Дженнет (СИ) - Романова Галина Львовна - Страница 33

— Да.

— Кто-то умер?

Чтобы не разрыдаться, пришлось до боли прикусить нижнюю губу.

— Я люблю его, — слова сорвались с языка сами, прежде, чем она поняла, что говорит. Но участие в голосе незнакомки, ее теплый взгляд ранили душу. — Я его так люблю… Я так долго его искала. Так долго ждала… через столько прошла, а он… Он меня даже не узнал!

— Кто?

— Роланд! — выдохнула Дженнет, снова уткнувшись лицом в колени и принимаясь плакать.

— Роланд, — повторила незнакомка. — Роланд? Наш новый король? Но откуда? Вы разве с ним встречались раньше? Ведь он же человек! Он из иного мира!

Девушка подняла голову. Сквозь боль в душу закралась ужасная мысль о том, что она вот прямо сейчас выдала себя, и значит, все пропало. И, как ни странно, эта мысль наполнила ее душу покоем. Пусть ее схватят. Пусть казнят. Все кончено! Роланд принадлежит этой фейри с лиловыми глазами и волосами белыми, как снег. Пусть! Она согласна умереть, потому что жизнь действительно потеряла смысл.

— Ну и что?

— Он — человек. А ты…

Дженнет схватилась за голову. Как она могла забыть? Ведь королева Айфе изменила ее внешность! Она превратила смертную девушку в фейри. Неудивительно, что Роланд не обратил на нее внимания — для него, наверное, все здешние обитательницы на одно лицо.

Незнакомка почему-то не спешила звать стражу. Она тихо провела ладонями по ее лицу.

— Знаешь, в тебе есть что-то странное, — промолвила она. — Ты какая-то не такая. Ты выглядишь, как фейри, но ты не фейри… Не совсем фейри. Я не могу сказать точнее, но точно знаю, что феи так себя не ведут… Может быть, — она прикусила губу, в ее темно-красных глазах мелькнула тревога, — может быть, ты фирболг?

— Нет.

— Ты можешь мне довериться. Я никому не скажу! — прошептала девушка, озираясь по сторонам, словно кого-то высматривая. — Ты ведь из этого племени?

— Нет. Я…

«Скажи ей!»

Девушка вздрогнула — столько нетерпения и власти было в голосе Айфе.

— П-почему?

«Скажи ей! — королева-колдунья не удивилась такой странной обратной связи. — Это моя дочь!»

— Грайна?

Незнакомка отпрянула:

— Мы разве знакомы?

— Я… знакома с твоей матерью. Это колдунья Айфе сделала меня такой. Она дала мне этот облик. Я — человек.

Грайна снова коснулась ладонями ее висков, провела кончиками пальцев по щекам до подбородка. Потом взяла в ладони ее пальцы, долго гладила и перебирала от ногтей до запястья. Дженнет позволяла ей это, понимая, что юная фейри сейчас видит отнюдь не нежную лапочку своей соплеменницы, а руку человеческой девушки, намного грубее, чем рука обитательницы волшебной страны.

— Человек… Никогда не думала, что буду вот так запросто разговаривать со смертной женщиной… Что ты здесь делаешь, дочь человеческая?

— Королева Мэбилон украла у меня жениха, — проговорила Дженнет. — Роланд любил меня, он сделал мне предложение. Мы были помолвлены и должны были назначить дату свадьбы, а она его украла…

— И ты пришла сюда… за ним?

— Да. Я люблю его. А он… он меня даже не узнал! — Дженнет уткнула нос в колени. — Я бы все отдала, чтобы его вернуть…

Она почувствовала, как фейри тихо гладит ее по плечу и подняла глаза, встретив прямой пристальный взгляд Грайны.

— Теперь ты меня выдашь? — почему-то эта мысль не вызывала страха. Только безнадежное отчаяние, когда хрупкая надежда тает без следа, несмотря на все усилия.

— Почему?

— Но ведь я пробралась во дворец за своим женихом! За тем, кого королева взяла в мужья…

Грайна помолчала, хлопая длинными ресницами.

— Нет, — подумав, решила она. — Я тебя не выдам. Более того, я тебе помогу. Хотя это очень трудно. Королева никогда не отдаст тебе твоего жениха по доброй воле. Тем более, человека!

— Почему? Неужели, ей он так нужен?

— Очень нужен.

