Избранные Ориона (СИ) - Терешкова Анна - Страница 41

— Ну вот, — недовольно поджала губы охотница.

— У тебя, я погляжу, много свободного времени, — укоризненно произнес хранитель.

А я, чтобы не грохнуться в обморок от таких чудо-превращений, ухватилась за локоть Алекса, Альберт вовремя поддержал за талию, вернув пошатнувшееся тело, готовое прилечь на травке, в вертикальное положение.

— И как такое прикажите принять за чистую монету? — сипло пробормотала я.

Опомнившись или, вернее, вспомнив о моем существовании, Анна наконец обернулась в мою сторону.

— Тебе лучше привыкнуть к факту, что этот мир гораздо больше, чем тот, который знаешь ты, — расщедрилась на совет охотница.

— Как вы это делаете? — не мигая, спросила я, искренне надеясь, что метаморф больше не будет менять облик, мне и двух хватило выше крыши.

— Как делаю? — задумчиво постукивая указательным пальцем по подбородку, задал самому себе вопрос Ивалис.

— У Хранителя Душ нет временного обличия, — напряженно пояснил Альберт. — Он меняет возраст в зависимости от тех, кого провожает на другой берег. Или прикидывается приятелем-подростком, — скривился Зепар.

— Все еще злишься? — еле заметно улыбнулся метаморф.

— У меня, что ли, дел больше нет? — отвернулся охотник.

Завидев мой вопросительный взгляд, Анна не без ехидства решила просветить:

— Наш господин хранитель иногда выбирается из своего мертвого царства, в одно время он был другом Альберта, когда этот неуправляемый ребенок получил печать.

— Хватит разглагольствовать! — прикрикнул на нее Зепар.

— Имеешь в виду Иван…ыч… — я на секунду замолчала. Как-то неловко называть молодого парня этим именем, но по лицу метаморфа поняла — ему совершенно безразлично, — принял облик подростка, чтобы подружиться и помочь Альберту? — продолжила мысль.

— И он это прекрасно знает, просто наш малец злится, что его слегка обманули, — потрепав Зепара по волосам, милостиво подметила Анна.

— Нарываешься? — насупился Альберт, прожигая то Анну, то Иваныча угрюмым взглядом.

Быстрым ловким движением Белиал ухватила паренька, зажав его голову локтем, удерживая и слегка прижимая к груди. А Зепар, краснея то ли от злости, то ли от смущения, пытался вырваться подобно дикому зверьку.

— Моя печать сильнее твоей, да и опыта больше, — со смешком пояснила охотница. — Не угрожай тем, кому заведомо проиграешь.

— Ну, ты…

— У нас не так много времени, — устало напомнил Алекс, перебив Альберта.

— Да, как скажешь, — проворковала Анна, выпустив отпрыгнувшего от нее охотника.

А я решила сделать заметочку и расспросить об этом Альберта немного позже.

— Что ж, возвращаясь к нашим баранам, — бодренько продолжила Белиал, усевшись рядом с опустившимся на траву метаморфом. — Касательно артефакта…

— Не ты ли мне рассказывала, о благах сей печати? — перебила я Анну, сложив руки на груди. — Что ж сама-то от нее отказывалась?

— А ты посиди пять лет в психушке, убеждая себя, что не спятила. Уговаривая собственное отражение в зеркале верить словам окружающих. Изо дня в день повторять себе одну и ту же фразу: это просто твое воображение, ничего из того что ты рассказываешь не существует, — съязвила Белиал.

На это я не нашлась что ответить, ведь и сама совсем недавно думала: у меня явно поехала крыша.

— Мне было пятнадцать, когда приемные родители упекли меня в психлечебницу. Биологические родители погибли, когда мне было три года, по крайней мере, так значится в документах, — иронично улыбнулась Анна.

— Сочувствую, — искренне сказала, но охотница от моих слов отмахнулась.

