Особое обстоятельство (СИ) - Магдеева Гузель - Страница 39

Я легла, повернувшись к Тимуру. Он спал на боку, отвернувшись к стене. Под тонким одеялом я никак не могла согреть ледяные руки и ноги, и выждав еще немного, я, все-таки, подвинулась к Байсарову и прислонилась к нему. От мужчины исходило тепло, и я уткнулась носом в его спину, между лопаток, блаженно замирая.

— Что с Вами? — произнес он сонным голосом, не забывая, однако, выкать.

— Холодно, — прогнусавила я, не отодвигаясь.

Он развернулся ко мне лицом:

— Поворачивайтесь.

— Зачем?

— Поворачивайтесь или валите нахрен, — повторил он сурово, а я решила не сопротивляться, повернувшись на другой бок.

Тимур обхватил меня руками сзади, притягивая плотнее себе, а я прижала ледяные пятки к его ногам, ощущая, как постепенно согревается и расслабляется тело.

— Спасибо, — шепнула, боясь пошевелиться.

— Спи, — так же тихо ответил он, забыв добавить частичку «-те». Я улыбнулась и закрыла глаза.

Глава 21

Будильник на телефоне сработал в половине пятого. С трудом разлепив глаза, я нашарила ладонью смартфон Тимура и еще долго пыталась сосредоточиться на цифрах, светившихся на дисплее. Черт, по ощущениям, как будто моргнула, а не спала.

— Тимур, — шепотом позвала его, касаясь плеча, — подъем.

— Угу, — ответил он и отвернулся.

В темноте я нашла толстовку и пошла умываться.

В холодном свете лампы ванной комнаты я сама себе казалась привидением. Лицо бледное, веки опухшие, точно плакала полночи.

— Девка на загляденье, — печально произнесла, не решаясь умываться холодной водой. С трудом расчесала волосы, собирая их в пучок, почистила зубы и вышла.

Байсаров за это время уже успел одеться и застелить постель.

— Соберите вещи, — тут же произнес он.

— Мы что, снова на «вы»? — удивилась я.

Тимур не ответил, смерив меня взглядом. Понятно, ночь кончилась, можно снова делать вид, что ничего не изменилось.

В пять мы выехали из отеля. Сонный администратор, сменивший вчерашнюю женщину, даже не стал подниматься в номер, махнув рукой.

Накрапывал мелкий дождь; я ехала за рулем по навигатору и безостановочно зевая. На удивление, трасса сегодня была оживленной, и мы двигались в бесконечном потоке между фур.

— Надо позавтракать, — еще через час решила я. Тимур дремал, натянув капюшон серой олимпийки. В спортивной одежде он выглядел гораздо проще, чем обычно, но все равно был чем-то недоволен.

— Давайте, только недолго.

— Мы вчера перешли на «ты», — снова напомнила я.

— Вам показалось.

— А то, что мы спали, обнявшись, тоже?

— Возможно.

— Я тебя не пойму, — теряя терпение, выдала я. — Что такого? Мы с тобой не враги, чтобы держаться друг от друга на расстоянии. Я не предлагаю резко начать любить меня, но будь проще.

— Я не хочу, чтобы люди ко мне тянулись, — напряженно ответил он, а я зло фыркнула. Упрямый идиот.

— Значит, перемирия ты не хочешь?

— Тина, — вкрадчиво, так, словно я была умственно неполноценной, заговорил Байсаров, — нам нужно довести задание до конца, и все на этом. Для этого не обязательно… дружить.

От его слов стало горько.

— Почему ты отталкиваешь людей от себя?

— Это… — он запнулся, словно раздумывая, что говорить, — не Ваша вина.

— Спасибо, — язвительно ответила ему, съезжаю к бургерной, расположенной на въезде в областной город.

Мы завтракали, слушая тихую музыку из колонок над головой. Я пила сладкий кофе, надеясь, что если не стану бодрее, то хотя бы смирюсь с действительностью. На подносе лежало объявление о вакансиях, в которое я уткнулась носом.

— Я подожду в машине, — первым закончив завтрак, Тимур отправился в автомобиль, оставляя меня одну. Я смотрела ему вслед, дожевывая бутерброд. Автомобиль находился на парковке, откуда меня не было видно. Я встала, направляясь в туалет, следом за скрывшейся там светловолосой девушкой. Мыла долго руки, дожидаясь, когда она выйдет из кабинки.

