Ведовская страсть (СИ) - Соловьева Елена - Страница 55

Прикинувшись абсолютно немощным, домовой не очень-то вежливо попросил заскочить в дом к Безгневу. Дмитрий высадил своего попутчика на облюбованную им полку и спросил:

— В прошлый раз, когда ты мне явился, едва не случилось непоправимое. А что сейчас, снова ждать беды?

— Вот ты наивный, человечек, — отозвался домовой. — Сам припомни: к добру я являлся али к худу.

Плюнув в прямом и переносном смысле на проказливого старикашку, Дмитрий заторопился в баню.

— Постой-ка, — остановил его голос домового. — Ты енто… кады своим домишкой обзаведешься, меня к себе забери.

— С чего бы вдруг?! — возмутился Дмитрий.

— Я счастье в дом несу, — льстиво заметил шкодник. — А без хозяйки мне никак нельзя — загибну.

— Что-то я пока не видел от тебя особого счастья, — возразил Дмитрий.

— Нет худа без добра, — ворчливо рассудил домовой. — Так что, примешь?

— Будь по-твоему, — согласился Дмитрий. — Пообещай не озорничать и не подсматривать.

— Больно надо… — фыркнул домовой и добавил: — Меня, к слову, Митяней кличут.

Неугомонный дед захлопнул шкафчик, давая понять, что аудиенция окончена.

— Почти тезка… — выдохнул Дмитрий и отправился к Милане и сыну.

В бане бразды правления перетекли из рук повитухи к жрецу: он читал над ребеночком заговоры, призывая предков засвидетельствовать почтение.

— Яробором нарекли сие чадо праотцы! — вдохновенно изрек Безгнев. — Вырастет мальчик великим героем, несущим в мир яви свет истины.

После слов жреца малыш принялся извиваться. Тело его обросло роговыми чешуйками. Ниже пояса мальчик стал похожим на пестрого ужа, переливавшегося всеми цветами радуги. Под мышками Яробора выросли трепещущие перепончатые крылышки.

Немногочисленные зрители издали восторженные возгласы, поклонились новоявленному чуду.

Дмитрий не был исключением — сын обещал стать истинным наследником великого деда и его настоящим, достойным хвалы потомком.

После этого жрец вышел из бани, забрав с собою всех, кроме молодой матери с новорожденным, Дмитрия и повитухи.

Веста передала чадо в руки Миланы, развязала тесьму ее рубахи. Приложила ребенка к набухшей груди.

С превеликой жадностью Яробор накинулся на материнское молозиво, заглотив маленьким ротиком напряженный сосок. Упоительно причмокивая, он полностью испил эту чашу и принялся за другую.

— Сильным вырастет и крепким, — сложив на груди руки, похвалила повитуха. — Гордись, волхв!

Дмитрий не смог ответить — слишком занят был созерцанием открывшейся взору картины. Милана, держащая на руках дитя, превосходила все виденные им полотна великих мастеров. Дмитрий немного пожалел, что он не может запечатлеть на века столь упоительное зрелище. «Пусть так, — подумал он, — но эта сцена навсегда останется в моей памяти».

Безгнев уступил молодым родителям жилище, а сам отправился погостить к дальним родственникам, также обитающим в поселении.

— Советую тебе поторопиться с возведением собственного дома, — предупредил он Дмитрия. — Моя изба не слишком-то годится для семьи. И не оттягивай со свадьбой и обрядом инициации — теперь ты не просто волхв — защитник рода!

Дмитрий поспешно согласился и поспешил перенести Милану и Яробора в дом. Помощницы потрудились на славу. Дом сиял чистотой и уютом. Казалось, не осталось ни одного угла, ни одной щелочки, куда не добрались бы чистоплотные руки хозяюшек. В комнате пахло душистыми травами и свежестью. А из кухни доносился умопомрачительный аромат крепкого мясного бульона и пшеничного хлеба.

— Хорошо, что тебе не придется есть соленую и перченую кашу, — пошутил Дмитрий, укладывая Милану и младенца на хозяйскую постель.

Постельное белье было белоснежным и хрустящим, как новогодний снег. И золотистые волосы молодой матери смотрелись на нем солнечными лучиками.

Милана ласково и задорно улыбнулась.

— Надеюсь, ты не стал есть это угощение?

