Жена по обмену (СИ) - Соловьева Елена - Страница 23

Признаюсь, что действительно могла обознаться. Но беру поведение Бела на заметку. Сгораю от желания узнать о нем правду. И о его таинственной подружке. Ну, или подружках.

Возвращаюсь домой и наталкиваюсь на стену непонимания со стороны родственничков. С Алией все ясно — сестренка завидует, что я нашла способ подобраться к жрецам ближе.

А вот дядя… Ух, и бесится он. И если катание на боевых котах принимает как способ подобраться к Инке, то вторую новость считает оскорблением всех Ферино.

— Хочу посетить завод по производству карет! — заявляю я непримиримым тоном. — Думаю, это поможет мне вспомнить прошлое, проникнуться духом рода. Стать больше механиком, как вы всегда хотели.

Не знаю, что бы еще придумать в оправдание. Не говорить же правду. Дядя не должен знать, что я планирую забрать бразды правления из его рук и управлять не только Мурзиком, но и делом отца. Отца Тамани.

Михо приходит в ужас. Хватается за голову и стонет, точно я треснула его чем-то тяжелым. Какой нежный, в самом-то деле.

— Ты позор нашего рода! — заявляет чуть не сквозь слезы. — Сати не должны кататься на боевых котах, не должны командовать. Им запрещено даже показываться на заводах, тем более вмешиваться в процесс создания карет.

— Почему все так уверены, что я не справлюсь?! — меня охватывает даже не гнев, а настоящее бешенство. — А вдруг у меня получится? Тем более нет никаких официальных запретов на пребывание сати на заводах.

Сестренка подслушивает, прячась за колонной. Слуги во главе с Анри и Миной подсматривают через приоткрытую дверь за тем, что происходит в главном зале. Не подумала я о свидетелях. Не надо было затевать разговор после обеда. Стоило отозвать дядю в кабинет или в мою комнату.

— Это же дурная примета! — находит новый аргумент Михо. — Сати на заводе ведет к несчастью.

Ага, курица не птица, сати не механик. Но не согласна я довольствоваться изготовлением куколок. Хочу чего-то большего, грандиозного. Прямо руки чешутся начать работу, а магия оживления сочится сквозь пальцы. Ее так много, что кажется — могу создать и оживить нечто грандиозное.

— Дайте мне попробовать, — прошу я, сдерживаясь из последних сил. — Не заставляйте обращаться за специальным разрешением к Инке. Уверена, верховный жрец не откажет.

С его стремлением к изобретению и расположением ко мне — даже не сомневаюсь. Шанс обзавестись чем-то особенным выпадает не так часто. Обычно раз в тринадцать месяцев. А тут такой подарок. Не даром же Инке оставил меня в живых и так долго покровительствовал. Возможно, я смогу отблагодарить его за это.

— Делай что хочешь! — огрызается Михо. — Но не говори, что тебя не предупреждали. Съездишь завтра утром, вместе со мной и Анри. Без лекаря с твоим здоровьем туда лучше не соваться.

— Анри пусть едет, а вот вам лучше остаться дома, — упрямлюсь я. И так понятно, зачем поедет дядя: контролировать и разубеждать. Больше чем уверена, что у него получится. При таком-то рвении. — Хочу сама побеседовать с мастерами. Это тоже дурная примета?

Дядя не отвечает. Краснеет, точно перезрелый помидор, и вылетает вон. Слуги в последний момент успевают отлипнуть от двери.

Уже вечером Мина рассказывает, что Михо отправил гонца на завод с предупреждением. Я больше чем уверена, добрый дядюшка дал команду свести на нет все мои попытки вмешаться в производство.

Назад

1234

Вперед

— Строить козни у них с доченькой в крови, — замечаю я. — Ничего, предупреждена, значит, вооружена.

В другое время я бы отругала Мину за излишнее любопытство. Все же подслушивать и подсматривать нехорошо. Но этот раз будем считать исключением.

На следующий день, сразу после завтрака надеваю костюм для верховой езды — как раз сшила новый из плотной, немнущейся ткани. Обуваюсь в ботинки без каблука. Прошу связать волосы в тугой узел. Из куска материи вырезаю косынку.

— Это что за Гектино украшенье?! — ужасается Мина.