— Извините, — обратилась с привычной фразой, — зарядка села на телефоне. Можно позвонить от Вас?

Блондинка посмотрела нахмуренно, но пожав плечами, протянула старый, потрепанный сотовый. Я набрала номер Леши, но он не ответил ни с первого, ни со второго раза.

— Спасибо, — поблагодарила, выходя задумчиво из туалета.

Внутри поселилось беспокойство, но я верила, что с Белогородцевым все в порядке. Такие, как он, умеют выходить живыми из любых передряг.

Байсаров снова занял место за рулем; я не стала возражать. Нам предстояло ехать еще шесть часов, и если ему хочется быть главным одиночкой, — ничего страшного, переживу.

Часа через полтора на смену мелкой мороси пришел ливень. «Дворники» не справлялись с потоками, стекающими по лобовому стеклу; автомобили ехали медленно, включив аварийки. Я видела только красные огни, мигающие в нескольких метрах впереди нас.

— Черт, — ударил недовольно по рулю Тимур, — как некстати.

— Давай остановимся где-нибудь, — предложила я, — вряд ли он продлится долго.

Свернув следом за одним из «МАЗов», мы встали в небольшом кармане, пережидая непогоду. Кажется, сегодня будто все сговорилось против нас.

Секунды тикали, дождь барабанил по крыше, Байсаров стучал пальцами по рулю, а я крутила телефон в руках.

— Поговори со мной, — не выдержав, первой попросила я.

— О чем?

— О чем угодно. Ты был женат?

Тимур отвлекся от своего занятия, встречаясь со мной взглядом.

— Нет. В моей жизни было много женщин, но той самой — не нашлось.

— Ясно.

— Ждете, что я спрошу в ответ? Хорошо. А Вы были замужем? — равнодушно произнес он. Я ответила тем же тоном:

— Была.

— Развелись?

— Нет. Его убили.

Байсаров не сказал на это ничего; отвернулся, думая о чем-то своем, завел машину.

— Пора ехать.

— Ага, — я кивнула, чувствуя, как настроение медленно сползает к отметке «ноль».

Вскоре вдали показались горы; я с удивлением оглядывалась, понимая, что мы поднимаемся вверх. После дождя все казалось умытым, словно цвета стали ярче.

— Где прячется Коган? Такое ощущение, что мы уехали заграницу.

— Здесь есть клубные дома, в сосновом лесу.

— Ты был здесь?

После заминки, Байсаров кивнул.

— Слушай, я не собираюсь выпытывать из тебя что-то важное. Ты каждый раз замираешь, прежде чем ответить мне. Можно подумать, я интересуюсь кодом от сейфа, где лежали твои бабки.

Тимур полыхнул взглядом:

— Если светская беседа нам не дается, всегда есть вариант помолчать.

— Ну и пошел ты, — обиделась я.

Еще часа два мы петляли по извилистой дорожке, проходившей между сосен. В лесу стелился туман, облака спускались к вершинам горам, и складывалось ощущение, что мы плывем в молоке.

Вскоре мы притормозили возле высокого забора. К нам вышел охранник, который попросил пропуск, Тимур протянул ему паспорт:

— На наше имя снят домик, — пояснил он. Мужчина в военной форме вежливо кивнул, пропуская внутрь. Массивные ворота отъехали в сторону, и мы оказались в одном из самых шикарных загородных клубов, которых я только видела.

— Ох-ре-неть, — выпалила я.

Деревянные дома с огромными панорамными стеклами во всю стену, большая игровая площадка, теннисный корт, ресторан с шезлонгами, расставленными на крытой террасе, и в довершении всего — большой бассейн. Что было дальше, отсюда я не видела, но мне хватило и того, что перед нами.

Мы доехали до небольшого одноэтажного домика, с гаражом, рассчитанным на одну машину. Здесь тоже было панорамное окно, тонированное, через которое невозможно разглядеть того, кто внутри.

Я заглянула в комнату, останавливаясь перед стеклом. Рядом, на подиуме, находилась низкая кровать, из которой можно было любоваться сосновым лесом и подножием невысокой горы.

— Картинами не заработать столько денег, чтобы жить здесь, — констатировала я.

— Коган—старший антикварщик, — напомнил Тимур. Байсаров сел на подиум, опираясь локтями о колени. Скрестив длинные пальцы, муж глядел на меня исподлобья, словно решаясь на что-то.