Секретарь для злодея (СИ) - Коуст Дора - Страница 29

С мясом по-французски нужно было немного помучиться. Главная проблема заключалась в том, что резать я не любила. Это занимало много времени, но итог того действительно стоил. Блюдо в мультиварке получалось не сухим и невероятно вкусным.

Почистив картошку, я нарезала ее на тонкие кругляши шириной не больше двух-трех миллиметров. Смазав обе чаши сливочным маслом, в одну вылила получившееся тесто и выставила режим «Выпечка» на час. В другую же чашу начала сразу выкладывать слои.

Первым слоем пошла картошка, следом «Золотой» майонез, соль, перец и кольца лука. Размороженную свинину тоже нужно было нарезать на небольшие плоские кусочки и выложить ими слой. Снова майонез, соль, перец и картошка. Обычно получалось всего три слоя картошки, два слоя свинины и два слоя лука. Завершающими слоями шли тонкие кругляши томатов и грамм триста-четыреста натертого сыра. Все это дело тоже отправилось в освободившуюся мультиварку опять же в режиме «Выпечка» на час.

— Видишь, Аришка, какие мы молодцы, — подняла я дочку на руки, чтобы дать ей бутылочку с водой. — Почти все успели.

Оставалось действительно совсем немного. Мясо по-французски было само по себе тяжелым блюдом, а потому к нему обязательно требовались свежие овощи. Наверное, если бы я жила одна, я бы навряд ли решилась приготовить «Греческий салат». Такая роскошь била по кошельку, но сама я безумно любила этот свежий салатик.

Ничего сложного в его приготовлении не было. Листья салата, половинки помидорок черри, крупно нарезанный сладкий перец разных цветов, кубики свежих огурцов и маслины — все это дело помещалось в глубокую миску вместе с нарезанным сыром «Фета». Сок половины лимона, несколько столовых ложек оливкового масла. Отдельно на сухой сковороде нужно было поджарить несколько горстей салатной смеси, которая состояла из тыквенных и обычных семечек и темного и светлого кунжута. Последнее было моим личным бзиком, но вкус салата становился намного интереснее.

— Мадмуазель Арина, вы готовы к переодеванию? — смешливо уточнила я, представ перед дочкой с полотенцем, перекинутым через руку, словно официант.

Аришка тут же улыбнулась беззубым ртом, но вздрогнула, как и я, когда услышала звонок видеодомофона. Взяв дочку на руки, опасливо подкралась к дверям и поняла, что все пропало, потому что незнакомая женщина уже скрылась в подъезде, поблагодарив кого-то из соседей, кто придержал для нее дверь. Мысли вспорхнули испуганными птицами. Паши нет, я в пижаме, Аришка сверкает голой попой, а к нам поднимается Пашина мама.

Конец света подкрался незаметно.

Совещание являлось своеобразным испытанием не только для Марины, но и для меня. Видеть ее эмоции, впитывать их, желать обладать ею целиком и полностью — это одно, но я прекрасно понимал, что ничего не смогу сделать, если она вдруг захочет вернуться к мужу. Это было бы ее решение, которое мне пришлось бы принять, даже если я его не понимаю. Именно поэтому я жадно отслеживал ее эмоции во время совещания, но, к своему удовольствию, не видел ничего, кроме глухого раздражения и обиды по отношению к Ивану и сопернице.

Понимал, что ей плохо. Понимал, что ей больно, но внутри эгоистично радовался тому, что для нее нет пути назад. Ревность прожигала изнутри, едва я ловил взгляды Ивана, обращенные на Марину. Он даже не узнал ее сперва, а я малодушно не стал представлять ее, надеясь, что она так и останется для всех прекрасной незнакомкой.

А Марина действительно была прекрасна и даже больше — роскошна. И дело было совсем не в миловидной внешности, не в прическе и не в косметике. И уж тем более не в одежде. Просто она сама по себе привлекала внимание. Вокруг нее пылала такая энергетика, что самый пасмурный день казался солнечным, а настроение резко и без причины подскакивало вверх. Она располагала к себе, но от этого моя ревность становилась только больше. Имел ли я на нее право? Не тот вопрос, над ответом на который мне хотелось бы думать.

