Записки злой ведьмы. Королева шипов (СИ) - Вострова Екатерина - Страница 2

Не дожидаясь ответа, Демир протолкнул стрелу чуть дальше, и наконечник вышел с обратной стороны. Эфир не позволял физической боли захватить ощущения, даря лёгкую эйфорию. Проклятый ловко обломил оперение, вытащив остаток древка сзади.

Воздух наполнил лёгкие, с готовностью залечивая раны своей хозяйки. Анастасия облегчённо откинулась на землю. Как хорошо дышать!

В этот момент в их сторону устремились новые стрелы.

— А вот это ты уже зря, приятель, — Демир перехватил их в полете и, перенесясь на шаг от арбалетчика, вогнал острия тому в шею.

Ещё трое, находящиеся ближе всего к проклятому, умерли раньше, чем толпа сообразила, что происходит.

Когда Анастасия наконец нашла в себе силы подняться, внутренний двор был усеян десятком мертвых тел. Остальные бежали — их спины виднелись далеко у ворот крепостной стены.

Демир выудил из-под пояса небольшой нож и одним движением распорол верёвки, удерживающие облитую смолой девушку. Та лишь попятились, а затем, как и ее пленители, бросилась прочь из замка.

Анастасия громко кашлянула, стараясь привлечь к себе внимание.

Проклятый призвал чёрно-белый луч и оказался рядом.

— С тобой все в порядке? Может быть в замок? Тебе лучше прилечь, — засуетился он, пытаясь взять ее на руки.

Но принцесса лишь отошла в сторону.

— Зачем ты это устроил? — усталым голосом спросила она.

Демир ничего не ответил, отстраненно рассматривая дело своих рук.

— Ты же понимаешь, что устраивать каждый раз бойню — это неправильно?

— Если тебе снова попробуют навредить, то это повторится.

— У нас весь двор в трупах! — крикнула Анастасия. Эфир, словно кот, учуявший мясо, снова отозвался в сердце.

— Ты сама просила спасти брюнетку. Я спас, в чем проблема? — Демир говорил медленно, словно с ребенком, но это только сильнее раздражало.

— Проблема в том, что мне надоело. Это уже не в первый раз. Нужно что-то делать.

Анастасия резко развернулась и стремительно зашагала прочь.

— Настенька… Ты куда? — окликнул ее проклятый.

Она резко развернулась, поджимая губы.

— Я была против этого. Сильно против. Да и сейчас мысль о том, что придется сделать, не внушает восторга. Но иного выхода я просто не вижу. Ты ничего не предлагаешь. Так что… мы идём в столицу.

— Что? — Демир приподнял обе брови, видимо, решив, что она шутит. — Но ты же сказала…

— Я передумала. Иду переодеваться. А ты в это время, — девушка обвела двор глазами, — прибери за собой.

Лакей отрыл ей дверь и тут же склонился в боязливом поклоне. Роза вышла из повозки. Звук ее каблуков отдался гулким стуком на вымощенной камнем дорожке внутреннего двора Белого замка. Слуги, находившиеся в этот момент поблизости, поспешили склонить головы.

Женщина невольно усмехнулась. Могла ли она когда-нибудь себе представить, что в свои двадцать лет станет некоронованной королевой Осеннего леса?

— Моя Госпожа! — ей навстречу выбежал низкорослый щуплый мальчишка-писарь. — Вот сметы, которые вы просили вчера. Я все перепроверил. Чтобы казна выделила денег, нужно подписать…

— Дора Роза! — стоило войти в замок, как прицепился еще и старый морщинистый старик в военном мундире. — Мне посоветовали обратиться к вам, прошу, уделите минуту!

— Вацлав, — обратилась женщина к писарю, забирая протянутые сметы, — выслушай, а потом доложишь мне.

— Прошу меня извинить, — адресовала она мимолетную улыбку старому военному, — Князь очень не любит, когда опаздывают.

С этими словами Роза поспешила вверх по широкой лестнице. Первое время она сердобольно выслушивала всех и каждого, вникала во все обращенные к ней проблемы. Вот только просьбы, которые она слышала, были всегда с подвохом. К ней обращались тогда, когда надеялись на женское доброе сердце, которое своим милосердием способно смягчить законную волю правителя Осеннего леса. Она не знала, с какими просьбами и как часто обращались к остальным Дорам из Лучших людей, но определенно в глазах окружающих все они вместе взятые были менее склонны к сочувствию, чем единственная в Совете женщина.

