Необитаемый Остров (СИ) - Извольский Сергей - Страница 50

Через минуту Ника уже почти заснула, сквозь дрему услышав сдержанное ругательство и какое-то шевеление - но не сочла нужным просыпаться снова, чтобы понять, что происходит. Но выспаться сегодня ей было не суждено – чуть позже она все же была разбужена голосом Георгия. Не открывая глаз, Ника заворочалась, чтобы не слышать его привычного бормотания, но отстраниться от звуков не удалось – Георгий разговаривал уже громко и связно – не так, как обычно бормотал во сне. Вероника повернулась к нему и щурясь, открыла глаза.

Уже рассвело, и на фоне подсвеченного сиренью серого неба Ника увидела силуэт сидящего Георгия, который потирал бок и негромко, но густо матерился. Вероника - уже почти полностью проснувшись, приподнялась на локте.

- А-аа, черт! – неожиданно согнулся Георгий, а после вдруг поднялся на ноги, быстро пройдя несколько шагов к морю, но также резко остановившись, вернулся обратно и грузно опустился на подстилку из листьев, застонав.

- Гера, что с тобой? – оказалась рядом помятая со сна Ольга, встревоженно заглядывая в лицо. Ответ Георгия изобиловал ругательствами, но смысл улавливался – его кто-то укусил в бок, пока он спал.

- Кто укусил?

- Да не знаю! - прошипел Георгий, которого вновь скрутило от боли. После он, вновь разговаривая по большей части на матерном, часто перемежая слова шипеньем - сдерживая стоны втягивая воздух сквозь зубы, рассказал о том, как ночью почувствовал укус в бок, и смял какого-то крупного то ли жука, то ли таракана, отбросив его в сторону. Укус сначала болел не очень сильно, а потом появилось головокружение, слабость. Позже место укуса заболело все сильнее – но он терпел, а сейчас боль уже реальная и такая, что переносить ее спокойно невозможно.

Что боль действительно серьезная, было понятно – лицо Георгия приобрело бледный как мел оттенок – на пергаментной коже точками ярко выделялись веснушки, а лоб покрылся бисеринками пота. Ника поднялась, с опасением и брезгливостью глядя себе под ноги, и перевела взгляд на Георгия, которому Ольга задрала майку. Само место укуса видно не было, но весь бок Георгия покраснел и часть кожи вздулась - словно лишний слой положили, или воды под нее закачали. В этот момент Георгий, не удержавшись, вскрикнул от очередного приступа боли и вновь разразился потоком ругательств.

Вероника, расширенными глазами глядя на происходящее, чуть отодвинулась, отойдя на пару шагов, а тем временем Ольга, уложив пострадавшего, пыталась его успокоить. Вдруг Георгий и вовсе застонал так, что у Ники внутри ком страха появился и холодком по спине потянуло. Не прекращая стонать, периодически перемежая стоны ругательствами, Георгий ворочался - не в силах избавиться от боли, а находящаяся рядом Ольга обернулась, бессильно глянув на Нику и Антона, который нерешительно переминаясь с ноги на ногу, стоял с ней рядом.

- Принесите лекарства-ааауй! – сорвалась на взвизг в конце фразы Ольга – страдающий Георгий с силой сжал ей кисть. Ника дернулась - не зная, что предпринять, пытаясь вспомнить где вообще лекарства, - а сохраняющий больше хладнокровия и выдержки Антон уже подошел к лежащему под пальмой чемодану. Схватив небольшой пакет, он на негнущихся ногах двинулся в сторону Ольги с Георгием, причем заходя по небольшой дуге – чтобы приблизившись, оказаться ближе к Ольге и как можно дальше от Георгия. Тот в это время вновь разразился градом ругательств, а после и вовсе заскрипел зубами - причем настолько громко разнесся этот звук, что у Ники поджилки затряслись. Невольно она сделала пару шагов назад - чувствуя, как на тело нападает оцепенение страха.

Антон тоже чувствовал себя не в своей тарелке – было видно, как он старается держаться рядом с Ольгой, вроде бы принимая участие в поиске лекарств, но в то же время выдерживать максимальную дистанцию от лежащего Георгия, который сейчас запрокинув голову и закрыв глаза, неравномерно дышал приоткрытым ртом. Ольга, наконец, нашла что-то в сумочке, и принялась советоваться с Антоном – Ника уже не слышала о чем, - она продолжала пятиться прочь. Ольга между тем достала несколько таблеток и приподняв голову Георгия, положила ему их в рот.

