Когда придёт весна + бонусы (СИ) - Серганова Татьяна - Страница 33

Все мужчины любят есть, да и силы надо восстановить, поэтому завтрак был сытный. Я пожарила картошку с яйцом, кое-как открыла ножом грибы и посыпала всё сверху рубленной зеленью и сыром.

Прошло уже полчаса, а куратор всё ещё не вернулся.

Расставив всё на столе, я вышла на улицу.

Тишина. Солнце припекало и слепило глаза.

Кое-как привыкнув к свету, я осмотрела двор и уже собиралась выйти на улицу, как неожиданно услышала шум за домом.

Держа наготове блокирующее заклинание, я медленно кралась навстречу неизвестному и опасному, готовая в любой момент отразить нападение.

Обсидиан.

Мужчина, обнажённый по пояс и мокрый от пота, стоял на коленях, опираясь руками о землю и тяжело дышал. Я уже было шагнула к нему, чтобы спросить, что происходит, как вдруг увидела её.

В прошлый раз куратор был ко мне другой стороной и эту татуировку я не видела. Да и, наверное, не обратила на неё внимание. Подумаешь, татуировка. Но сейчас…

Сейчас на его плече ярко светили голубым цветом все линии изображения. Свет был таким холодным и ярким, что я не могла его спутать ни с каким другим.

Сырая магия и сила.

Боги, но как ему удалось? Одно дело запечатлеть магию в кулон, а совсем другое внедрить её в собственное тело, в кожу, изобразив тем самым защитный знак.

Теперь я узнавала, что было изображено на его плече.

Арейо… древний знак силы, защиты и магии. В древности до того, как появились защитные амулеты и магическая стена, люди использовали его для защиты жилищ от непрошеных гостей и хищников.

Судорога боли прошлась по его телу и знак вспыхнул ещё сильнее.

— Мастер? — робко прошептала я, делая шаг вперёд.

Он вздрогнул и застыл.

— Уходи, — прорычал он едва слышно, но сколько боли было в его голосе.

Но я же самая умная и сильная. Разве я могла послушаться и уйти?

— Вам плохо? — ещё один шаг.

— Лика, уходи! — рыкнул он, царапая ногтями землю.

Какая-то странная у него реакция на сырую силу. Хотя я прежде видела такое, когда братья оборачивались в зверя и не знали, что я за ними слежу. Поймав меня с поличным, отец все уши отодрал и посадил под домашний арест на целых две недели.

— Но вам же плохо, — пробормотала я, но идти в его сторону больше не решалась.

Как будто это помогло.

В одно мгновение он сорвался с места, набросился на меня и уронил на землю, наваливаясь сверху. Широко открыв глаза, я смотрела в глаза мужчины, которые вдруг стали невероятно глубокого синего цвета.

Ну а дальше Обсидиан меня поцеловал…

Шок, боль, неверие и страх… Всё это смешалось в безумном коктейле, который обрушился на меня со всех сторон, вышибая воздух из легких и дезориентируя в пространстве.

Надо было его оттолкнуть, отпихнуть, начать царапаться и брыкаться, вертеться под ним юлой. Сделать хоть что-нибудь, чтобы выбраться из этого болезненного захвата.

Я ведь и собиралась так сделать, первые несколько секунд, когда натиск был особенно сильным, поцелуи болезненными, а прикосновения обжигающими.

Но потом неожиданно всё изменилось. Поцелуи хоть и остались нетерпеливыми, но прежний натиск исчез, Обсидиан перестал терзать мои губы, а начал целовать мягко, но в то же время напористо, нежно и страстно одновременно. Руки гладили и ласкали чувствительную кожу на животе подбираясь всё ближе к ноющей груди.

Между ног стало горячо и влажно, бедра сами собой дернулись ему навстречу, прижимаясь к мужскому бедру, которое было у меня между ногами. Как же мне хотелось потереться об него, сделать хоть что-то, чтобы унять эту сладкую боль.

Губы перестали терзать мои и опустились ниже, лаская и прикусывая кожу на шее, целуя ключицу.

Я выгнулась дугой в его руках, запрокидывая голову назад, давая ему ещё больший доступ, но он медлил, обдавая горчим дыханием и вызывая дрожь по всему телу.

— Ах, — вздохнула я, запуская пальцы в его короткие волосы и стремясь притянуть его ещё ближе к себе, а он вдруг подался вперёд, вытаскивая руки из рубашки.

