Ведьмин путь (СИ) - Гущина Дарья - Страница 10

Кошка доела и нырнула в кресло, повозилась в пледе, «свивая» теплое гнездо. Закрыв ноутбук и поставив его на стол, я налила в кружку воду, включила кипятильник и подошла к окну. Хотя есть еще один непроверенный вариант, связанный с другой ведьмой, – с той, что замерзла и стала прообразом памятника. «Ты не та!», – крикнула она мне во сне. Значит, должны быть «те». Значит...

Пропавшие ведьмы, толпы призраков... Не слишком ли много странностей для крошечного, богом забытого городишка?

В номер тихо постучались. Выключив кипятильник, я открыла дверь.

– Вы сказали зайти, как бабуля уснет, – пояснила с порога Анжела и глянула с неожиданной застенчивостью.

Кивнув, я собрала мусор, отправив туда и консервную банку, рассовала по карманам штанов кое-какие зелья, обула тапки и накинула на плечи куртку. Закрыла дверь на ключ и сказала:

– Где?

– Мы внизу живем, – торопливо, словно боясь, что я передумаю, кивнула она. – Направо по коридору и до конца, последняя комната. Давайте пока мусор уберу.

Комната хозяйки гостинцы была точной копией моей, только очень теплой. Сняв куртку, я подошла к кровати. Бабушка Анжела спала на боку, спиной ко мне, под тонной одеял, и в вязкой, душной темноте раздавалось ее неприятное дыхание – надсадное, хриплое, тяжелое. И мерзко пахло лекарствами. И...

– Анжела, выйди, пожалуйста, – я включила лампу на прикроватной тумбочке.

...нечистью.

Благодаря Натке я немного научилась опознавать нечисть по запаху. Она не только от «паука» меня прикрыла, но и после нападения долго лечила, используя знания, амулеты... и свою кровь. И кое-что от «лисы» мне передалось. И сейчас я остро чувствовала... не тот воздух. Не так среди людей пахнет. Суть запаха уловить не могла, на «оттенки» разложить для опознания вида нечисти – тоже, но чувствовала. Правда, в обычно улавливала вредоносное, но и то хлеб.

– Выйди, – повторила я мягко.

Девчонка удалилась недовольно, но послушно и быстро. Я тряхнула левой рукой, перебрала браслеты и нашла необходимый. Сжав в ладони, прошептала наговор, и металл мигнул красным. Хорошо, нечисть мелкая... Легко оборвать связь и легко оградить бабушку от новых посягательств. Но плохо, что не вычислить. Не мне. И остро кольнуло понимание: не я здесь должна быть. Не такая я.

Браслет засиял багряным, делая незримое видимым. «Присоска» нашлась на спине. Как обычно. Щупальце от нее шло тонкое, бледное. Давно присосалась и давно не питается. Отсоединенное – тоже плохо, не проследить. Механизм капельницы: у нечисти – «катетер», у человека – «лекарство», а трубка-щупальце – из энергетики обоих сотканное.

Потерев руки, я присела и осторожно отсоединила «присоску». Щупальце без ощущения жизни разом ссохлось, распалось на лоскуты. Бабушка тихо вздохнула и расслабилась. Дыхание стало спокойным, ровным. Выздоровеет теперь за пару дней. А чтобы снова никто не присосался... Я сняла второй браслет и положила его на край кровати. Шепнула наговор, и он юркой змейкой нырнул под одеяло. Закрепится на руке, растечется по коже неощутимым невидимкой, продержится с месяц и распадается.

Взяв с кресла куртку, я с минуту просто грелась, впитывая тепло. Когда бы нечисть ни обнаружила пропажу, следующую «присоску» она создаст минимум за месяц. А за это время ее реально найти. Если повезет, даже мне. Правда, признала я с сожалением, только нечисть крупную. Мелкую, веками маскирующуюся под людей, – увы. Только если она сильно налажает. Лучше написать Верховной. Для работы с нечистью есть специально обученные люди – заклинатели, вот и пусть помогают. Правда, телефоны людей из прошлой жизни я давно все удалила, но в системе почты есть «запоминалка».

Еще и нечисть... Я нахмурилась. Надобно проверить таинственного парня, сидящего взаперти. Он может как искомой нечистью оказаться, так и очередным «лекарством».

Часы показывали полдвенадцтаого ночи. Самое время вломиться в комнату к таинственному незнакомцу и пролепетать, что я ошиблась дверью. Накинув куртку и затянув волосы в тугой конский хвост, я вышла в коридор, преисполненная решимости и чувствуя себя... возвращающейся.

