Н 5 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 35

– К гостевому дому – глянул на меня с прищуром Мнут, а затем перевел взгляд на нескольких спешащих к нам вергов – Пропали два жителя.

– А может потрахаться ушли? – пожал я плечами – Тайная любовь и все такое. Так хочешь увидеть их голые жопы?

На мою подначку верг не отреагировал. И отрезал довольно жестко:

– Мы сами разберемся кто, куда и зачем ушли. Отдыхайте.

– Ну как хочешь – оскалился я и добродушно помахал рукой им вслед – Удачи в поисках!

Едва они отошли шагов на десять, я убрал с лица идиотскую улыбку и повернулся к своим:

– Поднимаемся! И в порт! Этих с собой!

– Эти с вами – проворковала Джоранн, не сводя влажного взгляда с призма.

– Идите в задницу!

Дальше с ней говорить смысла не было. Рэк попросту схватил ее за шиворот, Джоранн пошла за призмом как привязанная овечка и мы дружно двинулись к порту. Я пару раз оглядывался, но так и не заметил никого из служащих спешащих напомнить об оплате. Видимо обедали мы за счет заведения. Все же славный у них тут городок. Одно слово – добросы.

Порт – громко сказано.

Портовая зона – тоже.

Уж не знаю почему, но тема океанов и портов мне очень близка.

И я отчетливо сознавал, что здешний «размах» – полное убожество. Но при этом убожество добросами любимое и старательно оберегаемое.

Резкое и явно искусственно созданное понижение берега к морю забрано в каменную броню косой стены поросшей до тошноты милыми цветущими кустиками, молодой изумрудной травой, темными солидными лишайниками. Все выглядит до того естественно – природа мать мол постаралась – что сразу все становится ясно. Тут постаралась не природа, а старательные руки социальных работников.

Стоило нам начать патрулирование и пройти треть портовой зоны, труды эти тут же бросились в глаза – пятерка улыбчивых добросов старательно выкорчовывали из щелей между камнями пожелтевшие растения. А следующая пятерка, двигающаяся куда медленнее, обильно брызгала в опустевшие земляные гнезда из мощных наспинных спреев чем-то серым и знакомым, не жалея медленно стекающую слизь.

Серая слизь…

Похоже, но просто совпадение. Хотя я невольно и поискал взглядом ведра.

Третья пятерка добросов сажала в опустевшие и промоченные неким раствором гнезда молодые зеленые кустики, рассыпали семена, впихивала толстые и сочные ломти лишайника.

Так и просилась добрая улыбка на уста сахарные.

Но мой злобный разум больше интересовался причиной возникновения этого огромного жухлого желтого пятна прямо посреди стены – почему умер кластер растений именно в этом месте? Что скрывается за каменной броней?

Разум интересовался, но не настолько, чтобы тратить на расспросы время.

Я предпочел полюбоваться тихим морем и поглазеть на покачивающиеся у причала парусные кораблики с высокими гордо задранными носами. В центре, подобно гордому папе в окружении отпрысков, замер двухмачтовый крупный корабль. Почерневшие от какого-то вещества деревянные борта, дрожащие тросы и канаты парусной оснастки, ни малейшего намека на флаг, штабеля ящиков и ряды бочек неподалеку и на палубе, бухты и бухты толстых канатов, стоящие в специальных гнездах здоровенные хищно загнутые крюки такого размера, что на них как раз нацепить средней жирности ампутанта.

Вбить крюк в жопу, хорошим усилием провести жало через пузо в грудную клетку, не обращая внимания на просящий взгляд червя. Хотя нет… не вариант. Наживка же сдохнет от такого внутреннего надругания, а призмов в воду бросают живыми. Чтобы привлекали к себе здешнюю особо привередливую и особо крупную рыбку.

Мы с Рэком покосились на призма. Хван, поведя с треском плечами под курткой, бесстрастно поинтересовался:

– А кто сучий капитан сей лодки?

– Красиво сказал – признал я невольно и толкнул его в спину – Вперед!

– Я просто хотел задать пару вопросов.

– О чем? – с интересом спросил я – Типа – не ты ли хотел мне крюк в жопу вбить и в море бросить, кэп? А он тебе – да мне нахрен откуда помнить? Я каждый день преступные жопы крюками рву и таких сученышей как ты в море ногой пихаю. Так вот ответит он тебе. И? Ты что сделаешь?

