Подарок (СИ) - Снегирева Ирина "Ири.С" - Страница 12

Елена закрыла за ним дверь и пошла осматриваться. Комната была средних размеров. Диван, стол, шкаф. Дверца, ведущая в совмещенный санузел, сияющей гладкой плиткой. Все тут скорее напоминало гостиничную комнату. Разве что мебель была новой, подобранной со вкусом. И чистота говорила сама за себя. Неуловимо чувствовалось, что в этом доме ничего не было брошено на самотек. Контроль за всем и всюду. "Ну, разве что украшения пропадают", — мрачно заметила девушка.

Бегло осмотрев выделенную ей комнату, Лена вдруг подумала, что поговорить с Михаилом Алексеевичем необходимо прямо сейчас… Зачем откладывать разговор, если одна мысль об этом сразу же начинала нервировать. Только сначала приведет себя в порядок. Она направилась в ванную комнату, намочила под теплой водой ладони, пригладила выбившиеся из сложной косы белокурые волосы. Увиденное отражение себя самой не сильно ей понравилось, уж слишком хмурый и замученный вид был у ее зеркального отражения. Но мгновенно усталость рукой не снимешь. Тут только крепкий сон поможет. Ну да ладно. Пусть привыкают! И Елена направилась на поиски владельца "газет, пароходов".

Дверь открылась бесшумно, выпуская новую постоялицу. Девушка повертела головой, пытаясь определить визуально, куда ей лучше направиться. Голоса привлекли её и, не долго думая, она направилась в ту сторону. Изначально слова были непонятны, только интонация. Но затем начали появляться отдельные фразы, которые, на взгляд Елены, трактовать стоило однозначно. Говорили о ней:

— И кого это ты сейчас в дом привел? — спросил совершенно незнакомый мужской голос. — Что за девушка?

— Я?! Да ее отец привез, — тут же "доложил" Дмитрий. — Я так понял, она у нас поживет некоторое время.

— Надо же! Обычно его женщины у нас оставались, если только после вечеринок. А тут вечером дарит дорогие украшения, а с утра пораньше в дом привозит. Интересно что-то становится в нашем "королевстве". К чему бы это, брат? — заинтересованно произнёс незнакомец.

Елене Лебедевой такая трактовка ее появления в этом доме не понравилась. Мысль о том, что как можно скорее надо встретиться с тем, кто все это заварил, окончательно укрепилась в её голове.

— А кто его знает. С утра пораньше… это точно — интересно! А вдруг еще прислугу нанял? К тому же она молоденькая…, - многозначительно протянул в ответ Дмитрий.

И тут у Лены промелькнула мысль, что была бы её воля, она бы сейчас вытряхнула на него пакет с мукой, а лучше мусорное ведро. Вот, что за пошлые выдумки!

— Одно другому не мешает, — сыронизировал в ответ тот же незнакомец и тут же они оба заржали. Именно заржали, потому что по-другому этот обидный для нее смех назвать было нельзя.

И вот как тут было поступить? Выйти и гордо поинтересоваться: "А где ваш отец?". Или по-тихому уйти? Елена предпочла второе. "Надо уметь вовремя появиться, подслушать и смыться", — как любит говорить Надя. У неё это получилось. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, девушка направилась в другую часть дома. И вскоре до неё донеслись ароматные сдобные запахи. Как оказалось, направление она выбрала правильное. Елена попала на кухню. Там полная женщина очень шустро поддевала лопаткой пироги с противня и раскладывала их на тарелку. Заметив незнакомку, кухарка слегка удивилась и спросила:

— В гости или так?

— Работать, — призналась Елена, что, в общем-то, было сущей правдой. Отрабатывать долг отныне её обязанность в доме Никоновых.

— А кем, если не секрет, — поинтересовалась женщина. У девушки ухнуло сердце, вспомнив только, что подслушанный разговор, но повариха же добавила, совершенно не по теме, — руки-то намыты?

— Чистые, — ответила Лена, по инерции показав ладошки, как дети в садике.

— А раз так, тогда становись рядом, — приказала женщина, но как-то мягко у нее все это вышло. Не зло, по-домашнему, — отрезай маслице и смазывай пирожки, детонька. А работать то, кем? Не домработницей ли?