Смеюсь. Замечаю, что сати не обязательно всегда выглядеть элегантно. И вообще, платок Тамани очень идет. Вдруг ей удастся ввести в Аланте новую моду?

На заводе встречает процессия из низкорослых бородатых дядек. Михо их что, по росту подбирал, а не по способностям?

— Добренького денечка, сати Тамани, — кланяются мне. — Очень рады вашему прибытию. Сейчас мы вам все расскажем и покажем. Постараемся, чтобы вам не было скучно и утомительно.

Разговаривают со мной как с умалишенной. Ведут себя так же. Сначала показывают цеха — специально ведут через грязь и разбросанные детали.

— Простите, у нас такой беспорядок… — каются наигранно.

Будто я не понимаю, откуда этот беспорядок взялся. Поди, всю ночь разбрасывали и придумывали, как меня не обидеть, но от завода отвадить.

Проглатываю фальшь, иду дальше. Мимо мужской раздевалки, где будто специально разлили что-то вонючее. Потом в цех, где хранятся детали. Там все вымазано машинным маслом и еще какой-то дрянью. Не протиснуться, чтобы не испачкаться.

— Здесь тоже не прибрано? — уточняю, едва сдерживаясь от смеха.

Провожатые разводят руками. Направляются к столовой, где предлагают отведать какой-то бурды из жестяных мисок. Так я и поверила, будто маги высокого уровня питаются этой дрянью.

Встаю в позу, по привычке упираю руки в бока, готовая к словесному поединку. Даже хорошо, что эти мастера небольшого роста — проще представить их школьниками и поставить на место.

— Значит так, либо вы прекращаете водить меня кругами и показываете рабочий процесс без прикрас. Либо я ищу других помощников. Поверьте, дядя возражать не станет. Точнее, не сможет. На носу большой заказ для армии жрецов, а мы тут ерундой страдаем.

Закатываю рукава блузки, всем своим видом показывая, что готова к решительным мерам. Пусть мой физический возраст и хрупкость не вводят в заблуждение. Характер у меня, что тот метал, и которого отливают корпуса карет — прочный, несгибаемый.

Мастера переглядываются, виновато опускают взгляды. Просят двадцать ударов барабана, чтобы обсудить ситуацию. Уходят совещаться, а возвращаются совсем другими людьми.

— Мы все вам покажем, сати Тамани, — обещают вежливо. — Простите за спектакль. Исправимся.

И не обманывают. Показывают весь процесс создания карет без лишней канители. Знакомят с лучшими механиками, объясняют, охотно отвечают на вопросы.

— Все замечательно, но тормозная система нуждается в модернизации, — объясняю я. — Сейчас карета не может остановиться, не задавив кого-то или не угробив возницу. Слишком резко останавливается при большой скорости.

— Я давно говорил про это! — вперед выступает один из механиков. Яростно трясет зажатыми в руке чертежами. — Даже набросал пару предложений. Только маэстро Михо и слышать не желает. Говорит, затраты будут слишком большими.

— Это он зря, — недовольно хмурюсь. — По ценности ничто не сравнится с чужой жизнью.

В свою очередь предлагаю установить на колесах шипы, ну и подушки безопасности. Если в моем мире прокатывает, то почему тут нет?..

Весь оставшийся день обсуждаем детали. При близком знакомстве мастера оказываются вполне приличными мужчинами. А то, что порой забывают, что перед ними сати — это даже к добру. К примеру, мне полюбилось ругаться упоминаниями о Гекте и пить крепкую настойку из местного аналога чая.

— Приходите еще, — провожают меня радостно. Почти как лучшую подругу. — У нас еще много новых идей. Модернизируем, о!

Похоже, им тоже перепали пара словечек из моего мира. Будем считать это обменом слов между мирами.

— Давненько не чувствовала себя такой счастливой, — заявляю Анри уже в карете.

Весь день лекарь следовал за мной тенью, но ни во что не вмешивался. Правда, изредка щупал пульс и заглядывал в глаза. А вот Киро вел себя неприлично. Филин летал по залам, садился на дорогие детали, ухал — словом, вел себя вызывающе.

— В следующий раз останешься дома, — грожу пальцем птице.

— Простите его, — вступается за любимца Анри. — Он неравнодушен к механизмам.