Но моряне, отвлеченные вначале первым пожаром, а затем и вспыхнувшим домом в другом конце деревни не стали усиливать охрану деревни. И Власт рискнул, снова свернув шею очередному постовому ради освобождения доктора. Надо было спешить, ведь главарь, поняв, что и дом загорелся неспроста, может потребовать Фабиуса к себе, и вытащить мужчину станет уже сложнее. Доктор словно знал, что за ним придут именно сейчас, уже стоял с другой стороны двери, зажимая собственный живот.

— Ранен? — быстро спросил Власт, заталкивая мертвого часового в погреб и закрывая дверь на замок. Это могло дать шанс уйти как можно дальше незамеченными. Но бросив взгляд на доктора, понял все и сам. Рубашка в крови и, похоже, нога сломана, не делали их передвижение более быстрым. О быстром отходе к своим не могло быть и речи.

— Доска нужна, — просипел Фабиус, сдерживаясь, чтобы не застонать от боли.

Князь все понял и поднял валявшееся ружье, принадлежавшее часовому. А затем, оторвав рукав от своей рубахи, отдал его доктору, таким образом, удалось зафиксировать ногу Фабиуса прямо к ружью, предварительно вынув патроны. Недолго думая, Власт взвалил на спину здорового человека, и так передвигаясь перебежками, они направились в лес.

Передвигались максимально быстро, несмотря на приличный вес Фабиуса и вновь разболевшуюся ногу князя. И до леса оставалось совсем немного, но оказалось, что побег не остался незамеченным.

— Стой! — закричал кто-то сбоку.

И тут же раздался выстрел, а за ним другой. Власт почувствовал нарастающую горящую боль в боку, но с упорством продолжил свой путь.

— Брось меня, князь! — попросил доктор, но разве оборотень был способен на подобное? Раздались еще выстрелы, но боли больше не было.

Как и сознания.

Оборотень рухнул лицом вниз, уже не ощущая тяжелого человека, придавившего его сверху.

Я проснулась с чувством тревоги, словно сейчас произошло что-то ужасное, и уставилась в потолок. Сон пропал. Лунный свет рисовал свои дорожки на белом потолке, и я прикрыла глаза. Что это было? Общая тревога за наших оборотней или за конкретно какого-то одного из них? Неужели что-то с Яриком, он молод и так неопытен, как его старший брат или отец. Нет, ни отец, ни Властик не позволят, чтобы с ним что-то случилось! Он в замке, а там еще и Важан за ним присмотрит.

А может быть что-то с князем? Нет, об этом даже и думать не хотелось. Мама просто светилась, когда находилась рядом с Радомиром. А он, этот большой и сильный зверь просто глаз не сводил со своей княгини, и от проявления этой любви было так радостно у меня на душе. И пусть я была маленькая, но помню, как когда-то давно, до встречи с оборотнем, мама вынуждена была уезжать на заработки, оставляя меня с Марфушей. Мамочка всегда была жизнерадостной и оптимистичной, но встреча с рысью перевернула ей жизнь и пошла только на пользу. Взаимное обожание, любовь, все отражалось в их глазах. И это видели все, не только мы с Яриком и Властиком. Нет! С князем всё должно быть в порядке. Мама бы давно почувствовала.

Властик…

Сердце замерло и пропустило удар.

Я слышала, что он всё-таки уехал на побережье. Мне даже и думать не хотелось, что с ним что-то могло произойти. Он для меня как скала, как опора, моя палочка-выручалочка, что множество раз приходила мне на помощь. Сколько раз он выручал и прикрывал наши с Яриком проделки, защищал от заслуженной кары от мамы. Общение с ним запросто заменяло прогулку или чтение интересной книги. И пусть мы с ним ни капельки не родные, но меня непреодолимо тянуло к нему. И чем старше я становлюсь, тем сильнее было это притяжение. Правда, в последнее время мне казалось, что иногда Властик от меня стал отдаляться. Иногда я замечала, как он задумчиво смотрел на меня. Но стоило мне улыбнуться в ответ, заметив его внимание, как тут же он отворачивался.

А еще меня ужасно раздражали эти девицы, что висли на нём, как на собственном. Но это всё мелочи, ведь теперь и я не рядом, чтобы это всё видеть. Сердце снова сжалось.

— Властик, — тихо позвала я, попробовав это имя словно на вкус. Наверное, мы не очень хорошо расстались. А еще я попросила меня поцеловать. Может быть, он и не очень хотел, но теперь ничего не вернуть. Так вышло. Я скучала по нему, сильно.

Я возилась в постели, переворачиваясь с боку на бок, вздыхала, а сон всё не шел. И, в конце концов, устав от себя самой, зажгла свечу и принялась читать книгу, которую взяла вчера в библиотеке.

— Ксюша! — попытался крикнуть оборотень и очнулся, раскрыв глаза.

Он лежал в своей комнате, и это принесло успокоение. Воспоминание о сне как волны накатывали, но не пугали. Власт не помнил сна, но чувствовал, что он принес облегчение и даже более того, успокоение. Следующей важной мыслью было, а жив ли Фабиус? И кто вообще его, князя, спас? В то, что он смог добраться до своих самостоятельно, верилось с трудом. Слишком хорошо он запомнил эту боль, ежесекундно усиливающуюся и жгущую изнутри. При мысли о боли ощущения, что до этого были на заднем плане вернулись, напомнив о себе. Князь застонал и поднял руку, чтобы погладить ноющее место.

— Мой господин проснулся? — раздался рядом знакомый голос и Власт повернул голову.

Хельруда лежала рядом, на другом конце кровати. Распущенные черные волосы вольготно раскинулись по белоснежной подушке, а щеки женщины и неё припухшие губы алели, словно она не знала всю ночь покоя с пылким любовником. Оголившаяся грудь женщины выглядывала из-под одеяла. Хотя и одного присутствия Хель было достаточно для понимания, что эта женщина тут делает.

— Что ты тут забыла? — хмуро спросил Власт, а затем закашлялся.

— Ах, воды нужно, попить, — затараторила брюнетка и быстро выскользнула из-под одеяла. Прямо нагишом она быстро кинулась к столику, на котором стоял графин с каким-то снадобьем, налила из него в стакан и принесла пытающемуся сесть Властиславу. Длинные волосы не скрывали молочной белизны её холеного тела.

— Я еще раз спрашиваю, что ты здесь делаешь! — уже тверже произнёс Власт, которому подобное поведение прислуги весьма не понравилось. Никогда ни одна женщина не позволяла себе подобного. В то, что он, ослабленный ранением, был способен на что-то еще, верилось с трудом. Черные точки плясали перед глазами, и зрение было размытым, но это нисколько не мешало распознать в одежде женщина или голышом.

— Доктор Фабиус двое суток около вас провел, — начала оправдываться Хельруда, спешно натягивая на себя платье. — А я как раз принесла бинты на смену, как велено……

— Фабиус жив?! — радостно произнёс Власт, придерживаясь рукой за простреленный бок. Всё-таки регенерация у оборотней происходит гораздо быстрее, чем у простых людей. И только яд змей способен вывести из строя, а то и лишить жизни. Значит, всё- таки яд…