- Противоаллергенное, антигистаминное, - услышала Ника обрывки ее фраз – Ольга продолжала говорить практически не переставая, успокаивая Георгия.

- Ника! Ника! – обернулась вдруг она, взглядом подзывая девушку. Вероника, сделав над собой определенное усилие – преодолевая сопротивление первого шага, быстро подошла.

- Ника, поищи пожалуйста, он говорит туда выкинул, - показала Ольга в сторону ближайших кустов: - Того, кто его укусил…

Вероника кивнула и быстро отвернулась – смотреть на перекошенное болью, с дорожками пота по вискам лицо Георгия ей было неприятно. Подойдя к кустам, девушка остановилась, чувствуя, как ноги тянет от страха – а вдруг тварь, укусившая Георгия, жива и ждет здесь в засаде? Нику от таких мыслей передернуло, и полностью осознавая свою незащищенность, она все же осторожно приблизилась к кустам. Понемногу передвигаясь, девушка внимательно осматривалась - старясь абстрагироваться от ругательств и стонов страдающего Георгия, как вдруг черное пятнышко изломанных линий привлекло ее внимание.

- Нашла! Нашла! – присмотревшись и осознав, кого видит, Ника даже подпрыгнула.

Ольга вскинулась, глядя на девушку, а Антон встал и быстро подошел к ней.

- Ух елки, - присвистнул он, наклоняясь и всматриваясь, но почти сразу выпрямился и направился обратно.

- Георгий, держись, ничего страшного! – произнес он: - Это скорпион, желтый… он ядовитый, но не опасный – я посмотрел, у него жало маленькое, меньше клешней – так что плохо, да, но скоро все пройдет…

Антон говорил преувеличенно бодрым голосом - подходя к замолчавшему на некоторое время Георгию – тот, вслушиваясь, приподнял голову и оперившись на руку Ольги, приоткрыл слезящиеся глаза.

- Потерпи немного, скоро все пройдет, - успокаивающе добавил Антон - но, когда Георгий закрыл глаза, он с такой гримасой посмотрел на Ольгу и покачал головой, что лицо у нее мгновенно изменилось. А Ника, шумно сглотнув, вновь посмотрела на мертвого скорпиона, даже наклонившись к нему. Было сложно различить, что у него больше, клешни или жало – членистоногое было немного перекручено – видимо Георгий его сильно сжал, когда отбрасывал от себя - но вот то, что этот скорпион явно не желтый, было яснее ясного – уж черный цвет на желтый никоим образом не походил.

Ника не сразу поняла, в чем дело - а после у нее будто логическая цепочка сложилась – деланная бодрость Антона, его выразительный взгляд, брошенный на Ольгу, и явный обман. По спине снова повело холодом - да так, что девушка передернула плечами. Тут еще и Георгий вновь не выдержал, принявшись костерить скорпионов и остальных вместе взятых мерзких тварей.

- Ника?!

- А!? – Вероника сама не заметила, что пятится от места находки убитого насекомого.

- Добеги до Ани, пожалуйста, расскажи, что случилось, - произнесла Ольга, встревоженно глядя на нее: - Может она знает, что делать, какие лекарства давать… чтобы полегче стало, - опомнившись, произнесла Ольга, коротко глянув на Георгия. Тот, впрочем, как раз застонал от боли и внимания на слова женщины никакого не обратил.

- Угу, - выдохнула Ника, мелко покивав головой, - хорошо, сейчас…

Она принялась суетливо собираться и уже вскоре, часто оглядываясь на удаляющийся лагерь, шла по пляжу. Ругательств Георгия, отчаявшегося справиться с болью, больше не было слышно и Ника постепенно будто избавлялась от груза на плечах.

Полностью оправдывая правильность выражения «с глаз долой из сердца вон», девушка, уже подходя к утесу, преграждавшему пляжную линию, обрела душевное равновесие. Даже более того – корчащийся от боли Георгий остался где-то там, вдалеке, а здесь рядом с ней было только ласковое море, искрившиеся мириадами лучиков солнца – не баловавшего своим появлением в последнее время. Сверху улыбалось небо - соперничавшее глубиной цвета с лазурью моря, - сегодня оно было чистым, в отличии от серости предыдущих дней, и солнце уже основательно припекало. Неожиданно для себя Ника мысленно махнула рукой и раздевшись полностью – предварительно осмотревшись по сторонам, полезла в воду. С удовольствием поплавав в мягкой, теплой даже утром воде, она вышла на берег. Вытереться было нечем и ладонями согнав с тела крупные капли воды, она встала и подняла лицо к солнцу,