– Отреагирую – спокойно ответил Хван.

– Красиво гнида сказала – заржал орк и, сделав голос неестественно спокойным, пробубнил – Отреагирую…

– Не наш вариант – фыркнул я – Ты что конкретно хочешь узнать, насекомое? Кто тебе копье в пузо вбил? Кто на корабль приволок, решив наживкой сделать? За что тебя в призма обратили, через эшафот проведя?

– Все вместе взятое.

– Все вместе взятое – повторил я – Ладно. Пусть будет все вместе взятое. Но помни, Хван – в некоторые темные места лучше не светить фонариком. Иначе столько там дерьма прилипшего к стенкам увидишь…

– Да не будет в жопе света! – во всю мочь легких заорал бухой Рэк – Ибо нехер!

Рухнул за борт один из широкоплечих грузчиков, булькнув вместе с толстым стальным крюком. Грузчик вынырнул. Крюк остался на дне. Над портом послышалось разъяренное:

– Какой дритсек орал?! Где эта сука?! – дюжий парень торопливо подгреб к берегу, одним махом вытащил себя красиво на пирс, содрал облепившую тело мокрую рубаху, показывая мускулистый торс – Где этот дри…

– Вот он я! – с готовностью ощерился выросший перед ним орк, нанося мощный удар своей страшной «родной» рукой, жилистой, ставшей невероятно сильной за время ампутантного выживания.

Нос грузчику даже не расплющило, а словно бы расплескало ровным слоем по харе. Он рухнул обратно в воду. А Рэк потоптался на его рубахе, демонстративно вытерев сыроедские сапоги и спокойно пошел к нам.

– Стоять, ублюдок! – звучный властный голос донесся с палубы, где появился высокий и крепкий мужик лет пятидесяти, держащий в руках самое настоящее гарпунное ружье – Я тебе, дритт, в жопе вторую дырку проверчу щас!

– Давай! – повернувшийся орк шагнул к кораблю, не обращая внимания на высыпавших на подмогу мужику троих парней. Двое из них правда тут же прыгнули в воду – спасать безвольно обмякшего на воде бедолагу.

Я не вмешивался. И Хвана придержал, поранив чуток ладонь о его локтевой шип. Повернув лицо, коротко глянул на сидевших поодаль Нанну и Джоранн, получивших наказ оседлать ящики у стены и сидеть на попах пока не позову. Поймавших мой взгляд девки откинулись назад и снова замерли. Нанна смотрела с испугом. Джоранн, что продолжала держать в руке бокал с морошковым ликером, глядела с очень нездоровым интересом.

Рэк же тем временем продолжал шагать, нацелившись грудью на гарпунное ружье:

– Давай! Стреляй! – орал он, стуча ладонью по груди – Ну же, хреносос! Стреляй! Чего замер?!

Седой мужик состроил зверскую гримасу. Приподнял ружье. Блеснул на солнце наконечник. В голос расхохотавшись, я сплюнул под ноги и пошел дальше. Призм шагнул за мной. Рэк, покачавшись чуток в метре от корабля, с презрением выставил средний палец, продемонстрировав обгрызенный почерневший маникюр команде, тоже сплюнул – на лицо вынутого из воды грузчика с разбитым носом. Наступил на чью-то случайно подставленную под сапог ладонь. И пошел за нами, больше не оборачиваясь на корабль.

У берега противно закричали белые грязные птицы, занятые ленивым склевыванием мелкой дохлой рыбешки выброшенной прибоем. И сверкающей чешуей дохлятины было немало. Реши я набрать пару ведер – хватило бы нескольких минут.

Я глянул на мертвую выкорчевываемую растительность, перевел взгляд на дохлую рыбу.

Гребанный мир гниет со всех стороны. И жалкие попытки по его приукрашиванию свежими зелеными кустиками похожи на попытку заткнуть дамбу пальцем. Может и сработает – ведь однажды вроде сработало – но надолго ли? Сколько не замазывай штукатуркой трещины в фундаменте – они никуда не денутся…

– Трусливые дерьмоеды – разочарованно проворчал Рэк – Командир… есть чего выпить?

– С бухлом завязали – качнул я головой – Патрулируй, орк, патрулируй. Призм! Башку от корабля уже отверни!

– Я просто хочу знать.