Дмитрий смущенно повел плечом и насупился.

— Мне так любезно предлагали, что я не посмел отказать.

Милана тихонько хихикнула и прикрыла рот ладошкой. В глазах ее плясали озорные искорки.

— Присмотри за Яробором, а я накрою на стол.

Дмитрий сделал испуганное лицо и опустил ладонь на плечо любимой.

— И не вздумай… отдыхай. Я сам.

Он убежал на кухоньку, погремел там кастрюлями и вернулся с деревянным подносом, уставленным угощениями. Поставил его на колени Миланы и протянул руки к сыну:

— Иди ко мне, богатырь.

— Переложи Яробора в люльку и поешь со мной, — попросила Милана.

Только в этот момент Дмитрий заприметил плетеную из ивы корзинку, подвешенную рядом с кроватью. Уложил в нее малыша и присел на кровать.

Заметив, как подрагивают руки Миланы, он забрал у нее ложку. И сам стал кормить ее, осторожно, маленькими порциями.

— Ты моя умница, — похвалил, когда Милана устало откинулась на подушку.

Утер полотенцем краешек ее рта и поцеловал в щеку.

— У меня глаза слипаются, — проворковала Милана и перекатилась на бок.

Подложила ладошки под голову и мгновенно уснула. А Дмитрий стоял, смотрел на нее и не верил, что заслужил такое счастье.

Через месяц состоялась инициация Дмитрия. Безгнев увлек его к источнику, напоил чистой водой и напутствовал:

— Пробил твой час, волхв! Открой предназначение, измени свою долю. Боги даруют знамения, но право сделать выбор — право человечье.

— Каким именем ты наречешь меня, жрец? — вопросил Дмитрий.

— Найди ответ в себе, волхв, — предупредил его Безгнев. — Чтобы обрести Имя, надобно встать под защиту родных Богов и предков. Сосредоточься, погрузись в себя, — там, на дне колодца истины, ты увидишь ответы.

Дмитрий сконцентрировался, мысленно попросил духов указать ему путь.

Его сознание подхватил стремительный порыв ветра времен, закружил, унес в неизведанные дали. Чем глубже Дмитрий окунался в небытие, тем яснее представлял себе бесконечно глубокий океан, без конца и края. Он заглянул в его зеркальную гладь, но не узнал отражения. Из толщи воды на него смотрел величественный муж, облаченный в медвежью шкуру. В правой руке отражение держало путеводный посох, а в левой — окованную золотом книгу. За спиной видения маячили смутно знакомые тени. Оной из них был сам Велес.

Дмитрий поклонился предкам, согнувшись до земли. Обратился к отражению:

— Ты — это я в будущем?

Отражение криво усмехнулось — совсем как Дмитрий.

— Я тот, кем ты можешь стать! — заявило оно. — В твоих силах озарить мир яви надеждой, принести ему покой. Но готов ли ты к этому? Дар, предназначенный для тебя, принесет могущество, но и великую ответственность.

— Да, я готов! — заявил Дмитрий. — Как же зовут тебя, волхв?

— Мое предназначение — нести людям закон прави!.. — объявило видение и смолкло.

Воздушный вихрь вновь закружил Дмитрия, вынес его в мир яви. Наваждение сгинуло — волхв получил подсказку.

— Я буду зваться Богумир, — объявил он жрецу. — В этом мое счастье и призвание.

— Да будет так! — подтвердил Безгнев. Наложил ладонь на лоб волхва и изрек: — Теперь сделай то, что требует судьба.

Богумир согласно кивнул, набросил на плечи медвежью шкуру. Кожа животного плотно облепила его тело, глубоко въелась в «добычу».

Волхв испытал ярый приступ боли и неизведанного блаженства одновременно. Он издал громогласный вопль, подтверждая свою инициацию.

Встав на дыбы, серебряный медведь окинул мир яви всепроникающим взором, раскинул лапы широко в стороны, сжал их в кулаки — трепещите враги, ждите помощи и поддержки, други. Нет места, неведомого обитателю леса, нет мыслей, сокрытых от его ока. Все видит и чувствует грозный медведь, явивший миру свою мощь.

Обряд завершился, Дмитрий скинул сроднившуюся с ним шкуру. Тепло поблагодарил жреца за содействие.