Человеку нужно быть к чему-то привязанным, желательно маниакально и фанатично – крепко и навсегда. Без этого он болтается, неприкаянный, как навеки проклятый «Летучий Голландец», без управления и шансов на спасение, без смысла жизни – ощущения собственной нужности и цели – бросить якорь в родном краю.

Чуть меньше недели назад я была такой же проклятой.

А теперь...

Глава 4

Маг умеет видеть знаки.

Пространство живое и отвечает на вопросы,

которые ему задаешь.

Иногда оно разговаривает обрывками чужих фраз,

иногда – событиями или советами со стороны.

Вера Радостная

– Как бабуля? – переживала внучка. Топчась в коридоре, она только и ждала, когда я выйду.

– Не хуже, – я направилась к лестнице на второй этаж. – А завтра будет лучше. И вот, – нашла в кармане куртки на ощупь нужный пузырек, повернулась к Анжеле: – Возьми. Две капли на стакан воды два раза в день. Обычное общеукрепляющее. И всё, я – спать.

А сама, взбежав по лестнице, остановилась у комнаты номер три. Пока не проверю, не уймусь...

В коридоре царила сонная тишина, даже из номера новобрачных не доносилось ни звука. И я решилась. Сняв с шеи подвеску, обмотала цепочку вокруг запястья и сжала кулак, согревая амулет-отмычку. Постучать для приличия или не пугать?.. Нет, лучше не пугать. Тонкий серебристый стержень беспрепятственно проник в замочную скважину, тихо и приглашающе щелкнуло, и я открыла дверь.

И замерла на пороге, с изумлением уставившись на хозяина третьего номера. Однако! И уж кого не ожидала встреть, так это...

– Корифей?!

Бывший наблюдатель, а ныне – вольная пташка, злобно зыркнул на меня из кресла и попытался сделать вид, что занят – чтением книги. Даже закрыл ею лицо для полноты картины.

Изумление отпустило, и меня начал разбирать смех. Закрыв дверь, я с улыбкой повторила:

– Корифей! Надо же! Какая встреча!

Он, как обычно, игнорировал всё, что его не интересовало, а интересовало хозяина третьего номера только одно – чтобы его никто не трогал. Мы несколько раз работали вместе, когда Корифей состоял в наблюдателях, и я успела немного его изучить. Мы все со странностями, но он по их количеству бил любые рекорды, с большим отрывом обходя и меня с «рудиментом».

– Ты что здесь делаешь?

Корифей предсказуемо промолчал, только глянул неприязненно из-за книги. Если бы я не знала по досье, сколько ему лет, то приняла бы за пацана-подростка. Щуплый, ненамного выше меня ростом, с комком длинных, невнятного цвета дредов на голове, носатый. Несмотря на холод, он сидел в кресле босиком, в майке и трениках с вытянутыми коленями. И читал, пижон, Кастанеду.

– Корифей, – я снова попыталась наладить контакт, – извини, что беспокою, но к хозяйке гостинице присосалась мелкая нечисть, и я проверяю, не... – запнулась на секунду под ледяным взглядом, но уверенно закончила: – Не здесь ли она скрывается. Или не стал ли «спящий» постоялец второй жертвой.

– Нечисть? – переспросил он. Голос, не в пример внешности, у него был басовитый, глубокий. – А при чем здесь ты, ведьма? Тебя же лишили силы и «угля». Твое дело – архивы под надзором, а не слежка и охота. Или я что-то путаю?

На правду не обижаются... На странный характер – тоже. Мерзкий нрав, снова напомнила я себе, не только природой дается, но и социумом формируется. Корифей владел очень редким даром, из-за которого его хотели все, а сам он не хотел никого, даже самого себя. И наладить с ним отношения не удавалось никому. И каждый раз их приходилось строить заново – Корифей точно забывал, что когда-то мы неплохо срабатывались.

– Извини, – повторила я миролюбиво. – Уже ухожу. Доброй ночи.

Закрыла дверь и вернулась к себе. Сняла куртку, походила по номеру взад-вперед и хмыкнула. Надо же, Корифей... Нашел, где хорониться... Его личность всегда вызывала во мне массу эмоций, от умилительного «Боже, какое чудо в перьях!» до сердитого «Когда ж ты заткнешься – или тебя заткнут...». А подсознание шепнуло: пристроить бы его к делу да попросить помочь...