При мысли о Кукушке, жалостливо кивающем на какую-нибудь печальную историю, стало смешно. Главный Осведомитель Осеннего леса был одним из самых жестоких людей, которых Розе приходилось знать.

Стражники перед ней расступились, открывая дверь в тронный зал. На сегодня собраний намечено не было, но Князь все равно сидел за длинным овальным столом, а слева от него склонился представитель Дома Черного Селезня и что-то показывал на расстеленных картах.

Роза чуть не застонала от досады. Да уж, вспоминать Кукушку было определенно плохой идеей.

— Дора Роза! — невзрачный мужчина с бледным лицом и пепельными волосами вытянулся при ее появлении и склонил голову ровно настолько, насколько этого требовал этикет.

— Мой Господин, — она поклонилась Князю, а затем послала свою самую доброжелательную улыбку для осведомителя. — Дор Антон, рада вас видеть.

— А вот и моя милая маленькая Роза… — правитель Осеннего Леса оторвался от бумаг и легко откинулся на спинку стула. — Мы почти закончили.

— Будут какие-то дополнительные поручения? — тут же подобравшись, уточнил Кукушка.

— Для поручений у меня не хватает сведений. А без достоверной информации поиск мальчишки только привлечет ненужное внимание. Пока ждем Василя, он должен привезти то, что нам поможет. Но… друг мой, ты уверен, что твои разведчики обнаружили след Регины?

Дор Антон молча кивнул и снова указал на карту:

— Здесь и здесь. Дальнейшие поиски ничего не дали. Если бы вы только дали полномочия действовать открыто…

— Нет, — отрезал Князь, — продолжай наблюдение. На этом пока все.

Возразить, когда Господин говорил в таком тоне, не смел никто. Кукушке не оставалось ничего иного, кроме как забрать бумаги и, поклонившись, удалиться.

— Вас явно чем-то расстроили, мой Князь, — Роза медленно подошла к мужчине, положив руки ему на плечи.

— Деревенщины жгут друг друга на кострах, в стране зреет тайное общество, а на окраинах появились фанатики, предрекающие второе пришествие Четырех. Разве на фоне этого новости о Регине могут меня чем-то расстроить? Подумаешь, претендентка на трон, развязавшая год назад войну, — Князь резко поднялся и прошел к окну.

Роза нахмурилась. Год после одержанной победы над Морской державой выдался сложным, но Князь никогда не терял расположения духа. Сейчас же в его глазах, устремленных в небо, было столько тоски, что и самой невольно становилось грустно.

Она вспомнила, как несколько дней назад с той же самой тоской правитель Осеннего леса склонялся над кроваткой ее полугодовалой дочери и тихо напевал колыбельную:

— Пусть мечты твои хранит

Верный воздуха слуга:

Голубь белый, что летит

В даль за дикие луга.

Пусть огонь сжигает зависть,

Всех, кто был не добр к тебе.

И водой пусть станут слезы –

Дань счастливейшей судьбе.

Припаду к земле я ликом –

О тебе чтоб рассказать;

В мире дивном и великом

Сон твой буду охранять…

Не отрывая глаз от маленькой Леды, подложившей ладошку под обрамленную черными кудрями голову, Белый Князь признался:

– В такие моменты больше всего на свете я завидую твоему мужу.

– Половина дворца уверена, что она твоя дочь… — шутливо напомнила тогда Роза ходившие по замку слухи, а Князь в ответ лишь развернулся и, обхватив Розу за талию, утянул в неторопливый чувственный поцелуй.

Воспоминания о поцелуях невольно вызвали краску на лице.

— Угадай, кто к нам летит! — вдруг оживился господин, а в глазах его вспыхнул блеск предвкушения.

Розе понадобился всего один взгляд, чтобы понять, что вызвало такое веселье. В раскрытое окно влетел серый сокол. Зоркий. Стоило птице оказаться внутри, как та моментально обернулась седым тридцатилетним мужчиной. У него были сильно запавшие глаза и острый нос, больше всего напоминающий клюв.