Я знал, что делаю, когда отпускал Марину одну в коридор. Мог бы решить все сам, но тогда это было бы исключительно мое решение. Не хотелось бы потом думать, что она подала на развод под моим давлением. Она должна была сама дойти до этого, сама озвучить слова, которые я так сильно хотел услышать.

Ощущал себя мальчишкой, стоя за дверью, попросту подслушивая. Кулаки сжимались, а терпение заканчивалось, но я пытался держать себя в руках до последнего. Даже не убил, хотя желание удавить этого мудака было почти невыносимым. Только Марина и удержала от глупости, прижимаясь ко мне, к моей спине так доверчиво и открыто. Своими действиями, своими словами она доказала мне, что эти спонтанные отношения нужны нам обоим. Если серьезно, то окончательно развязала мне руки, давая полный карт-бланш, которым я собирался воспользоваться на полную катушку.

Видеть ее слезы было больно, невыносимо. Хотелось спрятать, забрать, просто увезти ее как можно дальше отсюда, но есть пути, которые необходимо преодолевать самостоятельно, и Марина справилась. Она взяла себя в руки, хотя далось ей это не без труда. Ей показались подозрительными несколько человек, и я действительно собирался проверить их в первую очередь, но я не мог не понимать, что она накладывает и свое отношение на эту ситуацию.

Навряд ли Лариса или Иван могли отправлять доносы конкурентам. Иван, в принципе, всегда рвал задницу не столько за компанию, сколько за себя, стараясь выслужиться до повышения. А Лариса… Она была однолюбкой в вопросе работы. Буквально контролировала каждый шаг своего отдела, радея за общее дело. Она бы тоже не стала продаваться, хотя… Чем черт не шутит?

— Макс, привет, — набрал я номер старого знакомого, к которому обращался за помощью редко, но метко. В первую очередь потому, что его противозаконная деятельность стоила баснословно дорого. — У меня к тебе дело на миллион. Почта, телефоны, социальные сети и банковские счета.

— Какие сроки? — деловито поинтересовался хакер, но даже через телефон я слышал, как он щелкает по клавишам.

— Вчера, — ответил я без стеснения. — Информацию вышлю на почту.

— Ок, босс, — коротко ответил паренек.

Следующие два часа двери моего кабинета открывались и закрывались, а я раздавал индивидуальные задания подчиненным. В первую очередь нужно было объявить о выходном на послезавтра тем, кого в офисе в день встречи с корейцами видеть нежелательно. Ольга Николаевна быстро нашла какие-то общие психологические тренинги, которые тянулись как раз весь рабочий день. Ничего, сходят, может, чего нового для себя узнают. В любом случае это лучше, чем отправлять их на выходной без объяснения причин.

Переживал за Марину. Не хотел сегодня оставлять ее одну. Если серьезно, то рассчитывал, что они с Аришкой посидят здесь, пока я управлюсь с делами, но эта маленькая женщина оказалась упрямой, а я не стал давить. Пусть готовит сама, если так сильно хочется. Лишь бы не забивала свою голову дурными мыслями, не истязала себя понапрасну. Тем более что сейчас нашей проблемой являлся танк под названием «моя мать», который уже пер в сторону моего дома.

— Мама, привет. За тобой заехать? — поинтересовался я, выезжая с парковки на главную дорогу.

— Нет, сыночек. Спасибо, — ответила она слишком елейным голосом. Я даже напрягся, и, как оказалось, тому были причины. — Я уже у вас. Освободилась раньше, вот и приехала. Только тебя и ждем, а ты нас голодом мучаешь, — призвала она меня к совести. — А Мариночка, между прочим, старалась…

И вот тут я понял, как сильно попал. Ни в одном из вариантов развития событий Марина не должна была встречать мою маму одна. Я понимал, видел, как сильно она волновалась. А мать… Ну я мог бы и догадаться, что она захочет приехать раньше времени. Еще удивительно, что она не примчалась вчера, а дотянула до сегодня. Придется замаливать грехи цветами. Причем как перед Маришкой, так и перед матерью.

— Да? — ответил я, уже поднимаясь в лифте на этаж. Говорить было не очень удобно, потому что в руках я держал объемные букеты, но звонил Макс, а его звонки я проигнорировать не мог.