Обожгись! (СИ) - Кутузова Елена - Страница 35

Но он уже ушел. И Габриэлла вместе с ним. Дышать сразу стало легче.

– Кстати, я уже сообщил Монголу, что сегодня – его последний рабочий день.

– И?

– Скандал. Как заказывали. Возмущен, что во-первых, без причины, а во-вторых – без предупреждения.

– Ничего. Лучше остаться без работы, чем попасть в кабалу… Если дойдет – еще спасибо скажет.

– Ты о чем? – тут же заинтересовалась Ванесса. – Кого-то уволила?

– Да. Монгола.

Ей не было нужды вспоминать. Самобытная внешность парня не позволяла так просто его забыть. Но Ваня была еще и директором:

– Причины? Он вроде, неплохо справлялся?

– Личные. Извини, Вань, но работать с ним в одной упряжке… та еще задачка. А я не святая.

– Хотите сказать, что уволили работника без предупреждения и компенсации?

Вот только Игоря еще не хватало! И я просто кивнула, предчувствуя лекцию о правах наемных работников.

– А трудовой договор у него был?

Опять кивнула.

– Тогда он подаст на вас в суд и выиграет!

Да со всем удовольствием! Чем сильнее поскандалим, те лучше… для самого Монгола. Но вместо меня ответила Ваня:

– Вряд ли он это сделает. Начнет судиться – получит волчий билет. Склочники никому не нужны.

– Ну… – не сдавался Игорь, – Он же всю подноготную клуба знает. А если сольет?

– Тогда точно пойдет гуда-нибудь грузчиком. Или на панель. Игорь, в этом бизнесе первое, чему учат – держать язык за зубами. Болтуны долго не живут. Или живут, но очень плохо и больно.

– Жестоко. Но, наверное…

Он замолчал, уткнувшись в свой коктейль. И сменил тему:

– Ирма, ты обворожительна! Умоляю тебя – поговори с Пьером, пусть придумает что-то интересное для Ванессы! Я все оплачу!

Ого! Пьер не простой фотограф. Он давно отказался от работы на заказ, делал только то, что было интересно самому. И заставить его изменить решение могла только крупная сумма. Очень крупная. Или моя просьба. Видимо, первое не получилось. Ну и что? Подруга мне Ваня, или нет?

– Поговорю, – кивнула сразу всем и потянулась за следующим коктейлем.

Настроение стремительно поднималось. К чертям папашку и сестрицу тоже! Пусть катятся куда подальше и не лезут в мою жизнь!

– Ты это о ком? – бровь Игоря поползла вверх.

Ой! Я что, вслух?

– Да есть тут… некоторые, – вместо меня ответила Ванесса. – Слушай, подруга, а тебе не хватит?

– Еще чего!

Я вцепилась в бокал. Коктейль показался слабеньким.

– Давай «Кровавую Мэри»! – велела бармену. – И не зыркай на Ванессу! Она хоть и директор, а я тоже не хухры-мухры! И вообще, танцевать хочу!

Это я снова произнесла вслух. Никогда не понимала тех, кто заливает горе. И вот – сама нализалась, как последняя алкашка. И мне хорошо! О том, что будет завтра, думать не хотелось. А насчет остального… У нас ночной клуб, или институт благородных девиц?

– Танцевать!

– Ирма, – послышался злой шепот, – ты не на девичнике. Веди себя прилично!

Я не слушала. Ну и пусть Ванька злиться! Пьер вот только растерян. Почему? Наверное, тоже хочет танцевать!

– Пойдем? – потянула на танцпол.

– Ирма! – шипение стало громче.

– Хорошая идея! – поддержал меня кто-то.

Бронислав! Надо будет его потом расцеловать!

Повинуясь взмаху его руки, зазвучала мелодия. Протяжная, чуть шипящая, словно за кулисами сцены крутилась старая пластинка.

Сильные руки обхватили меня за талию и увлекли на танцпол. Я не знала танца, движения походили на вальс, но музыка… Перед глазами мелькали чуть растерянные лица гостей – они не привыкли, что на фотовыставках может случиться… такое; Пьера… он расцвел в улыбке и двинулся в нашу сторону. Перехватывая меня у Бронислава, шепнул:

– Прекрасная идея! Музыка тридцатых – самое то!

Мелодия сменилась. Фокстрот! Ох!