Вот он момент, когда можно было оттолкнуть и вырваться, убежать в дом и занять там глухую оборону. Но я не хотела уходить. Мне нужно было продолжение.

Мгновение и раздался треск рвущейся ткани.

Я только и могла что пискнуть от удивления, когда пылающей кожи на груди коснулся прохладный воздух.

Но настоящий стон у меня вырвался, когда мужчина вновь оказался на мне, когда наши тела соприкоснулись и я почувствовала жар, исходящий от его тела.

— Лика… — шептали грешные губы, целуя, кусая и лаская вершинку груди. — Лика…

— Да, — шептала я едва слышно, изгибаясь под ним, кусая губы и сгорая от желания, которое бурлило внутри меня, огнём растекаясь внизу живота. — Да…

… и ничего…

Рык, стон… и прохлада весеннего ветра.

Непонимающе открыв глаза, я села на траве, прижимая разорванную рубашку к груди и смотрела на Райана, который сидел в метре от меня, сжимая голову руками и тяжело дыша.

— Райан, — прошептала я, протягивая к нему руку.

— Я же просил тебя уйти, — прохрипел он срывающимся голосом.

Больно. Обидно и вообще…

— Сейчас уйду, — пробормотала я, чувствуя, как пылают щеки от смущения и злости.

Какой же распутной и безнравственной я себя чувствовала сейчас. Один поцелуй, прикосновение и я уже готова была раздвинуть ноги перед ним, забыв обо всём на свете. Разве такое возможно? Оказывается, что да.

Встала на шатающихся ногах, всеми силами стараясь не смотреть в его сторону и, молча развернувшись, сделала шаг в сторону дома.

— Подожди, — Обсидиан опять оказался быстрее.

Схватил меня за руку, потом за плечи и развернул к себе. Я продолжала упрямо смотреть в низ, рассматривая тёмную поросль волос, которая дорожкой спускалась вниз к штанам, которые весьма недвусмысленно топорщились.

«Так тебе и надо».

— Лика, прости, — пробормотала мужчина, продолжая сжимать мои плечи.

— Всё нормально, — сказала я таким голосом, в котором явно читалось, что всё далеко не нормально, как я ему тут говорю.

— Я не должен был набрасываться на тебя… прости, мне жаль.

— Понимаю.

«Жаль ему. А мне… меня же никто никогда так не целовал и чувств никогда таких не вызывал. И что делать с этим, не знаю. Я ведь даже в глаза смотреть ему не могу».

— Это всё сырая магия, — продолжал говорить Обсидиан, не понимая, что каждым словом забивает крышку в свой собственный гроб. — Она по-разному влияет на мага… Прости меня.

— Я всё понимаю, — продолжая считать кубики на его прессе, сухо ответила ему. — Ты не хотел. Виновата сырая магия. Всё отлично. Пойдём завтракать, а то всё остынет.

Райан процедил сквозь зубы ругательство и схватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Хотел и хочу. Прямо сейчас на этом чёртовом дворе и на сырой земле! Я хочу тебя, Лика! Слышишь?

Кивнула, потрясённая словами и тоном, которым он их произносил.

— Но я давал слово, что пока ты сама этого не захочешь, то не будет ничего! — глядя мне прямо в глаза, произнёс мужчина. — И от своего слова не отступлюсь. Выбор останется за тобой.

Я сглотнула, утопая в его омутах, которые вновь стали темнеть, становясь похожими на тёмное звёздное небо, в центре которого было моё изображение.

— Я… — с трудом выдавила в ответ и тяжело сглотнула. — Я не знаю.

И всё разом исчезло. Томление, страсть, огонь, чувства и эмоции — всё пропало, стоило мне только произнести эту короткую такую обычную фразу. Я ведь почти сразу пожалела о сказанном, но было уже поздно.

— Когда узнаешь, скажи, — спокойно ответил тот, отпуская моё лицо и делая шаг назад, затем и вовсе развернулся.

Наверное, сейчас я его обидела. Но что мне надо было сказать в ответ на такое? Что хочу его? И что бы это изменило?… Наверное, многое, но как быть дальше? Я не могла подпустить его так близко к себе и забыть как краткий эпизод жизни. Так неправильно. А надеяться на продолжение нашего сельского романа… Не уверена, что оно будет.