— Но ведь не для того, чтобы родить ребенка? — Дженнет вспомнила рассказы королевы Айфе о том, что ее сестрица Мэбилон в свое время выбрала могущество именно в надежде, что, благодаря своим способностям, смогла бы обойти запрет и получить все и сразу, не жертвуя ничем, как остальные фейри.

— А ты не знаешь, почему фейри вообще забирают себе человеческих юношей и девушек?

— Ну, наверное, потому, что они… то есть, мы… не такие, как вы? — задумалась Дженнет.

— Потому, что фейри не могут иметь собственных детей. Ребенок у фейри может появиться, только если его отец или мать — смертный! Некоторые наши рыцари берут в жены смертных девушек, а наши дамы — смертных юношей в мужья.

Дженнет вспомнила рыцаря Ролло, который желал ее. Значит, ему хотелось, чтобы она стала матерью его детей? Неожиданный поворот событий! Но тут она посмотрела на свою собеседницу. Она — дочь королевы-колдуньи и…

— Твой отец — смертный?

— Да, — с какой-то тихой гордостью произнесла Грайна. — Его звали Томасом. Томас Лермонт, — тщательно выговорила она его имя. — Он был поэтом.

Дженнет нахмурилась. Поэт Томас… Она знала только одного поэта с таким именем, который…

— Томас Рифмач* — твой отец? — осенило ее.

(*Томас Рифмач — лицо историческое. Прим. авт.)

— Да. Мама встретила его в вашем мире и пригласила в волшебную страну, очарованная его песнями. Он пробыл здесь семь лет и семь дней и покинул нас. Но за это время родились мы с братом… А потом он вернулся…

— Сам?

— Да, — в голосе Грайны прозвучала гордость. — Мой отец любил мою мать и предпочел навсегда бросить мир смертных. Ему было предсказано, что он умрет, если снова вернется в страну фей, но он сам сделал свой выбор и…

— И королева Мэбилон его убила? — Дженнет вспомнила рассказы Айфе.

— Да. В день, когда нас разлучили с мамой, она попросила предоставить ей один час времени, чтобы проститься. Произнесла заклятье вечной памяти и рассказала нам с Конно все-все — о том, кем был наш отец, как его звали, кто мы такие и все остальное. Она говорила и говорила, учила нас некоторым заклинаниям, давала советы… Благодаря заклятью вечной памяти мы с Конно запомнили все слово в слово и не забыли ничего. Тот страшный день, когда нас разлучили с мамой, я запомнила навсегда, хотя была совсем крошкой.

Грайна тяжело вздохнула и неожиданно уселась на пол рядом с Дженнет, точно также обхватив колени руками. Они сидели рядышком, как две сестры, глядя на противоположную стену.

— Я помогу тебе вернуть жениха, — повторила Грайна. — Мама говорила, что за обиду надо мстить. А королева так меня обидела… Она отняла у меня всех, кого я люблю.

Голос ее дрогнул, и Дженнет не решилась спросить, кого потеряла эта фейри.

— Но как это сделать? — вместо этого спросила она. — Роланд же меня не узнает в этом облике! И вообще он выглядит таким странным. Я прежде никогда не видела у него такого выражения лица. Как будто он…

— Король зачарован, — огорошила ответом Грайна. — Я это вижу. Королева долго по капле давала ему зелье, убивающее память, и теперь он стал вот таким… Если снять эти чары, твой Роланд наверняка тебя вспомнит — я слышала, что королева была недовольна его холодностью. Тогда я не понимала, почему он в нее не влюбился, а теперь сообразила — он не любил королеву потому, что помнил тебя! Надо только помочь ему снова вспомнить!

— Но как это сделать?

— Я пока не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю. А пока — пошли!

Она вскочила и потянула Дженнет за собой.

— Мы куда? — сопротивляться силе волокущей ее фейри девушка не могла.

— На бал.

— Нет! — девушка уперлась. — Я не хочу!

— Почему? Разве ты не хочешь увидеть своего человека?

Такое заявление заставило Дженнет задуматься. Да, она хотела увидеть Роланда. Хоть издалека, хоть одним глазком… Но увидеть холод в любимых глазах, подсматривать, как он танцует с другой, как королева фей обнимает его и смотрит влюбленными глазами. Смотреть на него издалека и не в силах приблизиться…

— Я боюсь, — призналась она.

— Меня? — Грайна отпустила ее руку.

— Не знаю…