— После удочерения я и начала видеть вещи глазами асуры, видеть то, что скрыто от человеческого глаза. Чем больше я доказывала свою правоту, чем больше говорила: «я не сумасшедшая», тем сильнее все от меня отдалялись. За те пять лет, проведенные в мягком домике, добрым дядям-психиатрам удалось убедить меня в собственном бурном воображении, — тихим, холодным, можно даже сказать с отвращением в голосе пробормотала охотница и с более живой мимикой на лице продолжила через несколько секунд: — Только видеть монстров я не переставала, просто решила для самой себя, что неизлечимо больна. Я игнорировала все увиденное, улыбалась и притворялась нормальной. Пока однажды мое бурное воображение не попыталось меня убить. Тогда-то я и повстречала своего первого охотника Ориона. И каково же было удивление мужчины, стоило мне посоветовать ему срочно обратиться в психиатрию, я не почувствовала облегчение, даже когда меня убедили, что я в своем уме и вижу реальные вещи. Как робот продолжала считать их такими же психами, как и себя.

— Но ты все же решилась стать одной из них, — подметила я. — Почему?

— Пришлось, — хмыкнула девушка. — Когда меня приняла печать, я продолжала убеждать себя: они ненормальные, все мной увиденное иллюзия. Но когда явившегося по мою душу демона увидели обычные люди, я пересмотрела свой диагноз. Правда, в отличие от меня, покинув завесу, они все забыли. А я, собрав вещи, ушла из дома, решив, что лучше находиться с такими же сумасшедшими, как и сама.

— Мы не сумасшедшие, просто другие, — тихо поправила я Анну.

— Рада слышать твое «мы», — хитро улыбнулась охотница.

— Я не могу изменить того, кем родилась, но это не означает, что согласна пополнить ваши ряды, — упрямо заявила.

— София! Неужели ты все еще не понимаешь? Тебя убьют, если откажешься от печати.

— Я смогу научиться пользоваться собственными силами, — попыталась ее убедить, на что та, закатив глаза, снова возмущенно заорала:

— Без артефакта на это уйдут годы, а у тебя меньше недели, понимаешь? Твое время истечет на карнавальном балу! Советники на ушах стоят, думая, как заставить тебя принять печать, — продолжила упорствовать Белиал.

Слова Анны заставили червячок сомнения зашевелиться с новой силой. Годы? Чтобы научиться управлять своей силой мне потребуются годы тренировок?!

Стоило перевести осторожный взгляд на Алекса, как внутри все оборвалось. Анна сказала правду. Но кто же меня учить все это время будет? Эти ребята изображают мою охрану только потому, что я все еще не дала свой ответ. Но стоит этому времени выйти, как они отвернутся от меня.

От этих мыслей стало жутко. Не просто жутко, у меня словно почву из-под ног выбили.

— А все из-за присутствия противников ордена Орион на этом вечере, — тяжело выдохнул Альберт, устало потирая разболевшиеся виски.

— Противники? — не поняла я, пытаясь сосредоточиться на разговоре.

— Сейчас все больше появляется тех, кто придерживается мнения Влада. Им надоело защищать тех, кто и сам себя неплохо истребляет, — отстраненно проговорил Алекс.

— На балу будут присутствовать жители другой стороны. Событие организовывается один раз в пять лет, и каждый раз оно заканчивалось чей-то смертью, — просветила Белиал. — В орденах творится полная неразбериха, и с каждым днем, неделей, месяцем положение только усугубляется, мы уже и сами смотрим друг на друга как на врагов, подозревая в предательстве.

— То есть советники опасаются моего предательства? — сообразила я. — Думают, я перейду на сторону врага?

— Да, — коротко ответила Анна.

— Это абсурд! — возразила, сердито поджав губы. — Я и сторону ордена принимать не хочу, а уж ваших врагов и подавно.

— Орден может приказать насильно запереть тебя где-нибудь и дождаться пока твое тело примет печать, — от слов Белиал я невольно вздрогнула.

— Не посмеют, — хмуро отреагировала я.

— На войне все средства хороши, София, — в тон мне ответила Анна. — Охотники, заключившие контракты с орденами, могут работать на самих себя по истечению времени уговора. С недавних пор это касается и хранителей печатей. Тебе всего лишь нужно продержаться год.

— Если я приму решение… если соглашусь отбросить старую жизнь и присоединиться к вам, приняв печать, окончательно перестану быть человеком, — тихо ответила я.

— Так ты поэтому отказываешься пополнить ряды ордена? — под изумлением Анна не очень-то умело скрыла понимающие нотки.