Меня закружило в водовороте танца. Я и не знала , что Пьер умеет так танцевать! Он крутил меня во все стороны, заставлял двигаться по кругу или замирать… и прыгать, прыгать, прыгать… Быстрый танец выветрил хмель, но и раззадорил.

Вокруг уже кружились пары – гости включились в игру, приняв импровизированную вечеринку за часть программы.

Ах так! Квикстеп, говорите?

На мгновение я перехватила инициативу у партера, подведя его к самой сцене. На нас уже не обращали внимания, так что удалось подойти к пилону незаметно. Я замерла, вслушиваясь в ритм музыки и…

Тело двигалось само.

Легкий ритм квикстепа задал тон танцу. Приходилось двигаться, двигаться, двигаться… Элемент за элементом, без малейшей фиксации. Ноги касались пола только для того, чтобы оттолкнуться и взлететь вверх. Сальто, перевороты следовали один за другим. Мышцы работали на пределе, я чувствовала каждую из них и наслаждалась движением. Неважными стали зрители, Ванесса, Пьер… Злость выплескивалась связками элементов, когда все «на грани»: скорость, напряжение, сила воли…

Когда прокрутила последний элемент и соскочила на пол, зал взорвался аплодисментами.

Пьер помог спуститься со сцены и провел сквозь толпу восхищенных зрителей. Они на самом деле подумали, что это – часть презентации! А еще – я просто уверена, – впервые узнали, что танец у шеста не всегда заканчивается стриптизом. Он может быть красив, зажигателен, сексуален и без раздевания. Сам по себе. Как фигурное катание. Или бальные танцы. Там тоже при поддержках задирается юбка, и половина наряда шьется из сетки или ткани телесного цвета, подчеркивая скорее обнаженность, а не одеяние.

– Успокоилась? – Ваня впихнула мне в руки стакан с вишневым соком. – Хватит с тебя алкоголя! Но, признаю, это было эффектно! Игорь, рот закрой.

Это было сказано без переходов, с теми же эмоциями… и её спутник немедленно подчинился.

Кажется, эта парочка действительно спелась. Но, несмотря на командный голос подруги я подозревала, что в этом танце будет вести не она. Судя по всему, Игорь прекрасно знал, когда надо отступить, а когда – требовать своего. И стоять насмерть. Не стоит грузить их своими проблемами.

– Злая ты. Сок… Нет, чтобы минералки, пить хочется!

Бармен тут же открыл бутылку «Перье». Пузырьки заволновались, забегали в прозрачной глубине и приятно защекотали горло.

– Ты была прекрасна!

Бронислав попытался оттеснить от меня Пьера. Тот не уступал. От их стараний стало смешно. И грустно: Пьер проигрывал. Он был отличным партнером, и не только в постели, но…

Судя по взгляду, он это понял.

– Только не гони из своей жизни. Из постели – как скажешь, но не из жизни.

Я кивнула. И Пьер тут же оживился:

– А знаете, Ирма на самом деле Муза! Я сейчас смотрел на её танец… и меня осенило!

– Маэстро! – рядом оказалась девушка с диктофоном. Она тыкала его Пьеру в лицо и сыпала вопросами.

– Маэстро, неужели вы уже готовы к новым свершениям и вскоре поразите нас очередным шедевром?

Если бы взгляды могли убивать… Но Пьер привычно взял себя в руки. Его улыбка засияла ярче полуденного солнца:

– Идеи витают в воздухе, надо только протянуть руку и взять. А потом… – он обвел рукой зал, – они воплощаются!

Снова улыбнулся и увлек меня подальше от репортеров.

– Прости. Издержки профессии. С другой стороны, если бы не они… Так вот. О чем я. Ирма, тебе нужна еще одна фотосессия!

– О нет! – застонала я в голос. – От этой еще никак не отойду!

Но Пьер не слушал. Он уже был там, в своем проекте:

– Представь: блестящие, красивые тела на темном фоне. Снимки черно-белые, с сильной контрастностью… Ты меня слушаешь?

Пришлось кивнуть.

– У тебя тут столько типажей! И всех – хоть сейчас на подиум!

До меня не стразу дошло, что говорит он о парнях. В душе забрежила надежда:

– Так ты не меня фотографировать хочешь?

– Ты – основная модель, – убил он хрупкие ростки. – Они – для композиции. Но это только концепция. Надо думать, пробовать… А пока эту выставку, – он кивнул на ближайшую фотографию, – повозить по миру. Думаю, в Нью Йорке оценят. Да и в Европе… Но сначала Америка, да. Ты готова?