— Уход за больным, — пояснила девушка, отрезая кусочек сливочного масла и потом щедро обмазывая им пироги. Все это ей напомнило те времена, когда мама была еще жива. Каждый выходной она непременно пекла пироги. Отец предпочитал исключительно с мясом. А сама Лена любила с яблочным повидлом. Но и от мяса никогда не отказывалась. Как можно!

— За Никитой что ли? — удивленно воскликнула кухарка, отрывая гостью от таких мучительно-сладких воспоминаний.

— Наверное, — неопределенно пожала плечами Елена. — Я не знаю как его зовут. Мне сказали, что больной нуждается в ежедневном уходе.

— Ну, дела-а-а, — удивленно протянула женщина и тут же спохватилась, — хотя хозяину виднее. Врачи-то они всякое говорили. Может и сиделка ему нужна. Хотя на мой взгляд..

— Кому нужна сиделка? — раздался такой злой мужской голос из-за спины, что Лена подскочила от неожиданности и обернулась. В дверях, на инвалидной коляске, сидел молодой мужчина. Сильный, мускулистый. Его фигура скорее напоминало скульптуру древнего мастера. А накаченное тело трудно было скрыть даже под свободной толстовкой. Он был очень хорош собой, просто глаз не отвести. И мужчина наверняка прекрасно знал об этом, и, к тому же, явно был избалован женским вниманием. Прямо мечта, а не мужчина! Если бы не одно НО. Этот человек просто излучает гнев и злость. В его колючих глазах сверкали такие молнии, что девушка на миг показалось, что он испепелит ее взглядом или наброситься на нее с кулаками за услышанное. И Лена сразу поняла- этот Никита Никонов будет сложным пациентом.

Кухарка только было открыла рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, а может быть, в очередной раз подлить масло в огонь. Но тут из-за спины Никиты раздалось:

— Ага, значит, уже познакомились? — Михаил Алексеевич быстрым шагом прошел на кухню, внимательно осмотрел пирожки, взял тот, который ему понравился и надкусил. Запах яиц и зеленого лука тут же достиг девичьего носа.

— С кем? — мрачно отозвался "больной".

— С девушкой, которая будет с тобой заниматься, — спокойно пояснил Михаил Алексеевич и, взяв еще пару пирогов, сунул один гостье в руку, — угощайтесь, Лена. И не обращайте особо внимания на моего оболтуса. Злится он часто, но это все от травмы. Да и если что разумное скажет, то тоже не без укола. Они у меня оба такие. Держи, поешь — подобреешь! — и сунул второй пирог сыну в руку.

По мере монолога Михаила Алексеевича брови Никиты немного дернулись, словно он действительно был удивлен. А затем на лицо молодого мужчины вернулось прежнее злое выражение.

— Отец, зачем мне сиделка? — жестко спросил он, косо посмотрев на обеих женщин, присутствующих на кухне.

— Значит так, сын мой, — произнёс отец Никиты тем самым тоном, который у его подчиненных наверняка вызывает мелкую дрожь и непреодолимое желание куда-нибудь сбежать и спрятаться. — Если тебе не нужна сиделка, то я и не нанимаю, раз ты так хочешь. Девушке будет отведена совершенно иная роль. Массаж и необходимая тебе помощь. Ваша общая цель — ты должен встать на ноги.

— Вы врач? — наконец-то Никита изволил обратился к Елене и в его тоне пропали недовольные нотки. Более того, какое-то нетерпение стало переполнять молодого мужчину и прежней наглости в нем уже не стало.

— Медсестра, — уточнила Елена и в этот же момент откусила пирожок. С зеленым луком и яйцом, он был такой теплый и ароматный, что девушке немедленно захотелось попросить молока, но она сдержала собственный порыв.

— Ну, вот и отлично! — довольно кивнул Михаил Алексеевич. — А теперь прошу Вас в мой кабинет, раз уж Вы не хотите отдохнуть, — добавил он исключительно для Лены.

Она кивнула и направилась к двери, старательно обходя пристально пристально рассматривающего её пациента. В дверях Михаил Алексеевич попытался предложить Елене идти рядышком, одной рукой указывая направление, а второй придержал её за талию. Но Лебедева не поняла заботы. Точнее, она дернулась от него в сторону, протестуют тем самым против такого обращения совершенно незнакомого человека: