На острие (СИ) - Кутузова Елена - Страница 58

— У тебя есть еще пара часов, поспи.

Но я только вертелась в кровати. Одеяло казалось жарким, подушка — жесткой и матрас словно состоял из сплошных кочек.

Так что я встала и отправилась в ванную: лучше взбодрить себя контрастным душем, чем проворочаться несколько часов и выглядеть, как вареная курица.

Одеваться мне помогал Кен.

Я едва сдержалась, чтобы не толкнуть его на кровать, из-за нервов меня потряхивало, и секс казался хорошим способом успокоиться.

Но Отани выглядел таким серьезным, что я не решилась.

Из-за траура он запретил делать сложный узел на широком поясе. Но на макияже я настоять сумела.

Белила, капелька киновари на губах, длинные ресницы. Прическа без заколок — они тоже показались неуместными.

Из зеркала на меня смотрела… я. Очень взрослая, с серьезным взглядом и уверенная в себе. Хорошо. Потому что внутри все сжималось от страха, да так, что ноги подкашивались.

Маска лежала на столе. Я бросила на нее короткий взгляд и вышла из спальни.

Шестеро саро расступились, пропуская меня вперед. На полшага позади шел Кен, церемонно неся на бамбуковом подносе толстую книгу. Уберечь ее от загребущих ручек Менети было сложнее всего, но Отани справился.

Стены огромного зала скрывали черные драпировки. На длинных лентах белели символы Первого Клана и имя покойного Главы. Гроб с телом утопал в алых и белых цветах.

Напротив, за длинным низким столом ждали члены Верховного Совета. Напротив расположились члены Первого Клана. Главы и наследники остальных занимали строго отведенные места. Я заметила довольную ухмылку Рокано. Его отец остался бесстрастным.

Повинуясь тихим указаниям Кена, я опустилась перед гробом на колени, почувствовав любом гладкую прохладу пола.

Чтобы дойти до Совета, пришлось миновать глав. Тишину нарушал только шорох кимоно.

Для меня приготовили квадратную подушку. Телохранители опустились на полу справа и слева, положив мечи так, чтобы в любой момент выхватить их из ножен.

— Полукровка нам не доверяет?

В тишине вопрос прозвучал слишком громко, даже показалось, что его подхватило эхо и донесло до каждого пришедшего на похороны.

Кен едва слышно зашипел, но я и без того поняла, что меня только что оскорбили.

Не знаю, чего хотел добиться Глава Пятого Клана, но позволить испортить игру я могла.

Легкий поворот головы стал Кену сигналом: мы проговаривали алгоритмы ни раз, и не два.

Почтительно склонившись перед Верховным Советом, Кен подал им Родовую Книгу.

Послышалось шуршание бумажных страниц.

Головы мужчин качнулись, записи передавались из рук в руки, до меня долетали едва слышные фразы — Совет выяснял, чья печать стоит под моим именем.

Наконец, пришли к выводу, что раз Печать Клана у них, то в родовую Книгу меня внес сам Глава. О чем всем и объявили.

После этого все приготовились услышать о судьбе наследницы Первого Клана. Как донесли Кену, было решено закончить свадебную церемонию с Рокано, раз уж он получил одобрение от моего деда. Но, поскольку наследник успел себя дискредитировать, условия переиграли: Рокано становился лишь мужем наследницы.

Его это не радовало, но отец ясно дал понять своевольному сынку, что возмущаться не в его интересах.

Я же вообще не желала связываться с этой семейкой.

Кроме того, мне только что подкинули еще одну проблему, решить которую нужно было прямо сейчас.

— Прошу простить, что прерываю, — улучшила я момент, чтобы вклиниться в торжественную речь, — но только что, в присутствии Совета и Глав Кланом меня назвали ублюдком.

Я нарочно использовала грубую форму. Кен умел говорить тихо и емко, и он только что велел затеять ссору. Такую, чтобы оскорбившая сторона не смогла отделаться извинениями.

Ох, как я благодарила в этот миг госпожу Аю и семейство Менети! Они так старательно натаскивали меня в обычаях и законах сильных мира сего!

Поэтому слово «ублюдок» было уместно.

А дальше… Состроить невинно и смертельно оскорбленную оказалось делом техники. Сердце колотилось о ребра так, что было больно.

А еще я смертельно боялась. Не за себя — за Кена. Именно ему предстояло принять основной улар. Он мог стоить ему жизни, но другой возможности отстоять клан нам не оставили.

Верховный Совет попытался решить дело миром. Но у меня нашлись помощники: главы Третьего и Восьмого Кланов. Пусть они не вмешивались в игры Менети, но их укрепления не желали. И заключили какое-то соглашение с Кеном. И теперь оба подыграли мгновенно!

— Внучку оскорбили, не дав даже остыть телу Главы. В его присутствии! — все повернулись к гробу.

Совет замешкался, дав возможность нанести решающий удар:

— Я требую поединка на мечах!

— Совет думает, что это справедливо. Но наследница — женщина. Нам необходимо назначить того, кто будет представлять ее интересы. Лучше всего это сделает, муж, поэтому…

— Поэтому я прошу своего мужа, Кена Отани, наказать того, кто оскорбил его жену!

Кажется, они не сразу поняли. Удивленные взгляды сменились шепотом. Он усиливался, словно звук приближающейся грозы, и вскоре все кричали: кто возмущался, кто заявлял, что я нарушила закон, а кто-то справедливо считал, что над замужней наследницей не властен даже Верховный Совет.

Особенно злился Рокано.

— Я требую, чтобы этот брак был признан недействительным! — заявил он, вскочив на ноги.

Отани смерил его взглядом:

— Можешь высказать претензии на Суде Мечей!

— Я согласен!

Рокано не пожелал сдаваться, но отец зло прошипел:

— Смирись! Если думаешь, что Отани не просчитал каждый свой шаг и не получил поддержку от других Глав, то ты просто дурак.

Я незаметно выдохнула — даже, если без поединка не обойтись, я предпочту уменьшить их количество: становиться вдовой не хотелось.

Председатель Верховного Совета хлопнул в ладоши, призывая к тишине. Не сразу, но мужчины угомонились и заняли свои места.

— Совет пришел к мнению, что покойный Глава Первого Клана, заслуживший уважение всех присутствующих, имел право отказать семейству Менети в завершении свадебной церемонии. Когда решалась судьба наследницы, он еще не знал всей правды.

— Но, вступив в брак без одобрения Верховного Совета, наследница пошла против правил!

Я чуть развернулась, чтобы сидеть к говорившему в пол оборота:

— В чем же? Все клятвы и подписи на брачных документах были поставлены до смерти дедушки. Когда я выходила замуж, Глава Клана был еще жив!

— Все мы знаем, как прошли его последние дни! Он себя-то не помнил, где уж решать судьбы других!

Я улыбнулась. Очень надеюсь, что получилось безмятежно:

— Дедушка знал, что болен. Поэтому назначил Отани своим заместителем. Об этом знают все: мой муж вел от его имени все дела Клана. А, значит, его решение о свадьбе не подлежит обсуждению: все происходило с одобрения Главы!

— Отани воспользовался положением и…

— Вы желаете оспорить его решение на Суде Мечей?

Ох, как прав был Кен, когда уверял, что большинство Глав постараются уклониться от этого! Стоило им понять, что любой вопрос будет решаться поединком, и желающих возражать не нашлось.

И все-таки каждый раз у меня сердце заходилось, норовя выскочить через горло. Я верила мужу, и при этом смертельно боялась, что найдется тот, кто не побоится принять вызов.

К счастью, единственным отчаянным оказался Рокано. Но его осадил отец — идти против Главы не смеет даже наследник.

И все-таки Совету удалось «уговорить» меня отказаться от дуэли, стоило им признать Кена законным мужем наследницы. И, поскольку вопрос с Кланом был решен, ему торжественно вручили Печать Клана, а мне — родовую книгу, ибо только мои дети могли быть в нее вписаны.

Кажется, многие вздохнули с облегчением: переделки сфер влияния не произошло, все осталось на своих местах, а значит, была стабильность.